Фото: Twitter / Константин Антипин
В силу специфики унитарного и москвоцентричного устройства современной России грядущие выборы мэра столицы, так или иначе, касаются всех. Поэтому разгоревшаяся дискуссия о формах и методах выдвижения единого кандидата от оппозиционных сил выходит далеко за рамки разбирательств в узком кругу московских политактивистов. Точно так же, как яркая и эффективная кампания Алексея Навального в 2013 году дала надежду на то, что в организуемых властью выборах можно участвовать и даже побеждать, провал оппозиции на очередных московских выборах может стать мощным деморализующим фактором.
Рассуждая здраво, никакие праймериз сами по себе особо и не нужны — во всяком случае, в нашей ситуации и без них легко можно было бы обойтись, умей лидеры оппозиции договариваться. Решить-то надо простую задачу — выяснить, кто из тех, кто может и хочет участвовать в выборах мэра Москвы, способен провести наиболее эффективную кампанию. При этом важно учитывать не только и не столько умение нравиться оппозиционному активу, сколько способность расширить свой электорат, привлечь людей и финансовый ресурс.
К сожалению, традиции российской политики (в том числе и оппозиционной) отнюдь не предполагают ситуацию, в которой лидеры способны оценить себя объективно и после самых общих консультаций признать кого-то другого более подходящим кандидатом. В этом смысле сложившийся вокруг идеи проведения праймериз общественный консенсус помогает решить эту проблему: предварительное голосование становится как бы обезличенным судьей между претендентами на пост лидера оппозиции в Москве. Естественно, при условии обязательного признания его результатов хотя бы теми, кто в нем участвовал.
Какие нужны праймериз?
Итак, праймериз нужны не ради красивой процедуры и соблюдения каких-то универсальных правил игры, а с практической целью — выявить достойного кандидата. Остается только решить, как именно их проводить. Здесь начинаются разногласия: одна сторона предлагает провести голосование среди максимально широких слоев активистов и мобилизовать все силы и ресурсы оппозиционных групп на победу самого популярного кандидата, другая предлагает более сложный подход, при котором отдельно надо учитывать мнение муниципальных депутатов и функционеров всевозможных оппозиционных организаций. Предполагается, что за партийными функционерами и муниципальными депутатами стоят избравшие их люди, чего нельзя отрицать — во всяком случае, говоря о депутатах.
С учетом того, как активно власти занимаются противодействием любым начинаниям оппозиции, необходимо избегать слишком сложных в организационном плане решений — просто потому, что во враждебной среде их, скорее всего, невозможно будет реализовать
В обоих позициях есть свои слабые стороны, но есть и одна общая проблема: с учетом того, как активно власти занимаются противодействием любым начинаниям оппозиции, необходимо избегать слишком сложных в организационном плане решений — просто потому, что во враждебной среде их, скорее всего, невозможно будет реализовать. С другой стороны, необходимо отдавать себе отчет, что есть множество эффективных способов превратить серьезное дело в клоунаду и своими руками. Например, слишком простая формула участия в праймериз, особенно для кандидатов, превратит их в фестиваль фриков.
Именно сквозь оптику этих проблем и надо рассматривать все варианты. Как минимум необходимо разделить проблему на две совершенно по-разному решаемые задачи. Первая задача — формирование шорт-листа кандидатов (не более четырех) для участия в праймериз и проведение серии содержательных дискуссий между ними. Именно содержательность дискуссий и требует изначально ограничить список участников, потому что на годичное ралли, в ходе которого список кандидатов сам сократился бы до минимума, нет ни времени, ни ресурсов.
Так как речь идет о выборе среди уже сформировавшихся лидеров оппозиционной активности в Москве, представляется правильным возложить формирование списка на организаторов праймериз.
Ситуация произвольного самовыдвижения, которая памятна многим по выборам Координационного совета оппозиции, когда на роль представителей массового протеста претендовали вовсе никому не ведомые люди, не должна повториться ни в каком виде. Конечно, произвол при регистрации кандидатов надо максимально ограничить, но все-таки признать очевидное: пришедший с улицы и никому ранее не известный человек заведомо не сможет стать лидером оппозиции, и никакого положительного смысла в его участии в процедуре нет.
Вторая задача — организовать максимально широкие праймериз с легким доступом к ним всех желающих принять участие в этом предварительном голосовании.
Массовость: опасности и возможности
Массовость праймериз следует признать приоритетной проблемой. Чем больше людей будут вовлечены в эту процедуру, тем эффективнее будет и сама кампания по выборам мэра Москвы для представителя оппозиции. Если уже на этом этапе станет очевидным, что предлагаемые лидеры не могут привлечь сколько-нибудь значительный процент московских избирателей к участию в праймериз, то довольно сложно будет потом представлять победителя праймериз серьезным кандидатом с шансами на победу.
