Завышенные ожидания
От встречи во французской столице в так называемом «нормандском формате» (лидеры Германии, России, Украины и Франции) ожидали ни много ни мало подписания стратегического соглашения по Донбассу. Как минимум — обнаружения и закрепления четкой схемы, по которой марионеточные Донецкая и Луганская народные республики вернутся в состав Украины.
В Киеве оппозиция опасалась уже того, что это произойдет на российских условиях. Тогда в составе Украины появится кремлевский «троянский конь», якорь, который не пустит страну в Евросоюз и НАТО. В Москве сторонники жесткого давления на украинцев также опасались, но обратного. Они боялись, что Кремль согласится на передачу под полный контроль Украины «донецкого» участка границы. Такое решение, по их мнению, отдавало бы марионеточные республики в полную власть Киева. Ну а тамошние «кошмарные бандеровцы» поторопятся вытоптать ростки «русского мира» в пределах своего государства, какие бы обязательства в Париже ни подписал Владимир Зеленский.
Вышло однако иначе. Прозаседав несколько часов до глубокой ночи, Владимир Путин и его украинский коллега Владимир Зеленский, несмотря на посредничество французского президента Эммануэля Макрона и федерального канцлера Германии Ангелы Меркель, расходились даже в основах того, о чем они якобы договорились. Например, Владимир Путин на итоговой пресс-конференции рассказывал, что договорился с украинским коллегой об обмене пленными между марионеточными республиками и Киевом в формате «всех выявленных на всех выявленных», а Владимир Зеленский об обмене просто «всех на всех». Обе стороны переписывали итоговые декларации: на русском и украинском они не совсем соответствовали англоязычному условному «оригиналу».
Даже те соглашения, которых достичь в итоге удалось — под вопросом. Вернувшись в свои столицы, два Владимира начали активно демонстрировать, что сами не слишком в них верят. Путин сделал это практически сразу же по приезду
При этом ни о каком всеобъемлющем плане по Донбассу и речи не было. Новое разведение сил в отдельных районах около разделительной линии — это не демилитаризация территории и уж тем более — не соглашение о формате проведения выборов в марионеточных республиках. В общем, от них «кровопролитиев ждали», а они «чижика съели».
Взаимное недоверие
Даже те соглашения, которых достичь в итоге удалось — под вопросом. Вернувшись в свои столицы, два Владимира начали активно демонстрировать, что сами не слишком в них верят.
Путин сделал это практически сразу же по приезду. Еще в третьем часу ночи по московскому времени он стоял на общей пресс-конференции в Париже, а уже вечером того же 10 декабря на встрече со своим Советом по развитию гражданского общества и правам человека взялся объяснить, почему границу нельзя возвращать под контроль Украины, а Владимир Зеленский вряд ли заслуживает доверия.
Он заявил, в частности: «украинская сторона всё время ставит вопрос: дайте нам возможность закрыть границу войсками». А дальше высказал свое мнение, которое, фактически, ставит крест на любых переговорах, Минских соглашениях и «формулах Штайнмайера. «Я представляю, что дальше начнётся — Сребреница будет, вот и всё», — начал пугать собравшихся президент.
А потом стал объяснять, почему нельзя верить и новым украинским властям. «Мы же видели, как президент Зеленский вёл дискуссии с националистами, — рассказал Путин, и предостерег. — Непонятно, кто там сильнее, что там произойдёт и кто ими будет руководить, этими националистами, когда они войдут на эти территории без обеспечения гарантии людям».
В общем, политически для Кремля Украины по-прежнему не существует. У них там полный бардак. А такой подход дает основания самим российским властям отказываться потом от любых обязательств. Причем не только перед украинцами.
