Новый год Надя Толоконникова и Маша Алехина встретят в колонии — первая в мордовской зоне, вторая — в пермской. Обе ждут решения суда об отсрочке исполнения наказания — как матери малолетних детей. Суд ожидается в январе. Два года колонии за сорок секунд панк-молебна в храме Христа Спасителя — самый резонансный приговор года. Третьей фигурантке дела Pussy Riot Кате Самуцевич суд заменил реальный срок условным
Надежда Толоконникова и ее конвоирши на заседании Хамовнического суда
21 февраля в 11 часов дня пять солисток группы Pussy Riot в разноцветных балаклавах пришли в храм Христа Спасителя, чтобы отслужить панк-молебен. Девушки зашли на солею, но ничего спеть не успели: их оттуда изгнали охранники храма. Через несколько часов в Сети появился видеоролик с песней «Богородица, Путина прогони». Просьбу, обращенную к Богородице и облеченную в художественную форму, сочли уголовным преступлением, возбудили дело по ст. 213 УК РФ, ч. 2, п. б («хулиганство по мотивам религиозной ненависти или вражды»), арестовали трех певуний, не потрудившись найти остальных, и поместили их в московскую женскую тюрьму — СИЗО-6.
ГУЛАГ за песню
Арест Надежды Толоконниковой, Марии Алехиной и Екатерины Самуцевич вызвал невиданную ранее протестную реакцию как в России, так и на Западе. Всего через пять дней после их задержания в интернете начали собирать подписи под письмом православной христианки Лидии Мониава к патриарху Кириллу с просьбой заступиться за солисток группы. За две недели письмо поддержали 7,5 тыс. человек. Среди подписантов много священников, особенно из провинции. Потом православные написали еще два письма. Но патриарх своей пастве не ответил. Больше ста деятелей культуры, писателей, артистов и журналистов подписали письмо в защиту арестованных. Многие из них выступили поручителями в суде, настаивая на освобождении девушек из-под стражи. Реакция власти, суда — ноль.
Сотни артистов, музыкантов, писателей, общественных деятелей на Западе: поп-дива Мадонна, знаменитый Стинг, британский музыкант Питер Габриел — посвящали обвиняемым свои концерты. Философы Бернар-Анри Леви, Славой Жижек, писатели Стивен Фрай, Фредерик Бегбедер подписывали петиции «Свободу Pussy Riot!» Ведущие западные газеты и журналы выходили с заголовками на первых полосах: «В ГУЛАГ за песню», «Путин, патриарх и Pussy Riot», «Когда панк ударил по Путину». Впервые со времен диссидентских процессов советского времени Запад позволил себе столь громко возмутиться тем, что происходит в России: ни судебное преследование Ходорковского, ни фальсификация выборов в России — ничто не вызывало такого протеста у цивилизованного мира. Три девушки, оказавшиеся за решеткой из-за того, что осмелились спеть песню про Путина в церкви, — эта картинка буквально взорвала относительное благолепие в отношении Запада к России.
Три девушки, оказавшиеся за решеткой из-за того, что осмелились спеть песню про Путина в церкви, — эта картинка буквально взорвала относительное благолепие в отношении Запада к России
Восемь дней позора
Судебный процесс длился восемь дней, и в день приговора 17 августа стало окончательно ясно: в Хамовническом суде судили за слово. Право на инакомыслие отстаивали три молодые женщины, родившиеся в годы перестройки. Двенадцать лет правления Путина нам внушали, что молодое поколение представлено исключительно «Нашими» и «Молодой гвардией». И мы не заметили, как будто бы из-под глыб в полный рост поднялись иные молодые. Именно они, не надеясь на государство, тушили пожары летом 2010 года, выходили на Сахарова и Болотную в декабре 2011-го и в мае 2012-го, везли тонны гуманитарной помощи в Крымск в июле 2012-го.
Власти очень хотелось разделить девушек из Pussy Riot. Мы не знаем, почему Катя Самуцевич вышла на свободу. Потому ли, что ее новому адвокату, с которым она заключила договор, отказавшись от своей защитницы Виолетты Волковой, удалось убедить Мосгорсуд в том, что Самуцевич менее виновна, чем Толоконникова и Алехина? Или потому, что замена тюремного срока на условный связана с закулисными договоренностями? Зная российскую судебную систему, второй вариант кажется более реалистичным, но о том, что произошло на самом деле, мы вряд ли когда-нибудь узнаем. Как бы то ни было, ни последующие дрязги вокруг бренда Pussy Riot, ни отказ всех осужденных девушек от защищавших их страстно и смело адвокатов — ничто не может затмить то чувство удивления и восхищения, которое испытали многие из нас, слушая речи подсудимых на судебном процессе.
Надежда Толоконникова: «Я полагаю, что христианство, то, как я его поняла, изучая Ветхий Завет и в особенности Новый Завет, оно поддерживает именно поиск истины и постоянное преодоление себя, преодоление того, чем ты был раньше. Христос не зря был с блудницами, он говорил, что надо помогать тем, кто оступается: «Я прощаю их». Но почему-то я не вижу этого на нашем процессе, который происходит под знаменем христианства. Мне кажется, что сторона обвинения попирает христианство. /…/
Я, и Катя, и Маша сидим в тюрьме, в клетке, но я не считаю, что мы потерпели поражение. Как и диссиденты не были проигравшими, теряясь в психбольницах и тюрьмах, они выносили приговор режиму. Искусство создания образа эпохи не знает победителей и проигравших. /…/ Солженицын писал: «…значит, слово искренней бетона, значит, слово — не пустяк, так тронутся в рост и благородные люди, и слово их разрушит бетон».
Мария Алехина: «Этот процесс показателен и красноречив. Не раз еще власть будет краснеть за него и стыдиться. Каждый его этап — это квинтэссенция беспредела. Как вышло, что наше выступление, будучи изначально небольшим и несколько нелепым актом, разрослось до огромной беды? Очевидно, что в здоровом обществе такое невозможно. Россия как государство давно напоминает насквозь больной организм».
Екатерина Самуцевич: «В нашем выступлении мы осмелились без благословления патриарха совместить визуальный образ православной культуры и культуры протеста. Наведя умных людей на мысль о том, что православная культура принадлежит не только Русской православной церкви, патриарху и Путину, она может оказаться на стороне гражданского бунта и протестных настроений в России».
Первые полосы и обложки ведущих американских и европейских изданий
иллюстрация: Виктория Ломаско
Tweet