Грозный «трамвайный закон» советских времен снова в ходу. В Уголовный кодекс пока не вернули прямой запрет на инакомыслие, но там уже есть статьи, по которым несогласных с «политикой партии» можно обвинить в экстремизме и отправить на нары. Окрик «не сметь свое суждение иметь» уже звучит повсеместно, достаточно вспомнить комиссию по «правильной» трактовке истории и последовавшие за ее созданием угрозы «нелояльным» историкам. Антисоветчики могут собирать вещички: с прямой подачи властей ударные молодежные бригады травят и выдавливают из страны тех, кого «недодавили» при коммунистах . Интеллектуальная элита, чьи профессиональные навыки не нужны в несвободной стране, вынуждена искать применение своим силам в других государствах . Зато очень свободно снова чувствуют себя спецслужбы, пресекающие любые проявления политической и гражданской активности , которые, по их мнению, идут вразрез с интересами режима. Душная атмосфера несвободы ощущается и в творческой среде. Наблюдая за тем, как «культурную» власть подбирает под себя власть политическая, не видя возможности для нормальной творческой конкуренции, художники, как когда-то в советские времена, уходят в подвалы, на частные квартиры, в гаражи . Мы присутствуем при рождении нового русского андеграунда. Политика, общественная активность, независимое художественное творчество маргинализируются. Чем это грозит — исследовал The New Times