Ключевой тут является ссылка Владимира Путина на историю «резни в Сребренице», где сербские националисты, по данным ООН, перебили около восьми тысяч босняков. Такой отсыл вряд ли понравился «друзьям России» в Белграде, а тем более в боснийской «Республике Сербской», чей президент Милорад Додик регулярно раньше ездил в Москву «присягать» в своей дружбе. Но Кремлю на это наплевать. Он и сам при других обстоятельствах с легкостью поставит под сомнение сам факт «резни».
Это четкий намек на отсутствие у Путина доверия к любым международным миссиям, миротворцам и посредникам. Посыл достаточно ясен — если что, вы сдадите пророссийских боевиков, их политическое руководство и семьи в ЛНР и ДНР так же, как голландцы сдали сербам босняков
Однако в этот раз Путину был нужен именно этот пример. Это явно была очень точная дипломатическая заготовка, смысл которой лучше всех понимают как раз западные политики. Помимо собственно сербских военных и боевиков, а также боснийцев, которые пытались укрыться в Сребренице как в анклаве безопасности, созданном ООН, в этой трагической истории свою роль сыграли и голландские миротворцы. Их контингент мог спасти несколько сотен боснийских мужчин и подростков. Но нидерландские военные тогда предпочли выдать их сербским четникам, как оказалось — на казнь, а вовсе не на допрос. Как раз в 2019 году Верховный суд Нидерландов в связи с этим признал частичную ответственность этой страны за случившееся в Сребренице.
Это четкий намек на отсутствие у Путина доверия к любым международным миссиям, миротворцам и посредникам. Посыл достаточно ясен — если что, вы сдадите пророссийских боевиков, их политическое руководство и семьи в ЛНР и ДНР так же, как голландцы сдали сербам босняков.
А при таком недоверии, реальном или имитируемом, переход границы под контроль Украины просто невозможен. Как и вход на территорию нынешних марионеточных республик регулярных украинских войск и даже полиции. Ни о какой «формуле Штайнмайера» в этих условиях и говорить не приходится. Чтобы всем было понятнее, что программа действий у Кремля меняется, телеканал ТНТ, только что начавший показ телесериала «Слуга народа» с Владимиром Зеленским в главной роли, снял его из эфира.
В свою очередь украинский президент, приехав домой, поспешил поставить под сомнение вторую редакцию «Минских соглашений», которые, как регулярно говорят киевские эксперты, их стране изначально были невыгодны. Целью его, конечно, было уязвить своего предшественника Петра Порошенко, который, чтобы прервать военные действия, согласился на подписание этого документа. Тем не менее — это заявление также явно является закономерным итогом встречи с Путиным. Владимир Зеленский убедился, что российская сторона не лжет, когда утверждает, что в «Минских соглашениях-2», как и в «формуле Штайнмайера» передача границы под контроль Украине четко увязана с выборами на территории «отдельных районов Донецкой и Луганской областей». Попросту говоря — границу и правда предполагается восстановить уже после выборов.
Не 3+1, но двое на двое
Встреча в Париже помогла российскому и украинскому президентам наконец четко осознать границы допустимого на этих переговорах. Как только появился шанс начать реальное урегулирование, оказалось, что на компромиссных условиях оно нужно разве что Франции и Германии.
Баланс сил в рамках «нормандских» встреч традиционно описывается формулой 3+1, согласно которой Париж и Берлин всегда поддерживают Киев, а Москва в одиночку играет против них. Так вот, теперь выясняется, что формула, похоже, поменяется. Германия и Франция продолжат действовать вместе, добиваясь компромисса, но ни Киев, ни тем более Москва на него не будут в ближайшее время согласны.
Встретившись в Париже, Путин и Зеленский, судя по их позднейшим заявлениям, ясно осознали, что не готовы ничего всерьез урегулировать. Донбасс превращается в полноценный замороженный конфликт. Если, разумеется, это не было хитрым маневром, цель которого успокоить внутреннюю оппозицию во власти как в Москве, так и в Киеве, а потом внезапно подписать что-то и правда серьезное.
Фото: nv.ua
