Был сегодня в суде у Михаила Кригера. Выступил свидетелем защиты. Самое интересное я пропустил, поскольку сидел на своём свидетельском месте в коридоре. А интересным было выступление эксперта Игоря Жаркова (Игорь Жарков выступал 23 марта. — NT). Но я его не слышал, поэтому и пересказывать с чужих слов не буду.
Сам я добросовестно пересказал собственную колонку аж двадцатилетней давности из почивших «Московских новостей». Собственно ее я вам и представлю. В качестве Мишиного портрета.
10.11.2003, «Московские новости»
ООО «Ай да Кригер!»
В стране опять выборы. Слушая разговоры об имиджмейкерах, PR-агентствах, миллионах за проходное место в списке, я с тоской вспоминаю голый энтузиазм первых свободных выборов еще в СССР.
Именно в это время я познакомился с семейством Кригер. Вера Францевна Кригер с неизменной дымящейся беломориной была мотором тогдашних избирательных кампаний всех уровней. Кажется, что движение «Демократическая Россия» держалось только на ее бешеной работоспособности. Верин муж Михаил, по профессии экскаваторщик, тоже был из тех, кого теперь называют «демократами первой волны».
Только, в отличие от жены, он занимался не «большой политикой», а депутатствовал в райсовете. Они познакомились в 1984 году на строительстве БАМа, на станции Беркакит, семейную жизнь начинали в бараке. Потом Вера уехала рожать дочку Катю в Москву, а вскоре к семье перебрался и Миша. Жили в коммуналке, в маленькой комнате с обнажившейся дранкой на потолке и отсыревшими стенами, хотя Вера была доверенным лицом Ельцина на первых президентских выборах, а Миша депутатом райсовета, членом комиссии по жилищной политике.
Дочка не вылезала из бронхитов.
«Они ненормальные, — говорили о Кригерах друзья.
Даже свои талончики на дефицитные товары (помните распродажи девяностого года?) они отдавали нуждавшимся.
В 1992 году Вера тяжело заболела. Когда болезнь немного отступила, поняла, что с политической деятельностью пора заканчивать — случись с ней беда, муж и дочь до смерти будут жить в этой коммуналке. Из-за квартиры она единственный раз едва не «сломалась». Друзья рассказали тогдашнему мэру Москвы Гавриилу Попову, в каких условиях живет Верина семья. Ордер на квартиру был получен немедленно.
«Мишка его порвал, — утирая слезы, говорила мне еще желтая после больницы Вера, — сказал, что, пока есть люди, которые хуже нас живут, мы не можем квартиру получить».
«Да не рвал я его, — мрачно сказал Михаил, — просто пошел на жилкомиссию и отказался».
Мы сидели тогда в их крошечной комнатке и обсуждали будущую фирму Кригеров. Они стали заниматься тем, что знали еще с БАМа.
Земляные работы — основа любой стройки. На первый кредит купили старый экскаватор «Беларусь», который Михаил сам перебрал по винтику, а точнее, собрал из нескольких «убитых». Потом появился самосвал, потом допотопный «ЗИЛ-157» с будкой-кунгом.
Предприятие сначала хотели назвать «кооператив имени Бориса Николаевича Ельцина» — в знак уважения, но потом передумали. Зарегистрировали ТОО «Ай да Кригер!». Под таким названием предприятие до сих пор существует, только перерегистрировавшись по новым правилам в ООО.
Директор Вера работала с той же энергией, с которой когда-то собирала людей на митинги и агитировала за Ельцина. В начале 1994 года дело вроде бы пошло, но, как назло, пьяный экскаваторщик «стукнул» чью-то «Мазду». На следующий день работник сбежал, а работодатели выплатили маздовладельцу полторы тысячи долларов, заняв их у родственников. Теперь Миша должен был один работать на двух экскаваторах — за себя и за сбежавшего алкаша.
Однажды Михаил купил грузовик картошки и отправил его в детский приют.
«Да я бы сама детям помогла, — возмущалась Вера, — но как он ухитрился купить оптом картошку дороже, чем она на рынке стоит? У всех евреи как евреи, — качала она головой, — а у меня все не как у людей».
Дефолт 1998 года подкосил их, как и всех, но это был единственный случай, когда зарплату сотрудникам задержали на несколько месяцев. Весной 2002 года после тяжелой болезни умерла Вера. А фирма «Ай да Кригер!» работает. Только на пикеты против войны в Чечне Михаил ходит теперь один. И денег на благотворительность по-прежнему не считает. Раньше, говорит он, пока была жива Вера, работал без выходных, потому что работа захватывала. Теперь только долги подстегивают. Как та акула, которая живет, пока движется, или лошадь, разогнавшая телегу под гору. А на мой вопрос: «Когда ты наконец станешь новым русским?» — Миша Кригер всегда отвечает: «Когда раздам долги».
Михаил ГОХМАН, обозреватель «МН».
Фото: SOTA.