фото: Петр Ковалёв/ИТАР-ТАСС
«Легко ли быть молодым?» — уже не первый год The New Times отслеживает процессы в молодежной среде. Первый раз мы задались этим вопросом в июле 2008 года. Тогда Путин только что уступил президентское кресло Дмитрию Медведеву, тот произнес свою знаменитую фразу «свобода лучше, чем несвобода», предложил программу модернизации, стал интересоваться социальными сетями и мнением интернет-сообщества. И это было еще до войны с Грузией. Тогда казалось, что в стране вот-вот начнутся перемены, и жизнь по-своему бурлила: Кремль собирал «Наших» на Селигере, оппозиция выходила на скромные еще тогда митинги и как всегда обсуждала, почему ничего не получается, члены запрещенной партии Лимонова проводили свои акции прямого действия, и одиннадцать из них сидели по тюрьмам, называя это «хождением в народ», а Госдума принимала очередную новую концепцию «государственной политики в области духовно-нравственного воспитания детей в России», по которой готы и эмо (от слова «эмоциональный») обозначались как «социально-негативные молодежные течения» и приравнивались к скинхедам. Уже тогда мир начал делиться на своих и чужих, на белое и черное, и слова «как сказал президент Путин» становились данностью школьных сочинений и курсовых работ. Но была и надежда: не может же страна вечно оставаться сырьевым придатком мира с соответствующей этому политикой?
Второй раз мы посвятили главную тему молодым в июле 2013 года — к тому моменту уже год как в Кремль вернулся Путин, страна «переболела» уличными протестами, «Болотное дело» было в самом разгаре, в Кирове судили лидера протеста Алексея Навального, а молодые в нашем опросе делились на тех, кто считал, что «эту страну надо взять в ежовые рукавицы», тех, кому комом в горле стоял «взбесившийся принтер», и тех, кто думал, что «из этой страны надо валить». И, да, страх уже появился.
И вот — прошел еще год. «Болотники» получили реальные сроки и отвечают на вопросы The New Times из тюрьмы, ожидая отправки в колонии, в Киеве победил Майдан, «Крым наш» и «Путин молодец» в большинстве ответов тех, кто на свободе и готовится к поступлению в вузы, на Украине идет война, телегоспропаганда достигла невиданных с советских времен высот, Лимонов и его последователи — сторонники возрождения СССР — стали практически мейнстримом и воюют за Донбасс, Алексей Навальный, ставший вторым на выборах мэра Москвы в сентябре прошлого года, теперь сидит по домашним арестом, ждет начала процесса уже по второму уголовному делу, и его аккаунты в соцсетях заблокированы, а в августе, уже в русском Крыму, пройдет молодежный лагерь «Таврида», где презентуют новое прокремлевское движение «Сеть», для членов которого президент не только молодец, а отец родной.
Как видно, что-то непоправимо изменилось, а что-то пошло по второму кругу. Любопытно, что большинство социологических служб, кроме «Левада-Центра», к которым мы обращались, настроениями молодых интересоваться перестали.
The New Times вновь провел собственный мини-опрос — в тюрьме и на воле, и даже в эмиграции: что думают молодые про Крым и Америку, патриотизм и эмиграцию и главное — кем они видят себя в нашей стране?