Год примерно тому назад позвонила милая барышня с тоненьким голоском, назвалась сама, назвала издание, от имени которого она меня «извините, что побеспокоила». Позвонила и доверительно сообщила мне, что тридцать лет тому назад начались девяностые годы прошлого столетия.
Всякие исторические, ситуационные и риторические рифмы преследуют меня повсюду, и я к этому привык. А поэтому ничуть не удивился тому, что как только со всей возможной вежливостью я поблагодарил ее за «столь ценную информацию», она немедленно предложила мне сказать что-нибудь прямо здесь и прямо сейчас именно что о «ценностях». В данном случае — почему-то о «ценностях 90-х годов». То есть того самого десятилетия, с начала которого прошло уже бог знает сколько лет.
И дело даже не в бросающейся в глаза просроченности самого продукта, хотя и это тоже.
Дело еще и в том, что в наши дни я едва ли не вздрагиваю, услышав слово «ценности». Потому что они как-то уже вроде бы не существуют сами по себе. Потому что чаще всего они намертво и насильственно скованы одной цепью с безмерно тоскливым словом «традиционные».
Именно во имя этих «традиционных ценностей», выглядящих тем страшнее и безысходнее, чем мутнее и неразборчивее их облик, не говоря уже о содержательной стороне дела, которая и вовсе сияет своим царственным отсутствием, совершаются мелкие и крупные гнусности на частном или коллективном уровне.
А вот прямо совсем недавно на меня из интернета стремительно и нахально выпрыгнула реклама книги. Имя автора (в данном случае «авторки») ничего, полагаю, никому, кроме членов ее семьи, не скажет. Так что не будем тратить драгоценные буквы. Достаточно сказать, что упомянутая книга — это сборник стихотворений. А называется книга «Важные ценности». Как вам?
Что там внутри, может быть, кому-то и интересно, но мне, скажу честно, не слишком. Заголовок вполне самодостаточен и даже избыточен.
Мы теперь живем в эпоху исключительно «важных ценностей». Причем они день ото дня становятся все важнее и важнее.
А в 90-е годы, кстати, ценности казались какими-то не очень-то важными. Настолько не важными, что, казалось, их и вовсе не было. По крайней мере о них не так уж часто вспоминали и говорили.
Надежды и отчаяния? Мусор на улицах и погасшие фонари? Малиновые пиджаки и обманутые вкладчики? Мерседесы и бабушки, торговавшие сигаретами возле станций метро? Ларьки и киоски, где на ценниках значились четырехзначные «ценности», казавшиеся не ценами на пиво или чипсы, а датами исторических событий?
И столько вокруг было подобных разнообразных «ценностей», что в их хаотическом ворохе чуть не затерялось даже такое событие, которое позже почти официально будет названо «величайшей геополитической катастрофой ХХ века», то есть исчезновение с карты мира государства под названием СССР.
Ну, какие это все ценности! Не считать же ценностью свободу, сами подумайте. Тоже мне ценность! Вы бы еще воздух назначили ценностью.
Мы не то чтобы не воспользовались свободой, нет. Мы не сумели использовать даже и саму возможность свободы, которая не пришла и не приехала, а лишь отбила телеграмму о своем прибытии на наш вокзал. Никто ее не встретил, то ли перепутав, как обычно, место и время, то ли решив, что она уже тут, где-то среди нас. Мы, даже не разглядев ее, заранее стыдливо от нее отвернулись, вычитав из стихов (а мы все вычитываем из стихов), что она приходит нагая.
Ценностей, в общем-то, не было. А было лишь очень артистическое, можно даже сказать, театральное, карнавальное десятилетие. Именно в те годы в культурном и медийном пространстве сформировалась свободная, ироничная, непочтительная интонация, в новые времена признанная вредным анахронизмом, оскорбляющим так называемые чувства и, конечно же, представляющим угрозу «важным ценностям».
Именно в те годы я услышал очень философский анекдот, поразивший меня своим неизбывным, чисто национальным оптимизмом. Идет по улице человек в одном сапоге. Встречает знакомого. «Ты что, сапог потерял?» — спрашивает знакомый. — «Почему потерял? Нашел!» Это анекдот про 90-е годы и про их ценности.
Более или менее все тогда ходили в одном сапоге. Но ощущение пропажи сапога или же его обретения целиком и полностью зависело от индивидуальной или групповой социально-психологической установки. Я вот, например, уверен и по сей день, что я свой сапог не потерял, а нашел.
Так я в нем и хожу. И хотя он уже основательно истрепался и явно требует починки, я не устаю благодарить судьбу за нежданное и счастливое обретение этой безусловно важной, хотя и не слишком, слава богу, традиционной ценности.
