За три дня прошедшей недели члены правительства, журналисты, эксперты, а за ними и вся страна учились искусству скорочтения , освежали в памяти спортивные термины и простые правила арифметики.
Члены правительства в пожарном порядке знакомились с согласованным с ЕС документом в 585 страниц — проектом соглашения между Великобританией и Европейским Союзом об условиях выхода из ЕС.
Огонь из всех орудий
Фото: Joel Rouse/MoD/Crown Copyright
В среду, 14 ноября, правительство изучало и обсуждало документ 5 часов подряд,и казалось, что этого времени Терезе Мэй оказалось достаточно, чтобы продавить соглашение. Во всяком случае по окончании она гордо рапортовала о поддержке правительства.
Но не успела она закрыть рот, а надо сказать, говорила она вдохновенно и уверенно, как пошли заявления об отставках министров. Причем, самым неловким моментом стала отставка как раз министра по делам Брекзита Доминика Рааба (Dominic Raab), человека, который и должен был в принципе вести переговоры с ЕС по согласованию документа. Но нет, как Рааб сказал в воскресенье в интервью газете Sunday Times, для него содержание ключевых позиций соглашения оказались сюрпризом! Он не сказал, кто именно его обманул, но жаловался на то, что ему просто запудрили мозги. Интересно, что предыдущий министр по делам Брекзита Дэвид Дэйвис (David Davis), которого Рааб недавно сменил, тоже ушел в отставку в знак протеста против того, что его толком не подпускали к переговорам. (Тогда переговорами занималась лично Тереза Мэй вместе с помощником Олли Робинсом (Olly Robins).
В интервью Sunday Times Рааб обвиняет Мэй в том, что она недостаточно твердо сопротивлялась Европейской Комиссии, которую он сравнил с агрессивным партнером в бракоразводном процессе.
Вместо того, чтобы выйти из Таможенного союза, Британия в нем остается на неопределенное время
Белфастское преткновение
Последней каплей для Рааба было то, что в основе будущих торговых отношений с ЕС лежит так называемый «бэкстоп», термин, взятый из бейсбола, обозначающий страховочную сетку. Считалось, что «бэкстоп» будет гарантией того, что между Северной Ирландией, которая является частью Великобритании, и Ирландской республикой, которая член ЕС, не будет жесткой физической границы, на случай если об этом не удастся договориться. Но теперь выясняется, что идея бэкстоп просто лежит в основе проекта соглашения. Вместо того, чтобы выйти из Таможенного союза, как предполагалось по замыслу брекзитёров, Британия в нем остается на неопределенное время, не имея права самостоятельно торговать с другими странами, а главное — не имея возможности выйти из него в одностороннем порядке. По условиям предложенного соглашения, ЕС обладает правом вето на любое решение Великобритании об участии или неучастии в Таможенном союзе.
В принципе, не надо было читать все 585 страниц соглашения, чтобы понять, что его не примут ни сторонники жесткого Брекзита, которые всегда хотели чистого развода, ни юнионисты, опасающиеся, что Северная Ирландия будет оторвана от Великобритании. Для них это анафема, не за это партия демократических юнионистов, для которых главное — неразрывная связь Северной Ирландии и Британии. За это партия все эти годы боролась. Отсутствие жесткой границы между двумя Ирландиями — одно из главных условий Соглашения Страстной Пятницы или Белфастского Соглашения, которое было принято в Пасхальные дни 1998 года. Это историческое соглашение положило конец 30-летней гражданской и религиозной войне, которую принято называть «беспорядками». Эти «беспорядки» унесли 3.500 жизней. Память о них еще жива, Соглашение Страстной пятницы сформулировано достаточно двусмысленно и само оно очень хрупкое, так что есть опасение, что установка физической границы между двумя частями Ирландии может снова привести к серьезным беспорядкам, нападениям на пограничные пункты и пр. Не говоря уже о том, что сейчас между Северной Ирландией и Ирландской республикой существует беспрепятственная торговля, оживленное движение транспорта,товаров и людей. Пока Великобритания остается членом Европейского Союза. Проект соглашения, который так всех, включая самого министра по Брекзиту, удивил, ничего определенного о том, как будет разрешен вопрос о границе, не говорит. Единственное, что ясно, это то, что переходный период после дедлайна — 29 марта 2019 года, будет продолжаться до декабря 2020 года, а затем может быть продлен на неопределенный срок. Причем, не бесплатно. Первый период будет стоить Великобритании 39 млрд евро, последующая пролонгация — 10 млрд евро ежегодно. За это время, якобы, можно будет что-нибудь придумать и решить проблему границы с Ирландией.
Мэй идет ва-банк
Эта неделя показала, что Тереза Мэй прекрасно держит удар и, как будто, не хочет видеть, что предложенный ею проект соглашения не устраивает почти никого.
На прениях в парламенте 15 ноября, на следующий день после того, как правительство, якобы, поддержало проект, всего несколько человек пришли ей на помощь. В основном же жесткая критика раздавалась от самых разных партий и политиков.
истории?» Фото: youtube.com
Нашлось, правда 5 министров правительства, которые предлагают еще поработать с документом, чтобы сгладить углы. Неизвестно, как они собираются это делать и захотят ли в Брюсселе менять что-либо в согласованном проекте.
Твердые брекзетёры обвиняют Мэй в предательстве и требуют крови. Сейчас они собирают голоса за то, чтобы провести вотум недоверия. Для этого в Комитет 1922, который решает такие вопросы, должны поступить 48 писем от консерваторы-заднескамеечников с требованием проведения голосования. Пока что нужного количества писем, вроде бы, не поступило. Если же наберется 48 недовольных, депутаты-консерваторы должны будут проголосовать и решить вопрос о доверии лидеру партии простым большинством, то есть набрать 320 голосов. Но если заговорщики не смогут получить большинства и Тереза Мэй выиграет, то ее лидерство нельзя будет оспаривать в течение 12 месяцев.
Тереза Мэй сказала в воскресенье, что впереди — семь дней, которые будут критичными для будущего Великобритании. Она не сказала, что неделя может стать решающей и для ее собственного политического будущего. Следующее препятствие, которое она и ее правительство должны преодолеть, это голосование в парламенте по проекту Соглашения. И вот тут простая арифметика — подсчет тех, кто уже заявил о том, что будет голосовать против, говорит о том, что парламент проект прокатит.
Что дальше?
Выход Великобритании из ЕС без сделки. Такое возможно и становится всё более возможным, хотя многие и предсказывают кризис (экономический, финансовый и политический), всякие ужасы и даже беспорядки в случае выхода без сделки. В последнем номере газета Sunday Times пишет о подготовке чрезвычайных мер на случай выхода без сделки.
Армия, согласно источникам газеты в Вооруженных силах, строит планы экстренной помощи полиции на улицах для подавления беспорядков и терактов.
Сторонники второго референдума окрылены результатами последних опросов. Сейчас, после обнародования проекта соглашения, идею повторного референдума одобряют 69% опрошенных. И среди консерваторов, и среди лейбористов есть те, кто выступает за повторный референдум, но ни Мэй, ни Корбин (Jeremy Corbyn, лидер лейбористов) эту идею не поддерживают.
Ну, и на крайний случай всегда есть вариант новых парламентских выборов. Их может объявить и Тереза Мэй, проиграв все варианты с соглашением, и потребовать лейбористы, если консерваторы потеряют свое зыбкое большинство в парламенте, утратив поддержку юнионистов. Для консерваторов это довольно опасный момент — по последним опросам, лейбористы после видимого фиаско с cоглашением, вырвались вперед и опережают консерваторов на несколько процентов.
В поисках предков
Брекзит уже расколол страну. После выхода из ЕС британские партии еще сильнее радикализируются, а политический центр, так толком и не образовавшись, на некоторое время совсем исчезнет.
Брекзит и споры вокруг него подняли вопрос о национальной идентичности.
Сторонники Брекзита настаивали на том, что выход из ЕС нужен, чтобы отстоять суверенитет Великобритании, «законы должны приниматься в Вестминстере, а не в Брюсселе» и т.д.
Но Брекзит уже ставит под угрозу саму целостность Соединенного Королевства. Шотландия может снова поднять вопрос о суверенитете и выходе из Соединённого Королевства. Положение Северной Ирландии в связи с проблемой ее границы с Евросоюзом (с Ирландией) тоже очень нестабильно.
Министр иностранных дел Джереми Хант недавно сравнил Евросоюз с Советским Союзом, чем вызвал недовольство Брюсселя и возможных избирателей внутри страны. Это заявление стоило ему поддержки многих из тех, кто видел его на посту лидера консервативной партии.
Но то, что Брекзит и страсти вокруг него повернут историю страны в новое русло — это факт. И неизбежно поднимет вопрос — кто мы: европейцы или британцы-островитяне.
Между тем, многие англичане в поисках национальной идентичности ищут у себя ирландских предков.
По законам Ирландии, северные ирландцы могут выбирать гражданство и сами решать, кто они — граждане Ирландии или граждане Британии.
Англичане же по тем же ирландским законам могут получить ирландское гражданство, если родители или деды-бабки были ирландцами. Достаточно документа, это подтверждающего.
Так вот, по словам Нила Ричмонда, председателя комитета по Брекзиту в Сенате Ирландии, за первую половину 2018 года в посольство Ирландии поступило 45.000 заявлений от граждан Великобритании о вступление в гражданство Ирландии.
Очереди за ирландским паспортом и гражданством вряд ли вызваны тем, что англичане вдруг услышали зов предков и почувствовали себя ирландцами. Скорее всего, они просто хотят быть гражданами ЕС. Так проще жить и это не противоречит их национальной идентичности. А, возможно, это и есть ответ на вопрос – кто они. Да, европейцы. И хотят оставаться в Европе.
