Инцидент привел к прекращению онлайн-продажи билетов на выставку Валентина Серова. По слухам, конфликт, который привел к порче имущества, возник именно из-за того, что обладатели электронных билетов проходили на ажиотажную экспозицию без очереди — хотя составленная ими альтернативная очередь тоже требовала провести на улице минимум час. Впрочем, выломали дверь не они, а обычные посетители. Накал страстей можно понять, если учитывать, что выставка Серова должна была закрыться через два дня после случившегося. К тому же, незадолго до ее закрытия приуроченную к 150-летию художника экспозицию посетил президент Владимир Путин: посвященные этому визиту сюжеты в выпусках новостей, безусловно, только подстегнули ажиотаж.
Осталось понять, что именно так привлекло россиян в выставке и самой персоне Серова. Можно предположить, что среднестатистический гражданин — даже любитель искусства — не назвал бы эту фамилию в числе пяти первых пришедших ему на ум при ответе на вопрос о самом популярном русском художнике. Скорее, это были бы Брюллов, Репин, Суриков, Шишкин, Айвазовский. Безусловно, многие помнят еще по учебнику родной речи или мультфильму «Пластилиновая ворона» знаменитую картину Серова «Девочка с персиками», которая и открывает беспрецедентно большую выставку. Но, опять же, назвать навскидку еще три-четыре его полотна смогут только большие любители или специалисты. Так в чем же секрет?
Первое, что приходит в голову — тоска по скрепам. Да-да, иначе, как духовной скрепой, творчество Серова не назовешь. Это искусство на грани, но грани не опасной, не резкой, не шокирующей. С одной стороны, очень патриотическое: портреты лучших людей эпохи (артисты, писатели, аристократы, политики). Поразительные, куда менее известные, пейзажи. С другой, явственно всемирное и даже прозападное: «восточный» занавес к «Шахерезаде» дягилевских «Русских сезонов», проводившихся в Париже, – воплощение космополитизма. Вечные сюжеты — похищение Европы, странствия Одиссея — сюда же. Но рядом с ними — русская история, балет, литература. Обнаженная натура и тут же церемониал коронации Николая II. Ну и, наконец, эстетический аспект: вроде, Серов — завзятый модернист, «мирискусник», но близок уже к авангарду.
Есть и еще один, более глубокий ракурс. Первый, самый большой этаж трехэтажной выставки почти весь посвящен портретам, и это поразительная галерея, где анонимы висят рядом с знаменитостями, влиятельные персоны — со случайными свидетелями своего времени, старики (например, Лесков, чей портрет написан незадолго до смерти) — рядом с детьми (например, самого Серова). Серов умер в 1911 году, накануне катастрофы. Его картины — коллективный портрет России, которую мы потеряли: репортажно-точный, но при этом размытый и символический, и оттого впечатляющий еще больше. Это и есть та Атлантида, с которой обитателям России сегодняшней так не хочется прощаться.
Что до ажиотажа, то готовьтесь к худшему: впереди — выставка Айвазовского.
