Прослушки телефонов канцлера ФРГ и премьера Испании, кибератаки на Елисейский дворец — европейская элита в шоке от методов работы спецслужб США, разоблаченных экс-сотрудником ЦРУ Эдвардом Сноуденом. Что же дальше: пересмотр прежних отношений или друзья останутся друзьями? The New Times искал ответ с помощью экспертов
Ангела Меркель узнала о том, что ее телефон прослушивался с 2002 г., из журнала Der Spiegel. 27 октября 2013 г.
18 ноября бундестаг ФРГ, как ожидается, проголосует за создание спецкомиссии по расследованию деятельности Агентства национальной безопасности (АНБ) США. К этому беспрецедентному для послевоенной Германии решению Берлин шел четыре месяца. Уже из первых разоблачений Сноудена, преданных огласке в июле, следовало, что американские спецслужбы прослушивали телефонные разговоры и просматривали интернет-переписку немцев. Но тогда в их число не входила сама госпожа федеральный канцлер. «Мне ничего не известно о том, где меня прослушивали», — заявила в июле Ангела Меркель. А еще через месяц глава ведомства федерального канцлера Рональд Пофалла и глава МВД ФРГ Ханс-Петер Фридрих назвали вопрос о шпионской деятельности АНБ США закрытым — наступило обманчивое затишье.
«Нажаты все кнопки»
В середине октября колокол прозвенел уже лично по канцлеру ФРГ. Журнал Der Spiegel опубликовал содержимое очередной порции секретных документов «от Сноудена», из которых следовало: мобильный телефон Ангелы Меркель прослушивался американцами аж с 2002 года. Меркель, которую всю первую половину ее жизни прослушивала восточногерманская «Штази», была глубоко уязвлена, но немецкая блогосфера восприняла переживания канцлера не без сарказма. «Немецкое правительство повело себя двулично. К информации о систематической слежке за гражданами оно отнеслось безучастно. Зато теперь, когда появилось подозрение, что прослушивался телефон Меркель, были нажаты все кнопки», — написал популярный блогер Нико Лумма. «Оказалось, что прослушка может быть важной темой, если она затрагивает канцлера лично», — вторит ему блогер Хольгер Шмидт.
По словам осведомленного источника The New Times в Берлине, инициатива создать спецкомиссию бундестага по расследованию деятельности АНБ США принадлежит лично канцлеру: «Вопрос об этом практически решен, неясно только, будут ли слушания открытыми». Совершивший блицвизит в Москву для встречи со Сноуденом депутат бундестага Ханс-Кристиан Штрёбеле должен был услышать (или не услышать) сигнал: может ли Берлин рассчитывать на очные показания экс-сотрудника ЦРУ? (Подробнее об этом визите — см. стр. 41) Судя по итогу поездки, Москва пока не готова отпустить Сноудена, а Берлин — предоставить ему гарантии безопасности. Но стало ясно и то, что Сноуден тяготится своим пребыванием в России: он открытым текстом сказал Штрёбеле, что готов прилететь в Берлин, если немцы гарантируют, что его не похитят там американцы.
А выслушать Сноудена, судя по всему, готовы не только в Берлине, но и в Париже — там, опять же благодаря содержимому жестких дисков со сноуденовского ноутбука, узнали не только о прослушках разговоров французских граждан, но и о том, что в мае 2012 года, между первым и вторым турами президентских выборов во Франции, системы безопасности обнаружили на компьютерах канцелярии президента республики и его ближайших советников шпионское ПО. Как следует из документов, несмотря на заявления АНБ о непричастности к инциденту, французские спецслужбы были уверены: в Вашингтоне о спецоперации были как минимум осведомлены. «Совсем необязательно, что американцы сами «атаковали» Елисейский дворец, они вполне могли поручить это стране, которой доверяют больше, чем Франции, — заметил в разговоре с The New Times на условиях анонимности осведомленный французский дипломат. — Например, благодаря Сноудену все мы узнали, что Дания помогала США шпионить за своими соседями».
