Услышав приговор, подсудимый, охраняемый тремя сотрудниками полиции без чувств сполз со скамейки на пол, его бабушка заплакала навзрыд.
Ранее коллегия присяжных, на снисходительность которой так рассчитывал осужденный, за два с небольшим часа посчитала абсолютно доказанными все инкриминируемые ему эпизоды. А их было немало — создание экстремистской группировки, незаконное владение оружием и убийство пяти человек…
Защита Горячева — адвокаты Николай Полозов и Марк Фейгин — поспешила заявить, что решение присяжных было вынужденным: один из них на день вынесения вердикта исчез, трое других одновременно сослались на личные обстоятельства. Имеются у защиты вопросы и к главным свидетелям обвинения — осужденному пожизненно националисту Никите Тихонову и его гражданской жене Евгении Хасис, получившей 18 лет за помощь в ликвидации «воинствующих русофобов», как будут названы погибшие адвокат Станислав Маркелов и сопровождавшая его с пресс-конференции журналистка «Новой газеты» Анастасия Бабурова.
Тихонов, пока шел суд над Горячевым, находился вовсе не в заполярной колонии «Харп», а в СИЗО «Лефортово», Хасис же в обмен на нужные показания имеет все шансы получить УДО, тем более, что в ходе процесса она ни разу не была назвала участницей БОРН.
Молчание справа
Интересно, что представители правоконсервативного националистического сообщества никак не реагировали на процесс. В свое время Владимир Тор, Егор Холмогоров и Александр Севастьянов громогласно называли Тихонова и Хасис политзаключёнными, невинными жертвами режима. Но когда спустя год после оглашения приговора те заговорили, про героев «национальной революции» словно забыли.
Молчали ультраправые публицисты и когда Тихонов в сентябре минувшего года сознался в участии в БОРНе, и когда начался процесс над еще четырьмя предполагаемыми участниками группировки (трое из них в итоге были приговорены к длительным срокам). Молчали и когда начался процесс на Горячевым, которого в свое время называли как Иудой — за дачу показаний на Тихонова (это вместе с показаниям других праворадикалов легло в материалы дела), так и «талантливым молодым журналистом, качественно освещающим проблему русского движения».
Не исключено, что на присяжных оказала влияние и пафосно-митинговая трехдневная речь Хасис на процессе, и обнаруженный арсенал оружия, и обличительное выступление прокурора. Впрочем, следствие, сравнивая Горячева с лидерами нацистских штурмовиков, упоминая о связях подсудимого с сербскими околофутбольными группировками и акцентируя внимание на нацистском жаргоне в частной переписке, почему-то забыло приобщить к делу одну важную деталь. В частности, Илья Горячев, как убежденный антикоммунист, не раз ездил в городок Локоть Брянской области РФ, на границе с Украиной, где во время Великой отечественной войны существовала марионеточная Локотская республика под кураторством офицеров вермахта.
Бандеровец в майке «Крым — наш»
Обошло следствие стороной и личность Евгении Хасис, которая называла Горячева, пришедшего на оглашение приговора в майке «Крым — наш», симпатизантом украинских националистов, готового к повторению в России революционных процессов, подобных Майдану. Не странно ли это, учитывая, что Горячев, будучи убежденным государственником, открыто радовался, что отряды его организации участвовали войне на юго-Востоке Украины на стороне непризнанных республик, а в письмах из СИЗО писал про Путина: «Политик 21-го века, исповедующий консервативные ценности, ориентирующийся на 1000-летнюю русскую историю, может себе позволить говорить так, говорить откровенно со своим народом, называя вещи своими именами».
Свое задержание Горячев связал с собственной попыткой «повлиять» на тогдашнего вице-премьера Владислава Суркова, про которого лидер БОРНа отзывается лишь с позитивной стороны. При этом в письмах на волю он сетует, что не нашел «настоящего куратора, такого мудрого советника, который указывал бы путь, предостерегал от ошибок». Возможно, главная ошибка Горячева заключалась в том, что с помощью связей в администрации президента он хотел обуздать левых — своих идеологических врагов, но потерпел фиаско.
В ходе следствия не были привлечены к допросам ни члены молодежных организаций, типа главы «Наших» Василия Якименко, про которого ранее говорила Хасис, ни военный корреспондент «Комсомольской правды» Дмитрий Стешин, у которого жил ушедший в бега Тихонов, ни продававшие БОРНу откопанное оружие питерские «черные копатели», ни молодые нацисты типа Романа Железнова, который ранее в интервью NT признавался, что передавал информацию об антифашистах именно Горячеву. Кстати, позднее Горячев назвал Железнова агентом ФСБ. Короче, как ни крути, а окончательную точку в деле БОРНа ставить явно преждевременно.
Фото: Наталья Мущинкина/mk.ru
