Сценарий № 2: Государь Император
Вот уже десять лет, как политическая Москва с регулярной периодичностью полнится слухами о том, что в планах у Кремля — восстановление монархии в России.
На этот раз монархическая тема возникла в контексте разговоров о том, что за кремлевской стеной ведется лихорадочный поиск решения «проблемы 2008 года»: как нынешнему президенту России остаться у власти. Выступая в программе «Власть» на радио «Эхо Москвы», социолог Георгий Сатаров, в прошлом помощник президента Ельцина, не понаслышке знающий, как устроен Кремль изнутри, прокомментировал «монархические» слухи так:
«Когда решается какая-то сложная политическая проблема, то аналитикам всегда предлагают: опишите веер возможных решений — в данном случае веер сценариев. Допустим, они рисуют двенадцать сценариев, потом вождь говорит: «Ну это все ерунда, а вот эти пять, пожалуйста, пропишите подробнее». Это не значит, что к каждому из этих сценариев одинаково серьезное отношение, просто это часть технологии подготовки решений».
Действительно, до сих пор за слухами о различного рода проектах реставрации монархии никогда не обнаруживалось серьезного. Но и дыма без огня тоже не бывает.
Иногда у подобных слухов — смешные поводы.
Так было, например, в середине 90-х, когда на Западе вышел новый политический детектив известного английского писателя Фредерика Форсайта «Икона». Сюжет романа разворачивался в охваченной кризисом России будущего, из которого выйти удается лишь с помощью превращения страны в конституционную монархию и приглашения на престол некоего уважаемого члена британской королевской семьи с русскими корнями. Он не назывался в романе по имени, но в нем легко угадывался принц Майкл Кентский, который по материнской линии является прапраправнуком Александра II. Стоило принцу Кентскому — ныне частому гостю в Москве — впервые приехать в Россию, как многие любители конспирологических сюжетов заговорили о том, что книга Форсайта основана на знании каких-то тайных планов Кремля.
Никаких планов не обнаружилось, однако это не отменяет того факта, что в стране есть влиятельные политические и общественные фигуры, всерьез считающие, что монархия — наилучший способ политического устройства для России.
— За Веру, Царя и Отечество —
Например, один из высших иерархов Московской патриархии митрополит Кирилл (Гундяев), вероятный преемник патриарха Алексия II, не так давно, выступая на «Маяке», заявил, что надеется на «нравственное восстановление» российского общества, при котором в стране станет возможной «православная монархия».
Учитывая, сколь влиятельной политической силой стала Русская православная церковь в последние годы, как тесно связаны некоторые круги РПЦ с «православно ориентированными» чекистами вроде Виктора Иванова или Владимира Якунина, нельзя исключить, что митрополит ретранслирует настроения, которые бытуют в президентской администрации, в кругах пропутински настроенных ультранационалистов вроде Леонтьева или Дугина.
Во-вторых, есть некая предыстория заигрывания российского политического класса с монархическими идеями.
— Источник легитимности —
В начале 90-х президент Ельцин, по свидетельству тогдашних кремлевских инсайдеров, размышлял о том, не сможет ли он приобрести дополнительный источник легитимности, установив на государственном уровне отношения с живущими за границей потомками династии Романовых.
Сначала в Москву и Петербург стали наведываться так называемые «Кирилловичи» — наследники великого князя Кирилла Владимировича, двоюродного брата Николая II, который после революции и гибели царской семьи оказался первым в ряду престолонаследия и провозгласил себя сначала главой императорского дома, а затем и императором Кириллом I.
Однако покойный Борис Николаевич осторожничал: в Кремле высоких гостей принимал вице-президент Руцкой вместе со своим тогдашним другом и советником кинорежиссером Никитой Михалковым.
Затем, уже в 1997-м, в прессе появилась информация, будто где-то в недрах президентской администрации рассматривается проект указа о предоставлении наследникам великого князя Кирилла некоего официального статуса в России, куда они готовы переселиться, так сказать, на ПМЖ.
Престарелая вдова его сына Владимира — великая княгиня Леонида Георгиевна Романова, урожденная грузинская княжна Багратион-Мухранская, даже ездила смотреть особняк на территории одной из госдач в Калчуге, на Рублево-Успенском шоссе, который предполагалось отвести под «великокняжескую резиденцию».
Возил ее туда тогдашний первый вице-премьер Борис Немцов, которому было поручено оказать княгине должное гостеприимство. Однако ничего серьезного из этого не вышло.
Нашлись люди, объяснившие президенту, что претензии Кирилла Владимировича на роль вождя всех Романовых даже при его жизни признавали далеко не все родственники, а после смерти великого князя в 1938 году лишь очень немногие согласились признать приоритет его оставшегося семейства.
Через год, в июле 1998-го, во время церемонии захоронения останков Николая II и членов его семьи в Петропавловской крепости, в роли главы семейства выступал князь Николай Романович, яркий представитель тех членов семьи, которые стоят на республиканских позициях и считают реставрацию монархии в России делом совершенно невозможным.
Казалось, эта тема была закрыта окончательно. Однако ж нет.
— Конституционные преграды —
Однако же она всплывает вновь и вновь. Формальное превращение России в государство с монархической формой правления крайне затруднено положениями действующей Конституции.
Россия — республика. Об этом четко и недвусмысленно говорится в самой первой статье первой главы Основного закона страны, которая не может быть пересмотрена решением Государственной думы — потребуется созыв Конституционного собрания или всенародный референдум.
В принципе, все эти условия технологически выполнимы. Нужна лишь политическая воля. Но стоит ли огород городить, если у нынешнего президента России и конституционных полномочий, и реальной власти, и свободы рук столько, сколько ни одному монарху не снилось?
В статье 135 Конституции РФ указано , что 1-я статья 1-й главы, как и другие параграфы 1-й, 2-й и 9-й глав Конституции, не могут быть пересмотрены Федеральным собранием. Для созыва Конституционного собрания требуется решение большинства в три пятых голосов в обеих палатах парламента. Конституционное собрание либо подтверждает неизменность Конституции Российской Федерации, либо разрабатывает проект новой Конституции. Для принятия новой Конституции, в свою очередь, требуется либо большинство в две трети голосов Конституционного собрания, либо референдум — при условии, что за новую Конституцию проголосует более половины участников всенародного референдума, а явка избирателей превысит 50 процентов.