Завершился федеральный просветительский марафон «Знание. Первые». Есть здесь что-то даже не архаичное, а, напротив, детское: мы всегда должны быть во всем первые — так дошкольники всегда кричат, соревнуясь друг с другом по любому поводу: «Я первый!»
«Православная ихтиология»
Инфантильность инфантильностью, но в ходе марафона кто только не выступил — от Путина и Оливера Стоуна до Дмитрия Медведева во френче и 85‑летнего ветерана ЦРУ Рэя МакГоверна, постоянного комментатора Russia Today. Ну, мало ли на Западе персонажей, с возрастом радикально изменивших оптику своих представлений об устройстве мира, вот и Джеффри Сакс, которого считали отцом «шоковой терапии», теперь в те же дни был желанным гостем на Форуме «Открытый диалог» в национальном центре «Россия» в Москве. Иностранцев теперь собирают методом hand picking, что называется вручную, поскольку персонажей с именами, которых мог бы использовать в пропаганде Кремль, все-таки не очень много.
Выступил на площадке общества «Знание» и Александр Дугин, чей бюст теперь выставляется в московском парке «Зарядье» — там он похож на смесь Дмитрия Менделеева и Фридриха Энгельса. Жаль, Зураб Церетели умер, а то пришло бы время гигантского Дугина, размером с Петра Первого. На самой же выставке, как и везде теперь, проводят одну мысль, оскорбительную для частной памяти многих семей, где были погибшие на фронте Второй мировой: СВО есть продолжение Великой Отечественной.
Эта идеологема родилась почти сразу после февраля 2022‑го, потому что надо было что-то говорить ко Дню Победы того же года, но поначалу существовала скорее в латентной форме. Затем, по мере потери стыда властями и ухода широких масс в укрытие выученной индифферентности и сознательного дистанцирования от происходящего, приняла абсолютно открытую форму.
Разумеется, грешно было бы не использовать для продвижения этого тезиса в массы Александра Дугина, директора учебно-научного центра «Высшая политическая школа им. Ивана Ильина», профессора кафедры прикладного анализа международных проблем при МГИМО, доктора политических наук, доктора социологических наук, а также лектора по предмету «Вестернология» на факультете политологии МГУ, он же, как сказано на сайте факультета — «выдающийся отечественный мыслитель современности». Он же, из Пелевина, «философ Дупин», крупный специалист по «православной ихтиологии». Ну, просто «главный по тарелочкам», а также, как говорилось в бессмертном данелиевском фильме «Не горюй!», кавалер орденов с бантиками и без бантиков.
Сатана там правит бал
Разумеется, сама власть в широком смысле слова и в лице своих политико-манипуляторных подразделений в узком смысле должна была в результате этих трех лет величайшей антропологической катастрофы дойти до «высокой степени безумства», чтобы, наконец, в поисках правильных слов для своей идеологии заговорить путаным Lingua Tertii Imperii, языком Третьего Рима, то есть подвижным вокабуляром Александра Дугина с частым использованием слова «сатанинский». В частности, в рамках «вестернологии» Дугин предлагает считать западную цивилизацию «токсичной» (нерусское слово) и «деструктивной» (снова нерусское), а также, что главное, «сатанинской». Наука, а тож... Кстати, почему бы в рамках «православной ихтиологии» не называть «вестернологию» по-русски «западоведением». Как в марксизме была научная основа в виде «Капитала» Маркса, так и здесь «Закат Запада» Шпенглера можно было бы преподавать. Все какая-то польза была бы. Но не таков наш герой — он сам себе Шпенглер.
Кстати, в обществе «Знание» в советские времена, имея две кандидатских степени, Дугин мог бы получать повышенный гонорар, отмечая путевку в овощных магазинах, а то и в коллективах НИИ. (Меня, 20‑летнего студента юрфака МГУ, как-то в Казахской ССР году в 1985‑м хотели в рамках общества «Знание» послать читать лекцию «Правовые основы борьбы с пьянством» в женскую колонию, но потом передумали и отправили в отдаленный совхоз; а Дугин-то и не такое мог бы исполнить!) Но теперь — бери выше! — контркультурный деятель, певец «фашизма безграничного и красного» (пожалуй, самая внятная, несмотря на прохановщину в стиле, статья Александра Гельевича во всем его многословном творчестве со всеми катехонами), окормляет прокремлевскую чистенькую молодежь.
В принципе ничего нового в Музее Победы Дугин не сказал, все то же самое уже многократно произносил Путин: если коротко, государство‑цивилизация — в рамках геополитического подхода — на протяжении всей своей истории принимало удары Запада и продолжает принимать. Согласно этой концепции, во всяком случае по словам высших кремлевских должностных лиц, между Наполеоном, Гитлером и сегодняшним Западом, воплощаемым в силу текущей конъюнктуры уже не в США, а в Европе, или, как говорит Служба внешней разведки, «еврофашизме», разницы нет. Примерно в том же русле рассуждал и Дугин.
