Настоящий русский мир — очередь в серых сумерках к единственному на всю округу участковому врачу
Обычное российское явление — огромная очередь в поликлинике /фото: Александр Рюмин/ИТАР-ТАСС
Восемьдесят четыре процента россиян одобряют запрет на импорт продуктов, 88 процентов россиян узнают все новости из телевизора, 99 процентов россиян хотели бы, чтоб Путин правил всегда, — по данным социологов, количество людей, одобряющих любое телодвижение властей растет быстрее, чем курс доллара на ММВБ. Нет сомнений, что если завтра Госдума запретит интернет, заменит штраф за превышение скорости смертной казнью или, скажем, объявит войну Мадагаскару — за это радостно проголосуют все те же восемьдесят с чем-то процентов. Можно было бы предположить, что люди отвечают на вопросы социологов на автомате: фрукт — яблоко, поэт — Пушкин, Россия — вперед; но как ни объясняй эти цифры, картина складывается пугающая — вот живет огромная страна, которая ненавидит бандеровскую хунту и ее национал-предательских друзей, мечтает вконец расплеваться с Западом и с радостью поддержит любые запреты и репрессии. И все это искренне, с душой, в едином порыве — агрессивно-послушное большинство, как и было предсказано депутатом Афанасьевым.
Было бы полной глупостью эту картину отрицать: люди действительно смотрят телевизор и слишком легко ему верят. И то, что жизнь в России сложна, и накопившийся за последние 20 лет опыт обид и унижений — хоть на бытовом, хоть на национальном уровне — требовал психологической компенсации, и Крым с Олимпиадой дали выход давно накопившейся то ли мести, то ли гордости — это все тоже понятно. Но вот представить, что в городе Козельске или Миассе, или Усть-Илимске люди просыпаются по утрам — за окном серые сумерки, уже кое-где виден иней, а в квартире еще не топят — и собирая детей в школу, смеются над оговорками Псаки, обсуждают, какая сволочь Макаревич, или говорят, что хорошо бы вернуть смертную казнь — вот убейте, не могу я себе это представить.
„
Детей, случись чего, не спасают ни платные услуги, ни знакомые проверенные врачи
”
Cкорее всего, говорят они о другом — о том, как ТСЖ собирает деньги на ремонт крыши и теперь не хватит на новое пальто, или о том, что опять будет низкое давление в батареях, а комиссия из ЖЭКа скажет, что при +13 вполне можно жить. А есть вещи, о которых даже не говорят, настолько очевидно, что они были и будут всегда, — и это главные резиденции ада в России, станция «Нижние Котлы». Вот, например, районная поликлиника, а еще хуже — детская районная поликлиника, да что там — любая детская медицина (хорошо, чтобы не обижать врачей-подвижников, скажем — 84 ее процента). Речь не о тяжелых случаях, которыми занимаются Хаматова, фонд «Вера» и прочие святые люди, и даже Первый канал показывает о них сюжеты и просит помочь, прислав SMS. Речь не о них — хотя и в этих случаях святые люди вынуждены бросаться на амбразуру именно потому, что государство самоустранилось и умывает руки; но все же речь скорее о тех 99 процентах детей, кто относительно здоров — и про которых их родители никогда не могут быть уверены, что случись чего, им правильно поставят диагноз, а если даже поставят правильно, то не положат в шестиместную палату в инфекционном, и если даже положат куда надо и ничем по дороге не заразят — что там найдутся необходимые лекарства, вакцины, иглы и их правильно поставят и куда надо введут, и от этой постоянной неуверенности тихо разрывается сердце. Для взрослых еще есть какие-то варианты, но детей, СЛУЧИСЬ ЧЕГО, не спасают ни платные услуги, ни знакомые проверенные врачи — это всегда путешествие на край ночи. Попробуйте получить консультацию у двух докторов одинакового профиля — и один будет говорить, что у вас все в порядке, а другой — что нужна срочная операция с трепанацией, иначе летальный исход, и попробуйте потом не сойти с ума, выбирая, кому верить. Да что там консультации — попробуйте придумать, куда бежать, если у ребенка в три часа ночи адски разболелся зуб, особенно если вы в Козельске или Усть-Илимске, попробуйте хотя бы получить чертову справку для детского сада, когда все врачи поувольнялись, а остальные в отпуске. Об этом их не спросит социолог, и Киселев не процитирует их мнение в «Вестях недели» — но именно из этого и складывается та бетонная плита бессилия и унижения, что давит на человека, а потом ему хочется отплатить за все пиндосам, креаклам и украм. Настоящий русский мир — это не казак Бабай, танцующий лезгинку с ПЗРК наперевес, это — очередь в серых сумерках к единственному на всю округу участковому, и если в этот момент зазвонит телефон, и участливый голос спросит, как вы относитесь к введению смертной казни, вы, конечно, ответите: «Нормально, пусть вводят, чтоб их всех».