Глава независимого Межрегионального профсоюза сотрудников органов внутренних дел РФ Михаил Павлов разъяснил The New Times, почему Кущевка, Сагра и Бирюлево могут повториться где угодно
До того как возглавить первый на Урале независимый милицейский профсоюз, Михаил Павлов более десяти лет проработал в системе МВД Свердловской области, последняя должность — начальник отделения социально-правовой защиты сотрудников ГУВД. Основной целью своей деятельности профсоюз объявил «поддержку мужественных и принципиальных сотрудников, пытающихся снизу, изнутри бороться с коррупцией». Конфликт с руководством ГУВД закончился тем, что Павлов сам чуть не стал фигурантом уголовного дела: его заместитель обвинялся в получении взятки, в офисе профсоюза ФСБ проводила обыски. Спустя два года Ленинский суд Екатеринбурга полностью оправдал профорга, а Павлов назвал это дело «попыткой дискредитировать профсоюз». Среди подзащитных профсоюза — двое сотрудников полиции, осужденных в феврале 2013 года за халатность во время беспорядков в Сагре.
В Бирюлеве, на Манежке, в Пугачеве, в Сагре — всюду помимо претензий к представителям других национальностей звучала резкая критика правоохранительных органов. Люди недовольны тем, как их защищает полиция, упрекают ее в бездействии и халатности, а иногда и в коррумпированности. Как вы считаете, это справедливые упреки?
|
*В конце 2010 г. предприниматели Гусь-Хрустального обратились к Владимиру Путину с письмом, в котором описывали ситуацию в городе как «криминальный террор». В ходе расследования, которым руководил лично Александр Бастрыкин, ряд руководителей местных правоохранительных органов был отстранен от должностей, а позднее подал в отставку.
|
У нас везде — и в Сагре, и в Кущевке, и в Гусь-Хрустальном* — отсутствует закон. Страна есть, правоохранительные органы присутствуют, а закона нет. Поэтому людям проще самим разобраться, чем обращаться в полицию. Вот в чем истоки всех конфликтов. Кстати, люди не верят не только полиции, суду и прокуратуре — тоже. Все эти органы больны коррупцией, равнодушием, непрофессионализмом.
Мы довели до такой ситуации, что обращаться в полицию боятся даже жертвы преступления. Боятся, что хуже будет: узнают преступники и отомстят. Или, наоборот, затаскают в полицию и ничего не сделают, прекратят дело…
Но доверия к полиции нет до такой степени, что люди берут на себя ее функции...
Идти на нарушения сотрудника заставляют реалии. К сожалению, у нас не меняется система показателей, то есть критерии эффективности работы. Вот я был командиром, у меня в подчинении — 45 сержантов. И вечером я строил наряд: «Так, Иванов: сколько у тебя сегодня пьяных, хулиганов? Хорошо, молодец, активно работаешь. Петров… Петров! У тебя нет ни пьяных, ни хулиганов! И вчера ничего не было. Почему? Плохо работаешь». А может быть, у него и правда ничего не было? Но ему же неприятно, что я его ругаю. И он начинает искать эти нарушения. И вот потом я сам вижу, как он останавливает мужчину и женщину, которые шли с дня рождения в легком подпитии, начинает составлять на них протокол. Я говорю: «Ты что делаешь?!» А по сути дела, это я сам его провоцировал на составление протокола.
Доверие к системе начинается с доверия к конкретным ее представителям. Это прежде всего участковые. Может, пора дать населению возможность избирать участковых?
Вот в Америке избирают… А у нас участкового по большей части знают те, кто постоянно нарушает закон, с кем он постоянно разбирается. Вчера у меня законопослушный человек был, я его спросил про участкового, а он говорит: «Я тут 15 лет живу и не знаю, кто такой участковый».
Значит, это плохой участковый, если его не знают граждане. Он должен ходить по квартирам, представляться…
У них времени нет ходить представляться. Идет, к примеру, футбольный матч, их снимают с участков и отправляют охранять спортивные мероприятия, на праздники то же самое — и им некогда ходить по домам. Есть опять же нормальный мировой опыт: к охране праздников и других мероприятий подключают пенсионеров МВД — те уже знают, что и как надо делать, учить их не надо. Кстати, сейчас ведь участковыми много женщин работает, многие находятся в декретных отпусках. Вроде бы участковый есть, а на самом деле его нет. И уволить ее нельзя, потому что она в декретном отпуске...