По словам собеседника журнала, Жак Ширак в бытность президентом пользовался незащищенным каналом связи: «Ему намекали, что это легкомысленно, так как посольство США находится всего в ста метрах от Елисейского дворца, но он только отмахивался»… Но сейчас французская элита, подчеркнул дипломат, «сражена наповал лицемерием американцев»: в Национальном собрании Франции также муссируется вопрос о создании спецкомиссии по расследованию деятельности АНБ США.
Made in Germany
5 ноября шпионская сага вышла на новый виток: в очередной статье в The Guardian утверждается, что на крыше британского посольства в Берлине был установлен специальный тент, напичканный оборудованием для слежки, а его обслуживанием занимались сотрудники британских спецслужб с дипломатическим статусом. Этот факт стал иллюстрацией тезиса, озвученного ранее директором Национальной разведки США Джеймсом Клэппером: Вашингтон не собирал данные о европейских гражданах напрямую, но получал их от спецслужб стран-союзников. Не слишком ли наигранным выглядят в этой связи гнев и возмущение европейцев?
Если после окончания Второй мировой войны основное международное сотрудничество спецслужб шло по линии так называемого альянса «Пять глаз», в который входят США, Великобритания, Канада, Австралия и Новая Зеландия, то в последнее время к «глобальной работе» стали активно привлекать и другие страны. «Пять глаз» для разведки — это альянс более важный, чем НАТО», — пояснил The New Times политический редактор The Guardian Джулиан Борджер. Это он работает с материалами журналиста Гленна Гринвальда, получившего скандальные документы непосредственно от Сноудена. Согласно новой информации от Гринвальда, британский Центр правительственной связи (GCHQ; его агенты наведались минувшим летом в редакцию The Guardian и вынудили журналистов уничтожить в подвале жесткие диски компьютеров, на которых могла храниться секретная информация — см. The New Times № 26 от 26.08.2013) играл роль координатора в работе с европейскими секретными службами. Почему именно англичане? Они пользовались своим выгодным географическим положением — через территорию Великобритании проходит до 80% кабелей, связывающих Старый и Новый Свет: GCHQ при помощи специальной программы Tempora массово собирал данные электронной переписки, телефонных переговоров, истории интернет-активности и прочего трафика, передавая потом всю информацию американскому АНБ.
„
«Французская элита сражена наповал лицемерием американцев»
”
Ну а европейских коллег британцы обучали не только собирать необходимую информацию, но и делать это без нарушений местного законодательства. Основные направления сотрудничества, по словам Борджера, касались обмена опытом по отбору данных с волоконно-оптических сетей, работы с телекоммуникационными компаниями и законотворчества. Последнее — с целью продавить удобные спецслужбам поправки в законы.
И если о таких тонкостях, как прослушка телефона канцлера в Берлине, европейские политики, возможно, и не знали, то масштабы работы спецслужб были им, скорее всего, известны. Согласно документам, попавшим в руки The Guardian, сотрудники GCHQ еще в 2008 году восхищались способностью немецких секретных служб «максимально эффективно» отбирать метаданные из оптико-волокна. Когда британская Tempora только тестировалась, Федеральная разведывательная служба Германии (BND) уже обладала достаточными техническими средствами и доступом к интернет-трафику: «Некоторые их каналы могут передавать от 40 до 100 гигабит в секунду», — говорится в документе. Восхищение англичан неслучайно: спустя четыре года после указанного отчета, в 2012-м, оборудование GCHQ все еще позволяло скачивать данные со скоростью лишь десять гигабит в секунду (хотя новое оборудование, запущенное в том же году, на порядок повысило эту скорость) — почувствуйте разницу!
Но если в техническом отношении немецкие спецслужбы и обошли своих британских коллег, то последние, в свою очередь, учили немцев обходить или менять местные законы, ограничивающие возможности применения современных средств наблюдения. «Безусловно, немецкое правительство было в курсе сбора данных, — уверен Джулиан Борджер, — но для Берлина стало шоком персональное наблюдение, в частности, за Ангелой Меркель».
