«Режиссура спасает от депрессии»

На стадии питчинга проекту Миндадзе было отказано в государственной поддержке, несмотря на большинство голосов в экспертном совете. Министр культуры Владимир Мединский уверяет, что это никакая не цензура, что они с Миндадзе «за пять минут все решили к общему удовлетворению». Но окончательной ясности по финансированию пока нет.

Съемки, как я надеюсь, должны начаться будущим летом.

Не могу пока комментировать по понятным причинам. По крайней мере от Министерства культуры поступили официальные рекомендации фонду.

Да, поступило. Будем учитывать замечания, сделаем все, что на пользу проекту. Фильм должен быть снят, иначе мы подведем не только себя, но и своих украинских и немецких партнеров, а они свои обязательства по отношению к проекту выполняют точно и в срок.

Снимать планируем в Херсоне. Наши герои, русский и немец, трудятся перед войной на стекольном заводе. Это будет фильм про людей, которые заняты работой, своими сильными переживаниями и чувствами, а потом выясняется, что это все пустяки по сравнению с тем, что на них надвигается война.

Есть фактографическая правда, «германовская», условно говоря, которую я очень ценю и уважаю. Безусловно, надо стремиться изо всех сил этой правде следовать. Но надо и понимать, что практически все, что касается истории, мифологизировано, вещный мир в том числе. Когда смотришь на старые фотографии, то порой кажется, что это невозможно оживить, куда ты влез? Нет уже таких лиц, таких предметов, все ушло. Но задача настолько увлекательна, что втягиваешься незаметно в эту работу, и она становится частью твоей жизни, хочется отыскать и возродить все, из чего состояло прошлое. И все-таки прежде всего важна правда характеров и поступков, менталитета. А еще очень ценна, на мой взгляд, авторская интонация, замысел, который родил именно ты, найдя его в ушедшем времени. Надо, нескромно говоря, экранизировать себя — это и есть путь, который представляется мне интересным.

Но при этом точность в деталях должна быть, как же иначе. Поэтому меня привлекают съемки именно на Украине — там есть неработающие заводы, сохранившиеся с довоенных лет, еще мне важны железнодорожные пути с въездами и выездами из цехов. И там можно найти тех, кто похож на стародавние фотографии, те самые лица, время не стерло эти типажи.

Русских продолжаем искать, а немецкие — да. Будут играть Якоб Диль, Биргит Минихмайр, Марк Вашке. Получили их с большим трудом, все забюрократизировано из-за невероятно преувеличенной роли актерских агентов. В какой-то момент я понял, что это совершенно непроходимые овчарки, плюнул и начал обходными путями выходить на интересных мне артистов, чтобы общаться напрямую. Оказалось, что они абсолютно доступны, хотят читать сценарий, мечтают играть. И эти звезды приезжают к тебе на встречу на велосипедах, а не в роскошных тачках, в каких видишь наших сериальных знаменитостей у въезда на «Мосфильм». Немецкие артисты очень хорошо знают текст, и не только свой. Я вспоминаю всегда Олега Борисова, который целые периоды сценарного текста знал до запятой. Так и немецкие артисты очень профессионально и самоотверженно относятся к своей профессии.

Он был уникальным артистом. Сочетал в себе школу представления и школу глубокого психологизма. Мог быть внешним, блестящим, неотразимым в одних ролях и глубоким, философским, многослойным — в других. Это редкость большая. Близок к этому был Олег Янковский. Интересно работать было со многими, но таких я больше не встретил.

Я не умею вычислять какого-то среднеарифметического зрителя, вкусам которого надо соответствовать. Я могу снимать только в надежде, что есть на свете близкие мне люди, похожие на меня. Раньше их было гораздо больше. Закон для меня — мой замысел, ему я следую. Новый фильм будет более мелодраматичный, в нем любовь, предчувствие войны, его должны понять, я думаю.

Мы с Вадимом отпахали вместе двадцать лет, сделали одиннадцать картин, естественно, каждый командовал парадом на своем участке, но весь путь создания фильма проходили совместно, это был очень полезный взаимообмен. Если бы я был один, не знаю, удалось ли бы пробиться через цензуру, двоих труднее был одолеть. Мы дружим и сейчас. Но стилистически «Отрыв» не похож на мои прежние сценарии, а по-другому я не мог его написать. А написав, понял, что это я должен снимать сам.

Нет, абсолютно! Профессия сценариста была вполне почитаема, сценарии издавались в виде книг, мнение сценариста в процессе создания фильма всегда учитывалось. Но именно «Отрыв» привел меня в режиссуру. Точнее, я в эту профессию пришел естественным и неотвратимым путем, навсегда перечеркнув свои писательские амбиции. Фильмы снимать, конечно, гораздо проще и легче, чем сочинять сценарии. Разумеется, если писать предельно серьезно, так, чтобы выворачивать себя. Когда работа идет не индустриально и это не просто складывание лего из готовых блоков: один пишет диалоги, другой — повороты сюжета, третий — еще что-то.

Хорошо работалось. Александр Прошкин снял по моему сценарию «Трио», его сын Андрей Прошкин сделал «Миннесоту». Алексей Учитель — «Космос как предчувствие». Для Учителя я написал сценарий фильма «Восьмерка» по повести Захара Прилепина. Повесть мы с режиссером несколько переделали, адаптировали для кинематографа. Прилепин отнесся к этому спокойно, не дрожал над каждым своим словом, как случается с иными писателями.

Мы хотели, чтобы все происходило на рубеже веков, на сломе времени. И потом реалии сегодняшних дней, связанные с ОМОНом, слишком специфичны, это было бы другое кино. У Прилепина главное — любовная линия, он написал историю про омоновца, который влюбляется, и о том, что с ним после этого происходит. У того же Прилепина есть превосходная остросовременная вещь «Санькя». А в «Восьмерке» нет социального поворота — кто от кого и почему ограждает.

А как же иначе, я же здесь живу. Но по-настоящему писатель начинает волноваться, когда есть замысел. Когда ты нацелен на что-то. В этом смысле режиссер очень хорошая профессия, она спасает от депрессии. Что касается реальности, я уверен, что и самая камерная, внешне совсем не социальная история может отразить свет всего, что происходит. На фестивале Pacific Meridian во Владивостоке, где я побывал как председатель жюри, мы дали Гран-при сингапурской картине «Илоило». Там просто семья, муж, беременная жена, их 10-летний сын, молодая нянька-филиппинка, которую они взяли за ним присматривать, обычные будни. А сказано очень много: про человеческие отношения, воспитание, неравенство, любовь и сочувствие, про экономический кризис, который повлиял на всех и каждого.

Чтобы я увлекся настолько, что уже не замечал и не думал, как это сделано, перестал следить за камерой, отмечать, где правильно или неправильно смонтировано. Чтобы забыл, что сам имею отношение к кино, и становился простодушным зрителем.