Пакистан: насилие во имя власти и собственности.
Генерал Первез Мушарраф официально занял пост президента страны. Теперь он должен уйти с поста командующего армией и провести честные выборы в парламент. Однако оппозиция заявляет: Мушарраф пришел к власти 8 лет назад в результате военного переворота и удерживать власть будет с помощью тех же инструментов насилия; чрезвычайное положение в Пакистане направлено не против экстремистов, а против гражданского общества; генерал и его военные защищают не страну, а колоссальную собственность в виде земли и бизнесов ценою в миллиарды долларов, которую они приобрели за последние годы
Ахмед Рашид Лахор (Пакистан) — специально для The New Times
Три предыдущих военных правителя Пакистана за последние шестьдесят лет выборочно сажали в тюрьмы политиков, журналистов и несогласных. Но никогда еще военный правитель не отдавал приказа силовым структурам массово избивать на улицах юристов, журналистов, женщин, представителей гражданских организаций, бросать их в тюрьмы, а затем обвинять в государственной измене. Именно это проделывает президент Первез Мушарраф, чтобы обеспечить себе дальнейшее правление Пакистаном.
Талибы не пострадали
В результате введения Мушаррафом чрезвычайного положения1 было приостановлено действие Конституции, выхолощено правосудие, запрещены собрания, проведены аресты политических активистов и ведущих юристов, закрыты местные электронные СМИ. Арестовано более 6 тысяч человек, и сейчас многих видных юристов и политических активистов судят военные трибуналы по обвинению в государственной измене, что может грозить 24-летним тюремным сроком.
Жесткое закручивание гаек целиком направлено против светского гражданского общества страны и против политических партий, а вовсе не преследует заявленную военным режимом цель: обуздать исламских экстремистов и «Пакистанский талибан», которые в союзе с афганским «Талибаном» и «Аль-Каидой » продолжают захватывать города и целые территории на севере Пакистана, устанавливая там свою власть.
Характерно, что не был арестован ни один исламский экстремист, ни один главарь террористической организации или кто-либо из руководства тех медресе, где читают курсы для бомбистов-смертников. Все ровно наоборот: в тот же день, когда было введено чрезвычайное положение, армия освободила из заключения 28 пакистанских и афганских талибов, двое из которых были ближайшими помощниками лидера «Талибана» муллы Мохаммеда Омара, а еще двое — осужденными террористами-смертниками.
Выборы под контролем
На пресс-конференции 11 ноября Мушарраф объявил, что выборы в парламент пройдут не позднее 9 января, но чрезвычайное положение отменено не будет. После принятия присяги Временным переходным правительством 16 ноября Мушарраф пообещал до 1-го декабря уйти с поста главнокомандующего2.
Всякому, кто «нарушает закон и порядок и желает, прикрываясь выборами и демократией, посеять анархию, мы этого не позволим », сказал Мушарраф, и вполне в кафкианском духе заявил, что чрезвычайное положение «обеспечит абсолютно честные и прозрачные выборы».
Поскольку в 2002 году Мушарраф провел выборы с масштабными фальсификациями, никто не сомневается, что в условиях чрезвычайного положения фальсификаций в пользу кандидатов, поддерживающих армию, будет еще больше.
Армия и боевики
Пакистан находится на линии разлома глобального международного кризиса, и в этом его отличие от недавно переживших или переживающих сейчас политические кризисы Бирмы, Венесуэлы и Грузии. Сменявшие друг друга режимы в Пакистане давали убежище террористам, продавали технологии производства ядерного оружия странам-изгоям вроде Ирана, Ливии и Северной Кореи и поощряли исламских радикалов, чтобы получить преимущество в противостоянии с Индией. Пакистан — единственная мусульманская страна с ядерным оружием, и хотя военные сохраняют над ним жесткий контроль, хаос последнего времени пробудил в международном сообществе страхи, что оно попадет в руки экстремистов.
Более того, по мнению разведки США, страна сейчас служит командным пунктом и центром управления для лидеров «Аль-Каиды», афганского «Талибана» и экстремистских групп из Центральной Азии. Армия глубоко деморализована, за последние несколько месяцев более 600 военнослужащих сдались боевикам, вместо того чтобы сражаться с ними. Многочисленные разведывательные службы страны теперь больше заняты арестами и — если верить Пакистанской комиссии по правам человека — пытками юристов, нежели поимкой террористов.
При этом реакция США была самой сдержанной. Президент Джордж Буш 11 ноября сказал, что объявление Мушаррафом даты выборов — «позитивный шаг». Мушарраф уверенно заявил, что не опасается американских санкций или сокращения помощи Пакистану со стороны других государств, несмотря на авторитарные меры. Европейская реакция также была минимальной, хоть Европа и задает более высокие стандарты демократии.