Закон — не дышло
Говорится в материалах АНБ и о сотрудничестве англичан с французским Генеральным директоратом внешней безопасности (DGSE), плотно работавшим с некой неуказанной телекоммуникационной компанией: «DGSE — высокомотивированный, технически оснащенный партнер, показавший большую заинтересованность в том, чтобы решать проблемы с IP-адресами и работать с GCHQ на базе сотрудничества и обмена информацией». Спецслужбы с обоих берегов Ла-Манша проводили совместные встречи и даже конференции, одна из которых в марте 2009 года была посвящена тому, как взламывать шифры электронной почты при сборе метаданных. «Очень дружественная встреча с DGSE в июле по поводу шифровки», — пишут в отчете сотрудники британских спецслужб, уточняя, что французы были «очень рады представить результаты своей работы, включавшие возможность определения вида шифра при скоростном скачивании. Наша задача в том, чтобы удостовериться, что у нас есть достаточно мощностей на территории Великобритании, чтобы поддерживать долгосрочное сотрудничество в плане расшифровки».
Не отставали от своих соседей и испанцы. Национальный центр связи (CNI) сотрудничал с некой британской телекоммуникационной компанией, название которой также не раскрывается, но работа с которой давала спецслужбам «свежие возможности и открывала неожиданные результаты». Несмотря на то что формального соглашения между испанскими и британскими спецслужбами не было, «CNI сделала большие шаги в направлении работы со своим коммерческим партнером в Великобритании… Коммерческий партнер передал CNI некоторое оборудование, держа нас в курсе, что позволило привлечь CNI к обсуждению проблемы IP-адресов».
Отдельные усилия британцы прикладывали к тому, чтобы облегчить своим партнерам не только в Германии, но и в других странах работу в законодательном поле. Например, Швеция приняла в 2008 году закон, позволявший без решения суда перлюстрировать электронную почту, исходящую за пределы страны. «Прохождение закона в парламенте вопреки сопротивлению общественности отражено в секретных документах как успех британских спецслужб — год спустя те организовали конференцию со своими коллегами из Стокгольма, чтобы обсудить работу в новых условиях», — пояснил журналу Джулиан Борджер. В аналогичном ключе Лондон сотрудничал и с Данией: «У датчан есть некоторые проблемы с законодательством, которое пока не позволяет им работать по тем же принципам, что и британский GCHQ», — говорится в документе АНБ. В связи с этим, согласно секретным отчетам Центра, британские спецслужбы «предоставляют юридическую поддержку датским адвокатам».
«Не будьте наивными!»
Возможно, именно из-за того, что с АНБ активно сотрудничали спецслужбы основных европейских стран, а центром сбора и передачи информации был Лондон, опрошенные The New Times политологи не ждут какого-то серьезного ухудшения отношений ни между Европой и США, ни уж тем более в рамках самого ЕС. «Я не знаю, как это происходит законодательно и технически в разных странах, но то, что весь мир друг друга слушает, — это вполне известный факт, — сказал The New Times генерал-майор Службы внешней разведки РФ в отставке Юрий Кобаладзе. — Когда это становится известным, все ахают и охают, но на самом деле все всё знают». Кстати, в самой России находятся новые подтверждения тому, что спецслужбы будут продолжать делать свое дело, несмотря ни на какие скандалы и общественное внимание к их деятельности: согласно расследованию, проведенному экспертами по российским спецслужбам Андреем Солдатовым и Ириной Бороган, ФСБ в преддверии сочинских Игр работает над системой технических средств, которая позволит отслеживать любые телефонные переговоры или интернет-переписку всех, кто будет находиться в олимпийском Сочи.
С тем, что скандал вокруг прослушек не будет иметь серьезных политических последствий, согласен и Майкл Эмерсон, старший исследователь Центра европейских политических исследований в Брюсселе, в прошлом — посол Европейской комиссии в России: «Не будьте наивными! Все это возмущение — лишь маска», — сказал он в разговоре с The New Times. Впрочем, эксперт тут же признает: «США, конечно, совершенно распоясались в масштабах слежки за своими союзниками. И это нужно ограничить законодательно, чтобы у всех были какие-то четкие правила игры, которые точно уж исключат прослушку глав дружественных государств». Сейчас, по словам Эмерсона, на кону соглашение о торговле между ЕС и Америкой, но он не думает, что «технически возможны какие-то срывы, даже в условиях некоторого подорванного доверия».
