10 сентября врио главы Республики Крым Сергей Аксенов прямо увязал возможные итоги референдума в Шотландии со статусом Крыма: дескать, воля шотландцев к независимости юридически равноценна желанию крымчан жить в составе России.
Аксенов выразился неуклюжим, но доступным для понимания языком: «Если будет принято решение о признании референдума в Шотландии, то это автоматически должно означать и признание Крыма».
Человеку неосведомленному и правда может привидеться схожесть двух историй — крымской и шотландской. Идея об отделении популярна в народе, националистические политики обещают светлое будущее, и вот вам — референдум (подробнее о референдуме в Шотландии — на стр. 18). Но дьявол, как известно, кроется в деталях, в нашем случае — в процедурах. Это ведь как в жизни: можно при разводе позвать адвокатов, вытащить брачный контракт, сесть за стол и договориться, а можно дать партнеру прикладом по голове и выкинуть шмотки в окно, чтобы повадно не было. В первом случае – долго, но цивилизованно, во втором — быстро, но как-то по-плебейски.
Сколько бы ни обвиняли в популизме лидера шотландских националистов Алекса Салмонда, его Шотландская национальная партия выигрывает вторые выборы подряд, а сам он занимает пост премьер-министра с 2007 года, и на пост этот он был избран согласно утвержденной процедуре. (Каковы были результаты партии Сергея Аксенова «Русское единство» на выборах в Верховный совет Крыма в 2010 году? Правильно — 4,02 %).
С самого своего избрания в 2007 году Салмонд непрестанно говорил о референдуме, но в парламенте у его партии не было большинства, так что пришлось ждать до 2012 года, чтобы провести нужный закон.
Как известно, в Великобритании нет конституции, процесс отделения территорий нигде не прописан, прецедентов не было, так что юристы Королевства до сих пор спорят — имел ли право шотландский парламент принимать решение о референдуме, причем сторонники независимости ссылаются на декларацию аж 1320 года, опиравшуюся на принцип народного суверенитета и выводящую территорию Шотландии из-под доминанты английского права. Но лондонский политический истеблишмент решил не залезать в средневековые юридические дебри и пошел навстречу националистам, признав право Шотландии на самоопределение, — то есть снова восторжествовала процедура, законов страны никто не нарушал.
На Украине конституция есть, и в ней прописано: все референдумы могут быть только общеукраинскими. Законен ли организованный на скорую руку референдум в Крыму, на который Киев не давал никакого согласия? Сомнительно.
И, наконец, самое главное — никто почему-то не сообщает о «вежливых людях», оккупировавших британские военные базы в Шотландии до и во время референдума. А вот «за спиной сил самообороны Крыма корректно, но решительно и профессионально действовали российские военные, чтобы дать возможность свободно провести референдум на полуострове», — это не чье-нибудь признание, а лично президента Путина.
Так может, Сергею Аксенову стоит задуматься над различиями, а не над сходством двух историй? Задуматься, поразмышлять без спешки… Тем более, что Шотландии на организацию развода потребовалось 35 лет — с момента проведения первого референдума о создании собственного парламента в 1979 году, а Крыму — всего три недели.