В нынешней правоохранительной системе совестливые не выживают. Ложь — суду, гражданам, самим себе — закон
| Продолжение. Начало в The New Times № 27, 29, 35, 38, 42 за 2011 г. и № 1–2, 9, 17, 23–24, 29, 43-44 за 2012 г. |
Когда читаю статьи, письма, блоги, меня часто удивляет искренняя уверенность взрослых людей в добропорядочности правоохранителей и судей. То, что они сообщают в своих заявлениях и интервью, воспринимается как достаточно надежный источник информации.
На самом деле допускаю, что многие представители этих профессий «в быту» вполне приличные граждане, и врут, как и мы все, изредка, по необходимости, испытывая от того неудобство.
Однако на работе, находясь «в системе», они лгут практически всегда, говоря правду, как правило, только чтобы вызвать доверие, и затем — удачнее солгать. Лгут гражданам, суду, друг другу. Таковы правила «системы», которую нужно сломать уже хотя бы только по этой причине. Совестливые в ней не выживают.
В тюрьме мне довелось познакомиться с интересным человеком. Мошенником, входившим в одну из «правоохранительных» банд. Во главе банды стоял прокурорский полковник, входили в нее десятки оперов, таможенник и еще какие-то чины, гражданский посредник (мой сосед) и некий коммерсант.
«Бизнес» был обычным: таможенник узнавал, кому на склад пришел товар, прокурор (тогда еще прокурор) возбуждал уголовное дело, опера «арестовывали» имущество и отдавали его на реализацию коммерсанту за символическую цену, которую потом и передавали «в возмещение ущерба».
Собственников, пока суть да дело, гноили в тюрьме, а потом либо выпускали, либо «закатывали по полной», в зависимости от проявленной «понятливости».
Так и шло, пока в один «замечательный» день группировка не нарвалась на обладателей более высокой крыши.
Прокурор уехал в Армению, опера пошли «под подписку», а «гражданские» — в СИЗО. Как известно, «ворон ворону глаз не выклюет».
Несмотря на произошедшее, мой сосед сохранил искреннюю веру в «правоохранительные органы». «Следствие разберется» — его комментарий к любому вопиющему событию, о котором мы вместе слышали от сокамерников или видели по телевизору.
Сначала это сильно всех бесило. Наивных, доверяющих «следствию», в тюрьме среди взрослых людей нет. Но потом я нашел полезное применение образу мыслей соседа. Показывают, например, роскошный, стоимостью десяток миллионов долларов, особняк милицейского генерала, золоченые унитазы, кучи драгоценностей, — тут же спрашиваю:
— Неужели никто не знал? Неужели начальству не отстегивал? Что скажет следствие?
— Следствие разберется, — начинал сосед. — На дом заработали дети генерала, честно получающие доход в госкомпании, опорочить генерала заказали криминальные элементы, которым он прищемил хвосты, а виноват он максимум в служебном проступке.
Услышав такое в первый раз, я решил, что сосед шутит. Но он был серьезен, а через пару недель его версию подтвердил официальный пресс-секретарь «уважаемого» ведомства.
Так и пошло: показывают ли очередного привластного бандита, читаем ли мы про совершение чудовищного события типа наезда пьяного «следака» на женщину с ребенком, — сосед сообщает, что «следствие разберется», и выдает совершенно бредовую версию событий (типа «они сами бросились под колеса, а он уже давно был уволен»). А вскоре эту версию подтверждают официальные лица. Не ошибся он ни разу.
Но все кончается. Пришло время и ему выслушать приговор. Никто из нас не удивился, когда опера получили условные сроки, коммерсант — десять, а мой сосед — 14 лет.
Следствие разобралось…
Но говорить так соседу было бы негуманно. В камере воцарилась тишина…
Через пару дней сосед очнулся и сел писать кассационную жалобу, приговаривая:
— Ничего, следствие разберется…
Вскоре его перевели, но, как сообщила тюремная почта, кассация приговор не изменила.
Когда в следующий раз вы услышите по телевизору — «возбуждено уголовное дело» и «следствие установило…», прежде чем хотя бы на секунду поверить сказанному, задумайтесь: не коллега ли моего соседа-мошенника автор читаемого текста?
Мне, во всяком случае, в регулярных заявлениях пресс-секретаря Следственного комитета его голос слышится отчетливо.
фотография: Василий Попов/The New Times
Tweet