У нас вообще в органах не самая лучшая часть населения работает. Последние 20 с лишним лет шло планомерное разрушение МВД. Уважающие себя люди с высшим образованием и деловыми качествами шли на работу в другие структуры — службы безопасности, ЧОП, зарабатывали там в три-пять раз больше. Вся мировая практика построена совсем по другому принципу: у полиции зарплата выше, чем в среднем у населения, и набор в полицию идет на конкурсной основе. А у нас этого нет. Вот мы и пришли к тому, что майор Евсюков, старший офицер, начальник целого отдела, пьянющий в супермаркете убивал людей.
Но после Евсюкова была реформа 2011 года, которая, очевидно, не удалась. Почему?
Ошибка Медведева и Путина в том, что они передали проведение реформы самой системе МВД. Мы отправляли Медведеву наши предложения по реформе, присылают ответ: ваше обращение отправлено в МВД Российской Федерации. Ну вот представьте — больной говорит: «Доктор, лечите меня». А доктор ему: «Вот тебе деньги, иди сам покупай лекарство и лечись».
Аттестация должна проводиться не под руководством Нургалиева или Колокольцева, контролировать ее должен лично президент. Чтобы не было ведомственных интересов: «Ты меня критикуешь? Ну до свидания!» Чтобы не увольняли бы тех, кто прослужил 20 лет, у кого есть право на пенсию. А то у нас как было: надо было 20% сократить, и вот подходили и по-житейски так упрашивали: «У тебя есть пенсионное? Есть. А у Петрова нет. По своим деловым качествам он тебе уступает, но у него же семья — пусть он послужит еще три года и достойно уйдет на пенсию». И поувольняли массу опытных людей. А в криминальном мире ведь не уходят на пенсию в 40 лет.
Или возьмем систему контроля. Есть УСБ (Управление собственной безопасности) — оно находится в подчинении начальника УВД области. Но ведь ясно, что его необходимо вывести из подчинения полицейского начальства. Потому что если кто-то из высшего руководства совершит преступление — что часто бывает, — то сотрудник УСБ ничего не сможет с ним сделать. То есть он может, конечно, отправить материалы в Москву, но после этого сам будет практически немедленно уволен из органов — ему не простят утечки этой информации.
| **Командир полка ДПС Тюмени подполковник Сергей Беседин был в июле 2013 г. задержан за взятку от подчиненного 1 млн рублей. Этому предшествовало открытое письмо 148 сотрудников полка ДПС президенту и министру внутренних дел с жалобами на поборы со стороны руководства. |
Вот в Тюмени, я уверен, внутренняя служба знала, что сотрудники полиции, которые все прошли аттестацию, скидываются и собирают деньги на взятку командиру полка**. Но все молчали, потому что начальник областного МВД — из Ростова, а командир полка — тоже из Ростова, землячок.
Где же выход?
Выход — начать настоящую реформу. Я отрицательно отношусь к Саакашвили — за то, что он начал войну (в Южной Оcетии. — The New Times) и наши военные погибли. Но реформу полиции в Грузии он провел правильно, не стал с каждым разбираться: откуда у тебя коттедж, откуда машина... 80% уволили, 20% оставили. И подняли зарплату.
Нужна нормальная чистка полиции. И заново всех переаттестовать, причем ввести в аттестационные комиссии действительно независимых людей. В том числе и журналистов, если хотите, которые пишут на криминальные темы.
И где гарантия, что новая аттестация будет проведена лучше прежней?
Провести нормальную аттестацию — не проблема, было бы у властей желание. Полиция — это как нож у хозяйки. Если он плохо режет хлеб, кто виноват — нож или хозяйка? Наверное, хозяйка — хорошая наточит нож, и тот будет хорошо резать хлеб. Полиция — инструмент в руках власти. Если власть хочет, чтобы инструмент эффективно работал, она того добьется.
Для власти пойти на радикальные чистки — значит избавиться, в том числе от людей, которые верой и правдой ей служили, пусть даже и совершая противоправные действия…
Вот и у меня есть ощущение, что нашей власти не нужна высокопрофессиональная полиция. Ей нужна полиция управляемая. Потому-то и появляются Кущевка, Сагра и Бирюлево...
Фотография: Мария Эйсмонт
Tweet