«Великая Отечественная война называлась священной, и это не случайная метафора», — вот тут как раз Дугин и подводил к ключевому тезису, превращающему волшебным образом СВО в такое же священнодействие. Сталину очень важно было внести в пропаганду национал-патриотическую тональность — оборонять до последней капли крови марксизм-ленинизм в сталинском изводе народу было трудновато, нужно было добавить мотив защиты Родины. Отсюда и термин «отечественная», который до 1938 года презрительно именовался «буржуазно-дворянским». Однако тут пришлось протянуть линию к первой Отечественной войне 1812 года. И Наполеон как предшественник Гитлера возник в речи Молотова 22 июня 1941‑го: пропагандистская мысль Кремля тогда работала быстро и в правильном направлении. Уже 23 июня в статье Емельяна Ярославского в «Правде» прозвучала новая словесная конвенция: «Великая Отечественная война советского народа». Отсюда и «война народная, священная война» — Владимир Лебедев‑Кумач умел суммировать суть. Потом, правда, Владимир Иванович на московском перроне перед хаотической эвакуацией из Москвы в октябре 1941‑го сорвался — стал кидаться своими орденами в портрет Сталина. Фадеев неприязненно докладывал: Лебедев‑Кумач «психически помешался». Впрочем, это боковая ветвь нашего повествования...
«Но пришел Владимир Путин...»
Исторически краткий период движения России к относительно нормальной жизни — без войн, перманентного насилия, репрессий, милитаризации, государственной экономики дефицита, доминирования политического сыска, пренебрежения правами и свободами человека и гражданина, со всеми благами второго демографического перехода, когда люди начинают пользоваться гигиеническими средствами и прочими достижениями цивилизации, перестают рожать рекрутов и вкладываются в образование детей, а также пользуются результатами свободного трансграничного передвижения идей, товаров, людей, капиталов — определен Дугиным в лекции как период, когда «судьба всей нашей цивилизации была поставлена под вопрос».
Александр Дугин. Фото: triptonkosti.ru
Но не тут-то было, не бывать мирной и спокойной жизни:
«...Но пришел Владимир Путин и заявил о том, что курс меняется, что нам снова предстоит выполнять нашу миссию — быть цивилизацией света и добра...»
Только почему-то всякий раз в истории движение к «свету и добру» достигается методами военными и насильственными, без тюрем и ракет не получается. Хотя, конечно же, продолжал Дугин, в рамках многополярного мира никто не может претендовать на гегемонию, даже «мы». А зачем же тогда февраль 2022‑го?
Когда-то «движение к свету и добру» Дугин называл конкретным термином. То была его греза в той самой программной статье 1997‑го, где он позволил себе быть откровенным, тем более ельцинские времена в смысле идеологического разнообразия и терпимости были вегетарианские. Новые люди, пришествия которых вот-вот ожидал будущий кандидат разнообразных наук, совершат «русскую национальную революцию»:
«...Им — строить и разрушать, править и исполнять приказания, осуществлять чистки врагов нации и нежно заботиться о русских стариках и детях. Гневным и веселым шагом приблизятся они к цитадели ветхой, прогнившей Системы. Да, они кровно жаждут Власти. Они знают, как ей распорядиться. Они вдохнут в общество Жизнь, они ввергнут народ в сладостный процесс творения Истории. Новые люди. Наконец-то умные и отважные. Такие, как надо...»
Он называл эту грядущую пору «фашизмом», безграничным, «как наши земли», и красным, «как наша кровь». Надо все-таки поосторожнее с определениями и понятиями. Это вам не «сатанизмом» оперировать в «научных» лекциях и статьях, «деколонизирующих русское сознание» и движущихся в направлении к несуществующей «суверенной науке».
«...Но, — как пишет Дугин в «научной» статье в «Вестнике Государственного университета просвещения» (есть и такое заведение, оказывается), — грандиозность задачи не должна приводить нас в уныние. Мы опираемся на многие поколения наших великих предков — святых, подвижников, молитвенников, святителей, монахов, царей, военачальников, героев, простых тружеников, писателей, поэтов, композиторов, художников, актеров, мыслителей, которые веками несли в себе русский дух и хранили глубинные коды русской цивилизации. Нам предстоит лишь систематизировать их наследие, придать ему новые формы и новую жизнь...»
Чистки в российском образовании и науке идут полным ходом, новая опричнина добивает внутренних врагов, так что скоро «подвижники», «актеры» и «молитвенники» успешно займут все возможные кафедры и не «Белинского и Гоголя с базара понесут», а «Основы российской государственности» и прочую «вестернологию». И смогут вослед плагиатору и пьянице советских времен Анатолию Сурову произнести с университетских амвонов: «Я с омерзением ложу руки на эту кафедру, с которой вам читали лекции презренные космополиты!»
* Андрея Колесникова Минюст РФ считает «иностранным агентом».