В интервью The New Times автор проекта «Забытая Россия» фотограф Павел Капустин рассказал о том, как возникла эта идея и почему ему и грустно, и радостно общаться с жителями забытых людьми и государством деревень
фото: Павел Капустин
Деревня Гладкое. Большая часть домов здесь пустует
В «Забытой России» я хотел показать тех, благодаря кому сотни деревень не исчезли с карты России. Малонаселенных, полузаброшенных деревень немало. Можно поехать по любой трассе Брянской области — и очень много деревень, которые вам встретятся, если не такие, как на моих фотографиях, то весьма похожие.
В дальнейшем хотелось бы расширить фотопроект — поездить и по другим российским областям.
В одиночку не выжить
Во многих деревнях постоянно живут два-три человека, а в некоторых — как, например, в деревне Осинки — один. В основном это пенсионеры — бабушки и дедушки, которые живут как могут. Грядки копают, животных держат… Следят, чтобы пустые дома не разворовывали — например, немало желающих поживиться половыми досками или разобрать печку на кирпичи. Из развлечений — телевизор и мобильный телефон для звонков родственникам.
Стену одного из домов украшает игрушечная железная дорога
К деревне обычно ведет тропинка или разбитая, поросшая травой и кустами глубокая колея, по которой не каждый внедорожник сможет проехать. А это значит, что туда, если понадобится, не смогут приехать ни «Скорая помощь», ни пожарники… Магазинов в таких деревнях тоже нет — за хлебушком, например, надо идти несколько километров. Нет и газа — топят дровами, которые надо покупать (даже поваленные деревья из леса забирать нельзя — штрафуют)… Денег на покупку и доставку дров, конечно, не особо хватает.
Заброшенный дом в деревне Пожар
У тех, кто сегодня постоянно живет в деревне, есть родственники, которые так или иначе им помогают, либо живут семьями. Одиночек в деревнях не осталось — без хотя бы минимальной поддержки тут не выживешь.
Про власть не вспоминают
В этих фотографиях много грусти. Но для меня было очень важно показать не только драматизм ситуации, сложившейся в нынешней деревне. Мне хотелось показать настоящих — искренних, естественных, «натуральных» людей. У меня ностальгия по простоте.
Деревня Уруково. Письма семьи Ланцевых, давно покинувших дом
Понимаете, здесь никто не позирует, люди не парятся на тему «а как я получусь на фотографии». С первых секунд фотографирования снимки получаются очень естественными. И мне было очень приятно с этими людьми работать и общаться.
„
Еду выдавали, одежду тоже. И потом, когда ввели деньги, никто не знал, что с ними делать
”
Много разных интересных историй рассказывали. Одна бабушка, например, вспоминала, как она с семьей в свое время работала в колхозе за трудодни — за «палочки». Еду им выдавали, одежду тоже. И потом, когда ввели деньги, никто не знал, что с этими деньгами делать: «Для нас это была такая проблема!»
Сергей приехал в деревню Пожар к своему родственнику, который живет здесь вместе с мамой
Другая бабушка говорила, что раньше работали и больше, и тяжелее, но жилось веселее: «А я сейчас вот смотрю, как дети мои живут — и что? Скучно они живут»…
А власть нынешнюю никто не ругает. Вообще о ней не вспоминают.
Анастасия Васильевна. Деревня Печки
В Печках заколочено больше половины домов. Анастасия Васильевна живет в своем доме одна. Она переехала сюда 58 лет назад из деревни Ждановка и вышла здесь замуж. Всю жизнь Анастасия Васильевна проработала дояркой. У нее трое детей, тринадцать внуков и шесть правнуков. Муж Иван умер 26 лет назад.
В этом году огород ей пришлось сажать меньше, потому что трудно ухаживать. За едой ходит в соседнюю деревню Щегловку.
Однажды пришлось поехать к врачу — аж в город, в Навлю: «Врач меня посмотрел, прописал уколы, а что мне толку от этих уколов? Кто их делать-то будет? Вон лежат у меня на полке уколы эти…»
Дмитрий Гаврилович. Деревня Пожар
Деревня Пожар — довольно большая, но жилых в ней только три дома. Хотя поначалу казалось, что два. Мы с моим знакомым приехали туда, пообщались с одним мужчиной, потом поговорили с жителем другого дома… Решили уже уезжать, вдруг видим — дедушка идет, Дмитрий Гаврилович. Оказалось, что он ходил за водой к колодцу: утром вышел — к обеду пришел.
У него больные ноги. От калитки его участка до двери дома мы с ним минут двадцать шли.
Дмитрий Гаврилович вынужденно одинок. У него есть пятеро детей — четыре сына и дочка, но они разъехались по всей России. Он жил здесь с женой, а когда она серьезно заболела, ее забрал к себе один из сыновей. И дедушка остался один.
Когда он нас увидел, у него прямо-таки слезы навернулись на глаза: «Ребята, не уезжайте, поговорите со мной!»
Василий Иванович Кубаткин. Деревня Осинки
Василий Иванович — единственный постоянный житель этой деревни. Он казак, атаман станицы Трубчевской и депутат от Юровского сельского поселения. Живет здесь круглый год и присматривает за деревней — чтобы не воровали, следит за дорогой — летом выкашивает, зимой расчищает.
Летом в деревню приезжают бабушки с внуками. Кубаткин помогает им безвозмездно — кому дров привезет, кому огород вспашет. У него есть лошадь Майка. Она у него в мае появилась, потому и кличку такую дали.
Григорьевич и Таисия. Поселок Чернец
Сколько жилых домов в поселке, Григорьевич говорить не стал. Но и так видно, что немного. Григорьевич вместе с супругой Таисией прожил здесь всю жизнь.
Сейчас для них большое подспорье — пасека, которую держит Григорьевич. Нас угостили настоящим неочищенным медом, а на дорожку отсыпали полевой клубники, которую Таисия собрала в тот день.
