Прямой эфир
Роберт Воскеричян, завкафедрой спортивного менеджмента Института бизнеса и права — о сборной России по футболу В Израиле мы увидели действительно то, что имеем на сегодняшний день. А имеем мы более чем среднюю команду с более чем средними футболистами, которые получают более чем высокие зарплаты в своих клубах, при этом не являясь до конца профессионалами. Я не хотел бы спускать сейчас всех собак на игроков: «не стреляйте в пианиста, он играет, как умеет». Тем более я не хотел бы ругать Хиддинка, который меньше всего заслуживает критики в этой ситуации. Могу сказать, что он не подтвердил свое реноме волшебника… Нехорошо самого себя цитировать, но я вынужден, потому что это было правильно, когда я сказал, что Хиддинку невозможно ничего сделать с этими игроками. К сожалению, проблемы коренятся не в раздевалке сборной, не в голове Хиддинка, который по-прежнему является, на мой взгляд, великим тренером, — они коренятся в общем неустройстве и неблагоприятном состоянии дел внутри футбола. И прежде всего речь идет о внутреннем чемпионате. Потому что именно там куются победы сборной, победы национального футбола. А чемпионат — я уже говорю не сам, а словами господина Мутко — от силы 4 — 5 боевых матчей, остальное дыр-дыр. |
Желько Богетич, главный экономист по России Всемирного банка — о представленном банком российском экономическом отчете Действительно, есть выделение средств на создание госкорпораций, которые своей работой должны устранять дефицит инфраструктуры, имеющийся в России. Мы видим, что правительство заинтересовано в этом, поскольку наличие инфраструктуры помогает обеспечивать темпы экономического роста. Но здесь есть одна сложность: инвестиции в инфраструктуру довольно значительны и сложны, ими очень сложно управлять, и можно говорить о наличии некоторых преимуществ у частного сектора. Мы видим, что в развитых странах в разных секторах сочетается работа государственного и частного секторов, довольно часто государство выступает в качестве регулятора, а управление инвестициями остается у частного сектора. И здесь необходимо добиться того, чтобы эти инвестиции были максимально эффективными, результативными, чтобы было видно, что вложенные деньги дали возможность создать дорогу, а не подпитывали собой инфляцию. И есть еще один момент: фундаментом экономического роста в РФ в последнее время была осмотрительная и надежная фискальная политика, сейчас мы видим, что эта фискальная политика постепенно становится менее жесткой. |
Валерий Семененко, первый заместитель председателя Объединения украинцев России — о погроме выставки, посвященной жертвам голодомора на Украине 17 ноября в 15 часов члены Объединения украинцев Москвы собрались посетить выставку. И сразу же после начала осмотра ворвалась группа, трое людей, с криками (я точно не запомнил, что они кричали), что никаких голодоморов не было. Потом выяснилось, что они вообще Украину не признают — это, мол, псевдострана — и границы не признают. Это уж потом они начали срывать и топтать стенды. Я находился в другом конце зала, но среагировал быстро, бросился к одному из нападавших, сбил его на пол, бросился ко второму. В это время опомнилась охрана, и нам довольно быстро удалось нейтрализовать нападавших. Вызвали милицию. Нападавшие вели себя нагло, были уверены в своей безнаказанности, но единственное, что я заметил: они боятся только одного — как бы по морде им не надавали. |
Олег Мороз, писатель, автор книги «Так кто же расстрелял парламент?» — о событиях 1993 года Избежать этого было нельзя, потому что наш Верховный Совет и Съезд, большинство народных депутатов сначала одобрили реформы Гайдара в 1991 году, а уже через месяц стали их ругать… Последняя капля была, когда они приняли бюджет на 1993 год. Они приняли его в августе 1993-го с 21-процентным дефицитом — это означало, что будет гиперинфляция и крах всей экономики. Никакие увещевания, никакие уговоры не помогли, Руцкой разъезжал по стране, призывал свергнуть преступника-президента Ельцина, будучи вице-президентом (такого никогда не было ни в одной стране), провозглашал здравицы СССР. А Хасбулатов везде говорил, что Ельцин — пьяница, такой-сякой, полный разнос был уже. И президенту ничего не оставалось, как приостановить деятельность Верховного Совета и назначить тут же перевыборы. После чего началась эта заваруха. |
Карин Клеман, директор института «Коллективное действие» — об увеличении числа забастовок в России Это касается всех прибыльных отраслей, которые что-то значат для страны, потому что если бастуешь на кризисном предприятии, то понятно, что мало шансов чего-то добиться, поскольку денег нет. И это касается транснациональных корпораций, то есть предприятий, где участвует иностранный капитал. Потому что это одни из самых прибыльных предприятий. Их работники имеют возможность сравнивать свое положение с положением таких же работников в других странах, и сравнение не в пользу российских. Это очередная причина для недовольства. У них есть возможность обмениваться опытом с профсоюзами иностранных предприятий, и люди получают напрямую информацию о том, что такое настоящий профсоюз и чем он должен заниматься. |
Сергей Маркедонов, завотделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа — о кризисе власти в Грузии По сути, избирательная кампания в Грузии началась в конце 2006 года, когда было принято решение, что парламентские и президентские выборы проходят вместе. Таким образом, президент рассматривался как некий толкач для партии власти «Единое национальное движение». Я многим нашим сторонникам суверенной демократии в России посоветовал бы авторство этой идеи не забирать себе, оно принадлежит Грузии. Очень многие, кстати, высказывания грузинских политиков напоминают лексику функционеров «Единой России», и когда Патриарх всея Грузии озвучил идею восстановления конституционной монархии, его речь была блестящим пособием по суверенной демократии. И вот здесь мы приходим к очень важному теоретико-методологическому выводу: мы все — из совка. |