Борис Немцов, вице-премьер и министр топлива и энергетики РФ в 1997-1998 гг.:
Нет, он Сталиным не станет, во-первых, потому что он уже стал смесью Сталина и Абрамовича. Он — образец человека, сильно интересующегося деньгами и потому уязвимого. Эта уязвимость отсутствовала у Сталина — тот в этом смысле был независим от Черчилля, Рузвельта и в целом Запада. А Путин и все его окружение от Запада сильно зависят.
Владимир Войнович, писатель:
Не станет. Сейчас для Сталина нет времени. Сегодня мы, конечно, идем к изоляции, но мы до нее не дойдем. Не хватит силенок. У Советского Союза не хватило сил даже глушить западные радиостанции: старались, но не получалось. Все равно люди слушали. А сейчас заткнуть все глаза и уши тем более невозможно.
Когда Сталин занимался модернизацией страны «в окружении врагов», СССР находился в совершенно иной стадии развития.
Сталин пришел к власти, когда страна была охвачена революционной эйфорией, и этот революционный порыв продолжался довольно долго. Люди были готовы жертвовать собой, комсомольцы ехали на стройки с песнями, бесплатно работали, готовые, если что, и погибнуть. Сейчас такой эйфории нет — сейчас давай денежки-денежки-денежки.
Кроме того, тогда была создана огромная государственная производственная машина. А сейчас появился частный бизнес, который надо развивать. Если его задавить совсем, то страна развалится еще быстрее.
Очень важно и то, что в сталинское время многие экономические успехи достигались простым физическим трудом масс людей — например, когда заключенные копали каналы, по которым потом ходили корабли. Колхозники пухли от голода, но что-то выращивали, кормили страну.
Сейчас модернизировать страну можно с помощью только высоких технологий. Страна, ее экономика не может существовать без компьютеров, без интернета.
Псевдопатриотизм, который сейчас доносится отовсюду, он скоро угаснет. В Донбасс добровольцами едут только некоторые одураченные или сумасшедшие люди — массового героизма не ожидается. А социально-экономические достижения вопреки экономическим законам могут достигаться только за счет героизма.
Короче говоря, не выйдет из Путина Сталина. Но все-таки он может попробовать начать с того, чтобы отрастить усы.
Олег Вьюгин, председатель совета директоров МДМ Банка:
Нет. Сталин появился тогда, когда отменили всю частную собственность, когда развалилась царская власть, возник вакуум, пришли большевики во главе с Лениным. Потом среди большевиков выдвинулся другой лидер… А сегодня Россия — наоборот, живет в эпохе после революции 1991 года (в общем, те события тоже можно назвать революцией, потому что сменилась власть), которая, напротив, вернула частную собственность, и Путин ведет этот процесс к логическому завершению.
Алексей Малашенко, член научного совета Московского центра Карнеги:
Не станет. Сталин боролся за власть, а Путина за руку взяли, привели и сказали, как монгольскому космонавту: это не трогай, то не трогай. Путин — не политик в прямом смысле этого слова. Он политикан скорее, и вся его энергия уходит на внешнюю политику, а во внутренней все растоптано, все уничтожено. Путину незнакомо чувство реальной борьбы. Я сам терпеть не могу Сталина, но он был реальным политиком. Сталин шел к власти, он добивался власти, а Путин и не добивался. Он привел команду оглоедов из ФСБ, и на этом кончилась внутренняя политика.
Арно Дюбьен, директор франко-российского аналитического центра «Обсерво»:
Нет. Вообще все сравнения с Иваном Грозным, со Сталиным — это те упрощения, с которыми я борюсь на Западе. Я нахожу сомнительными параллели, которые часто делают и в России, и на Западе, между Путиным, Иваном Грозным, Сталиным, Столыпиным… На самом деле все сложнее. Советского Cоюза больше нет, режим Путина, безусловно, авторитарный, местами более, местами менее авторитарный, но это не диктатура. И тем более не диктатура сталинского типа. Нет общества, нет государства, которое было в 30-е или 40-е годы.
Если сравнивать современную ситуацию с той, что сложилась после Второй мировой войны, то нужно ведь осознавать: в постсоветскую эпоху, включая путинскую, не было мировой войны. А был плохо согласованный выход из холодной войны. При этом новой холодной войны не будет. А нынешний кризис вокруг Украины — результат просчетов и Запада, и России.
Поэтому, я считаю, нельзя сравнивать Путина ни со Сталиным периода 30-х годов, ни со Сталиным послевоенного периода.
Дмитрий Быков, писатель:
Нет, не станет Путин новым Сталиным. Это же зависит во многих отношениях от народа. А сейчас страна не та, обстоятельства не те и психотип не тот. Это-то и печалит. Поскольку то, что делать со Сталиным, было понятно. А вот что делать с нынешней властью — пока неизвестно.
фото: ИТАР-ТАСС/Анна Шевелева