Президент США Барак Обама в телефонном разговоре с Ангелой Меркель 23 октября пообещал, что ее телефон впредь прослушиваться не будет. Однако, по мнению редактора The Guardian Джулиана Борджера, «обещаниями и извинениями дело не ограничится». Европарламент, по его словам, «в какой-то момент примет пакет законов, который не только ограничит сбор данных спецслужбами, но и серьезно осложнит работу американских телекоммуникационных компаний на территории ЕС». Так что разоблачения Эдварда Сноудена — это все-таки веха. Как ни крути.
Визит на заданную тему
31 октября в московском аэропорту Шереметьево приземлился самолет из Берлина, на борту которого находился депутат бундестага от партии «Союз 90»/«зеленые» Ханс-Кристиан Штрёбеле. Еще через три часа 74-летний немецкий политик, в прошлом известный адвокат, встретился с получившим убежище в Москве экс-сотрудником ЦРУ Эдвардом Сноуденом. О визите Штрёбеле не знали ни в правительстве ФРГ, ни в бундестаге, ни в немецком посольстве в Москве, которое, как правило, «в курсе» таких поездок. Как удалось Штрёбеле самостоятельно решить все «процедурные вопросы», связанные со столь щекотливой поездкой в Россию, — загадка. Впрочем, логично предположить, что о намерениях депутата мог знать его давний знакомый — экс-канцлер ФРГ Герхард Шрёдер, друг российского президента. 40 лет назад оба защищали в суде леваков-террористов из Фракции Красной Армии (RAF).
Ровно через сутки, 1 ноября, Штрёбеле вернулся в Берлин, где устроил пресс-конференцию, сотканную из намеков и недомолвок. Были ли у депутата контакты с представителями российских властей? «Нет, не было никаких контактов, только предъявил паспорт на погранконтроле в аэропорту…» Где состоялась встреча с американским беглецом? «Нас довольно долго везли куда-то в микроавтобусе с тонированными стеклами — место назвать не могу. Сноуден был со своей сотрудницей» (юрисконсульт WikiLeaks Сара Харрисон. — The New Times). Мобильный телефон Штрёбеле на встречу не взял — «в целях конспирации», оставив его в гостиничном сейфе. Депутат, конечно, уже был посвящен в тонкости работы спецслужб: даже по выключенному мобильнику можно определить местоположение его хозяина. Ну а сейф — это чтобы в аппарат в отсутствие хозяина вдруг не заполз «жучок».
Ради чего, собственно, была эта поездка? «Сноуден готов приехать в Германию и дать показания (в комиссии бундестага по расследованию прослушки канцлера Меркель. — The New Times), если у него будет уверенность, что после этого он сможет остаться в безопасности в ФРГ или в аналогичной стране». Выехав из России, Сноуден автоматически потеряет статус временного беженца и не сможет вернуться обратно, пояснил Штрёбеле, фактически слово в слово повторив то, что в тот же день, 1 ноября, сказал в Москве адвокат Сноудена Анатолий Кучерена.
Вопрос журналистов: «А не могут ли члены такой комиссии или представители немецкой прокуратуры опросить ценного свидетеля в Москве?» — «Нет, не могут… Да и сам Сноуден исключает такой вариант» Почему? Штрёбеле не ответил.
Зато рассказал о том, что первый контакт со Сноуденом его помощники установили еще в июле, когда американец находился в транзитной зоне аэропорта «Шереметьево»: «Я был готов пожертвовать летним отпуском и в любой момент сесть в самолет, чтобы лично поговорить со Сноуденом». Почему тогда встреча не состоялась и почему она состоялась сейчас — об этом Штрёбеле опять-таки предпочел умолчать. Но мнения на это счет в Германии есть.
«Никто всерьез не верит, что нынешняя поездка Штрёбеле была возможна без активного участия российских властей, — замечает известный немецкий обозреватель Гюнтер Лахман. — Дело в том, что весь этот скандал — на редкость удачная инсценировка Кремля, с целью внести раскол в ряды атлантических союзников, нанести максимально возможный ущерб отношениям европейцев с США. Москва снова вспомнила о Штрёбеле, чтобы раздуть огонь общественной дискуссии вокруг Сноудена — и наш депутат тут же согласился приехать».
Фотография: Julian Stratenschulte/AP Photo