Агония среднего класса
Вашингтон представляет пакистанскую дилемму в наивной парадигме «либо —либо»: США поддерживают либо демократический процесс и гражданское общество, либо армию в борьбе с терроризмом. К несчастью, администрации Буша удалось склонить многие ведущие американские СМИ к мнению, что других вариантов нет и что США должны встать на сторону армии.
В действительности ни одно правительство в принципе не может вести успешную войну против терроризма без стабильности, определенного уровня политической легитимности и поддержки большинством своего народа. Политическая стабильность — непременное условие для борьбы с терроризмом, однако действия Мушаррафа дестабилизировали Пакистан как никогда, а поддержка Мушаррафа Бушем противоречит здравому смыслу и долгосрочным интересам США.
В Пакистане разрастается антиамериканизм, особенно заметно — среди образованного среднего класса, на который пришлась основная тяжесть закручивания гаек. Когда прекращено вещание местных и иностранных новостных телеканалов, когда силы правопорядка жестоко обращаются с женщинами и студентами на улицах и все это происходит на фоне резкого экономического спада при ускоренном росте инфляции, — средний класс, который должен бы быть естественным союзником властей в войне против терроризма, невольно начинает сочувствовать исламистам. 
Американцы пытались посредничать в заключении союза между Мушаррафом и бывшим премьер-министром Беназир Бхутто, которая вернулась из девятилетнего изгнания и встретила в Карачи восторженный народный прием3, хотя и омраченный терактом, в результате которого 152 человека были убиты и 500 ранены. Вашингтон рассчитывал, что Бхутто в случае избрания ее премьер-министром принесла бы Мушаррафу недостающую ему легитимность. Однако в душе Мушарраф никогда не был склонен к такому союзу, а после введения чрезвычайного положения Бхутто оказалась меж двух огней. Возглавляемая ею Народная партия Пакистана и общественность страны требуют, чтобы она объединила раздробленную оппозицию и возглавила кампанию по смещению Мушаррафа. Американцы же настаивают, чтобы она сотрудничала с Мушаррафом. Беназир Бхутто понимает, что если она и дальше будет колебаться, то потеряет общественную поддержку и свой ядерный, то есть основной электорат4.
А судьи что?
Введенное Мушаррафом чрезвычайное положение разрушило в Пакистане весь конституционный порядок. На протяжении прошедшего года судейский корпус пытался добиться независимости от армии. Летом в течение четырех месяцев десятки тысяч адвокатов устраивали беспрецедентные демонстрации за восстановление в должности Ифтихара Чаудри — председателя Верховного суда, отправленного Мушаррафом в отставку. После восстановления на посту Чаудри превратился в символ борьбы за конституционное правление, верховенство закона и независимую судебную власть — это была серьезная попытка порвать с традицией прошлого, при которой страна и ее судебная система смирялись с правлением военных.
3 ноября Чаудри снова был смещен и посажен под домашний арест. 14 из 17 членов Верховного суда отказались принести новую присягу на верность, предписанную военными властями по временному конституционному указу, и также помещены под домашний арест. Отказались от присяги 60 из 97 старших судей четырех провинциальных высших судов.
На политической передовой
Наиболее серьезная угроза исходит от нескольких прекрасно вооруженных группировок под предводительством пуштунских мулл, которые называют себя «Пакистанским талибаном». При содействии «Аль-Каиды» и афганского «Талибана», пользуясь связями с многочисленными пакистанскими и кашмирскими экстремистскими группами в крупных городах, «Пакистанский талибан» сейчас контролирует большие территории в полосе пуштунских племен, примыкающей к Афганистану. В этом месяце боевики практически захватили всю долину Сват к северу от Исламабада — крупнейший центр туризма в стране.
Теперь они пользуются политическим хаосом в стране, чтобы протянуть свои щупальца в густонаселенные районы Северо-Западной пограничной провинции. Талибов можно увидеть в крупных городах неподалеку от Пешавара, столицы провинции. Они также организуют боевую подготовку и предоставляют убежище для сотен иностранных боевиков из Центральной Азии, Ближнего Востока и Европы. Немецкая разведка выслеживает одиннадцать членов группы германских мусульман, которые тренировались в племенном административном районе Северный Вазиристан и планировали взрывы на американских базах в Германии.
Многое зависит сейчас от армии и от того, готова ли она, как прежде, поддерживать Мушаррафа. Старшие кадровые офицеры надеялись, что выборы и гражданское правление уведут их с политической передовой. Но действия Мушаррафа вновь выдвинули их, неспособных своими силами остановить боевиков, на передовую, под поношения рассерженной общественности. Если международное давление на Мушаррафа с требованием восстановить нормальное положение в стране не станет достаточно убедительным, рост нестабильности в Пакистане вполне может затронуть весь регион.
____________________________
1 С 3 ноября 2007 года.
2 Этот пост Мушарраф занимает с 1998 года.
3 18 октября 2007 года.
4 С 13 ноября экспремьер и лидер оппозиции Бхутто, планировавшая провести марш протеста из Исламабада в Лахор, находится под домашним арестом в Лахоре.