Ресурс «заряженных» людей не безграничен даже у московской власти, и это в любом случае тысячи людей. Следовательно, чтобы свести их влияние на результаты до уровня статистической погрешности, количество участников московских праймериз должно быть как минимум больше ста тысяч
Уже упомянутый опыт выборов в КС оппозиции свидетельствует: чем больше людей участвуют в процедуре, тем сложнее ее исказить усилиями «засланных казачков». Ресурс «заряженных» людей не безграничен даже у московской власти, и это в любом случае тысячи людей. Следовательно, чтобы свести их влияние на результаты до уровня статистической погрешности, количество участников московских праймериз должно быть как минимум больше ста тысяч.
При меньшем количестве участников для властей открывается бездна возможностей вывести в лидеры самого одиозного, слабого и неизбираемого кандидата, удобного себе.
Организовать праймериз в каких-то ограниченных группах (муниципальные депутаты, активисты и т.д) в практическом смысле проще, но это даст хорошие козыри всем тем, кто захочет оспорить их итоги. И самый главный аргумент уже прозвучал: агитируя за прямые выборы всех и везде крайне нелепо предлагать выбирать кандидата на непрямых выборах, фактически через систему порицаемых оппозицией фильтров.
Честно говоря, самой сомнительной частью этой концепции необходимо признать выделение в какую-то отдельную группу функционеров и активистов оппозиционных партий. Учитывая ничтожные проценты, получаемые системными оппозиционными партиями, весьма странно ставить голоса их лидеров и функционеров хоть в чем-либо выше голосов рядовых участников праймериз. Зная позицию «Яблока», фактически речь идет об узком круге лиц — активистах «Парнаса», «Гражданской инициативы» и незарегистрированной партии Навального. Здесь мы снова возвращаемся к началу рассуждений: если лидеры и функционеры этих структур, которые прекрасно знают друг друга уже много лет, не смогли договориться о едином лидере без дополнительных церемоний, то тем более нет никакого смысла наделять их какими-то особыми правами в ходе голосования. Единственная роль организационных структур оппозиции, которую можно и нужно обсуждать, — формирование на предварительных совещаниях шорт-листа для голосования и решение организационных вопросов, связанных с праймериз.
Муниципальные депутаты и прохождение фильтра
Если бы оппозиционно настроенных муниципальных депутатов Москвы хватало бы для прохождения кандидатом от оппозиции муниципального фильтра, то, возможно, действительно стоило бы отдать вопрос о лидере на их усмотрение и свести всю кампанию к встречам потенциальных кандидатов с депутатами. Только в описываемой ситуации оппозиционные или хотя бы независимые от власти муниципальные депутаты могли бы сыграть решающую роль в выдвижении кандидата на пост мэра Москвы от оппозиции.
Праймериз должны быть максимально масштабными и убедительно демонстрировать Собянину и его команде, что в случае игнорирования их победителя у власти возникнут действительно серьезные проблемы с протестной активностью
Если же голосов оппозиционных и независимых муниципальных депутатов не хватает для выдвижения кандидата без обращения за помощью к власти, то их практический вес и значение в разбираемом процессе крайне невелики. В условиях, когда для участия победившего на праймериз оппозиционного депутата в любом случае придется обращаться за недостающими голосами к властям, совершенно неважно, сколько именно голосов придется просить — 1 или все 109, в обоих случаях именно Собянин будет принимать решение об участии в выборах своего потенциального оппонента.
Осознав, что окончательное решение о допуске к выборам своего оппонента будет, так или иначе, принимать действующий мэр Москвы, весьма просто увидеть единственно возможную стратегию для оппозиции: создать такое давление на власть, чтобы недопуск кандидата от оппозиции обессмыслил и скандализировал выборы. Поэтому праймериз должны быть максимально масштабными и убедительно демонстрировать Собянину и его команде, что в случае игнорирования их победителя у власти возникнут действительно серьезные проблемы с протестной активностью, а угроза бойкота выборов будет воспринята не как дополнительный повод для мобилизации, а как реальная угроза легитимности всего процесса.
Если же подходить к праймериз как к самоценной процедуре, главная цель которой — разобраться внутри себя и любой ценой выдвинуть хоть кого-то, кто хоть и проиграет заведомо, но зато поучаствует в них, то лучше махнуть рукой и не заниматься ерундой. На выборах надо или побеждать, или с их помощью наносить максимально возможный политический ущерб власти. И если максимально возможный политический ущерб власти нанесет неучастие оппозиции в ответ на отказ власти регистрировать неудобного кандидата — значит, надо снова вставать на позиции бойкота, а не унижаться перед Собяниным ради того, чтобы потом признать итоги случившегося и посетовать на то, что оппозиция непопулярна и малочисленна, как это делали кандидаты после перевыборов Владимира Путина 18 марта.