Всякие исторические, ситуационные и риторические рифмы преследуют меня повсюду, и я к этому привык. А поэтому ничуть не удивился тому, что как только со всей возможной вежливостью я поблагодарил ее за «столь ценную информацию», она немедленно предложила мне сказать что-нибудь прямо здесь и прямо сейчас именно что о «ценностях». В данном случае — почему-то о «ценностях 90-х годов». То есть того самого десятилетия, с начала которого прошло уже бог знает сколько лет.
Именно во имя этих «традиционных ценностей» совершаются мелкие и крупные гнусности на частном или коллективном уровнеДаже не спросив ее, почему это вдруг для того, чтобы предложить мне высказаться на такую насущную, хотя и более чем невнятно сформулированную тему, надо было ждать так долго, я как-то по возможности необидно уклонился от ответа.
И дело даже не в бросающейся в глаза просроченности самого продукта, хотя и это тоже.
Дело еще и в том, что в наши дни я едва ли не вздрагиваю, услышав слово «ценности». Потому что они как-то уже вроде бы не существуют сами по себе. Потому что чаще всего они намертво и насильственно скованы одной цепью с безмерно тоскливым словом «традиционные».
Именно во имя этих «традиционных ценностей», выглядящих тем страшнее и безысходнее, чем мутнее и неразборчивее их облик, не говоря уже о содержательной стороне дела, которая и вовсе сияет своим царственным отсутствием, совершаются мелкие и крупные гнусности на частном или коллективном уровне.
А вот прямо совсем недавно на меня из интернета стремительно и нахально выпрыгнула реклама книги. Имя автора (в данном случае «авторки») ничего, полагаю, никому, кроме членов ее семьи, не скажет. Так что не будем тратить драгоценные буквы. Достаточно сказать, что упомянутая книга — это сборник стихотворений. А называется книга «Важные ценности». Как вам?
Что там внутри, может быть, кому-то и интересно, но мне, скажу честно, не слишком. Заголовок вполне самодостаточен и даже избыточен.
Мы теперь живем в эпоху исключительно «важных ценностей». Причем они день ото дня становятся все важнее и важнее.
А в 90-е годы, кстати, ценности казались какими-то не очень-то важными. Настолько не важными, что, казалось, их и вовсе не было. По крайней мере о них не так уж часто вспоминали и говорили.
Не считать же ценностью свободу, сами подумайте. Тоже мне ценность!Что можно считать ценностями того десятилетия, о котором не умолкают споры?
Надежды и отчаяния? Мусор на улицах и погасшие фонари? Малиновые пиджаки и обманутые вкладчики? Мерседесы и бабушки, торговавшие сигаретами возле станций метро? Ларьки и киоски, где на ценниках значились четырехзначные «ценности», казавшиеся не ценами на пиво или чипсы, а датами исторических событий?
И столько вокруг было подобных разнообразных «ценностей», что в их хаотическом ворохе чуть не затерялось даже такое событие, которое позже почти официально будет названо «величайшей геополитической катастрофой ХХ века», то есть исчезновение с карты мира государства под названием СССР.
Ну, какие это все ценности! Не считать же ценностью свободу, сами подумайте. Тоже мне ценность! Вы бы еще воздух назначили ценностью.
Мы не то чтобы не воспользовались свободой, нет. Мы не сумели использовать даже и саму возможность свободы, которая не пришла и не приехала, а лишь отбила телеграмму о своем прибытии на наш вокзал. Никто ее не встретил, то ли перепутав, как обычно, место и время, то ли решив, что она уже тут, где-то среди нас. Мы, даже не разглядев ее, заранее стыдливо от нее отвернулись, вычитав из стихов (а мы все вычитываем из стихов), что она приходит нагая.
Ценностей, в общем-то, не было. А было лишь очень артистическое, можно даже сказать, театральное, карнавальное десятилетие. Именно в те годы в культурном и медийном пространстве сформировалась свободная, ироничная, непочтительная интонация, в новые времена признанная вредным анахронизмом, оскорбляющим так называемые чувства и, конечно же, представляющим угрозу «важным ценностям».
Именно в те годы я услышал очень философский анекдот, поразивший меня своим неизбывным, чисто национальным оптимизмом. Идет по улице человек в одном сапоге. Встречает знакомого. «Ты что, сапог потерял?» — спрашивает знакомый. — «Почему потерял? Нашел!» Это анекдот про 90-е годы и про их ценности.
Более или менее все тогда ходили в одном сапоге. Но ощущение пропажи сапога или же его обретения целиком и полностью зависело от индивидуальной или групповой социально-психологической установки. Я вот, например, уверен и по сей день, что я свой сапог не потерял, а нашел.
Так я в нем и хожу. И хотя он уже основательно истрепался и явно требует починки, я не устаю благодарить судьбу за нежданное и счастливое обретение этой безусловно важной, хотя и не слишком, слава богу, традиционной ценности.
Читайте также: