Интервью президента РФ Владимира Путина американскому телеканалу NBC, Кремль, Москва, 10 марта 2018 года Фото: kremlin.ru
«Я понятия не имею». «Это не мои проблемы». «Я же не контролирую его жизнь». «Полный бред». «Фейк, вброс». «Скучно, девочки». Это были часто повторявшиеся ответы президента Владимира Путина** на часто задававшиеся вопросы Мегин Келли, ведущей NBC. Надо отдать ей должное: профессионально уважительный тон и жесткое содержание вопросов едва не вывели автократа из себя: по сути дела, он поучаствовал в дебатах, в которых не собирался участвовать. В этой дуэли Путин, привыкший к монологам и совершенно отвыкший от диалогов, проиграл. Суть разговора, состоявшего из двух частей и длившегося 1 час 29 минут, Келли охарактеризовала по ходу беседы так: «Мы называем это попыткой уйти от ответа».
Дайте бумагу!
Мегин Келли оказалась блондинкой в законе. То есть привлекательной телеведущей, которой по статусу не положено иметь мозг, но она его не просто имеет: у нее еще и высшее юридическое образование и богатая практика работы юристом. Чего тот же Путин, которого к беседе не подготовили, не знал, попытавшись задавить свою партнершу по этому вербальному вальсу юридической логикой. Точнее, логикой чекистской, выдаваемой за юридическую. Ведь у вас же не юридическое образование, сказал Путин блондинке с чувством заведомого превосходства. Юридическое, честно ответила она. И чекистскую логику юрист Келли, выпускница Albany Law School, отказывалась понимать: ведь если кто-то, пусть и без команды сверху (допустим такое), вмешивается в выборы в другой стране, вторгается с грязными трюками в информационное пространство иного государства, частным образом нанимает головорезов, чтобы помогать Асаду, то этот кто-то должен понести ответственность. «Дайте бумагу!» — в который раз требовал, как завзятый бюрократ, Владимир Путин. Обратитесь с вашими жалобами в нашу прокуратуру. Мы рассмотрим. После чего и поговорим.
Ведь у вас же не юридическое образование, сказал Путин блондинке с чувством заведомого превосходства. Юридическое, честно ответила она
Все, о чем бы ни говорила Келли, — «бред» и голословные обвинения. Да и мало ли кто вообще что говорит. Вон, сказал Путин, его собственный пресс-секретарь Песков иногда «такую пургу несет».
Иными словами, то, что медиа называют «мнением Кремля», — это всего лишь «пурга».
Кремлевская пурга
Из интервью следует, что Путин почти ничего ни о чем не знает, ничего ни о чем не слышал, а о том, что слышал, — не его проблемы, потому что есть дела поважнее. Он не контролирует одно, другое, третье. Практически все вокруг — частные проблемы частных людей. Что же тогда в принципе контролирует человек, чьей сильной стороной считается ручное автократическое управление? За что он отвечает? До какой степени доходит свобода действий Пригожина, Ролдугина, Пескова и вообще всего его окружения, далекого и близкого?
Из интервью следует, что Путин почти ничего ни о чем не знает, ничего ни о чем не слышал, а том, что слышал, — не его проблемы, потому что есть дела поважнее
Главное, чтобы они не нарушали внутреннее законодательство. Чтобы Россия признала, что кто-то нарушает какие-то нормы за рубежом, нужно заключать соглашение. Иначе никак. Опять: дайте бумагу!
Правильно, где сказано, на какой бумаге написано, что Путин когда-либо менял Конституцию. Он ее, по его словам, «никогда не менял». Бумаги зафиксировали, что это сделали, продлив срок президентских полномочий до шести лет, другой президент и другой парламент. У нас же все по закону, и кто тогда мешает спустя пару лет одному из совершенно легальных субъектов законодательный инициативы — не президенту! — выйти с предложением превратить Путина в председателя Си, в пожизненного руководителя. И эта инициатива в полном соответствии с действующим законодательством будет проведена через все требуемые процедуры.
Санкции? «Послушайте, санкции не связаны с каким-то мифическим вмешательством в выборы США со стороны России». Это попытка «остановить развитие России». Конечно, не связаны. Чистая правда. Они связаны с аннексией территории чужого государства и с войной на Донбассе. Запад же кровно заинтересован в экономически сильной и политически стабильной России, которая не является угрозой миру и с которой спокойно можно вести бизнес. Противоположная точка зрения несколько устарела еще минимум лет тридцать назад. Но это, в конце концов, вопрос конспирологической веры. Помните: «Никогда мы в России так плохо не жили, как при президенте Обаме».
«У них (то есть у оппозиции. — А.К.) нет программы развития страны», — сказал единственный кандидат в президенты, не имеющий программы. То, что мы слышали в качестве послания президента Федеральному собранию, тоже не вполне программа, потому что бухгалтерски никак не сводятся гигантские расходы на социальные цели и мегарасходы на чудо-ракеты. Таких бюджетов не бывает, разве что венесуэльский, основанный на криптовалюте. Можно спорить с программой, например, Алексея Навального, имя которого президент по-прежнему, из каких-то религиозных что ли соображений, не упоминает, но она точно существует — на расстоянии двух кликов в интернете.
Впрочем, Путин прямо сказал: оппозиция вскрывает проблемы — это, с одной стороны, важно, но, с другой стороны, и опасно. Разумеется: любая правда расшатывает устои режима, какому автократу это понравится. Только никто об этом так откровенно не говорит.
Интервью с Мегин Келли, которое было призвано показать, насколько неуловим начальник, обнаружило множество его слабостей. И главные слабости: отказ от содержательного разговора, демонстративный цинизм
Наконец, о главном. Утверждают, рассуждает Келли, что покинуть власть для вас слишком опасно. Путин делает вид, что не понимает вопрос: «Почему вы думаете, что обязательно после меня в России должны прийти люди, которые будут готовы разрушить все, что сделано мною за последние годы?» Да нет же — ничего разрушать они не собираются. Потому что мечтают о такой же авторитарной и персоналистской власти. Поэтому и смысл, и содержание нового срока Путина — это его личное, в том числе физическое, самосохранение. А самосохраниться — значит, ни в коем случае не уходить из власти. Дать слабину, показать себя хромой уткой перед птичьим двором, готовым в любой момент присягнуть новому начальнику и заклевать старого, — значит, подвергнуть себя опасности. Не потому ли фильм Ианнуччи «Смерть Сталина» запрещен российской прямолинейной цензурой, что он показывает, какой бывает борьба за власть наследников первого лица — смешной, но и страшной.
Интервью с Мегин Келли, которое было призвано показать, насколько неуловим начальник, обнаружило множество его слабостей. И главные слабости: отказ от содержательного разговора, демонстративный цинизм, прикрываемый благородным гневом и возвращением бумерангом претензий — разберитесь сначала сами с собой.
Дайте бумагу! Дайте материалы! Не дают…
И ведь действительно — да дайте же ему бумагу, наконец.
* Автор — руководитель программ Московского центра Карнеги, постоянный колумнист NT
** Полный текст интервью Владимира Путина — NBC: www.kremlin.ru/events/president/news/57027