Владимира Акименкова отпустили частично

На апелляционные жалобы уже мало кто ходит. Их исход до сегодняшнего дня всегда был известен заранее. «Жалоба необоснована, решение суда оставить в силе», — в разное время говорили судьи Мосгорсуда. Сегодняшнее заседание ничем не отличалось от предыдущих. Пришла немногочисленная группа поддержки — люди, которые ходят практически на все процессы по «Болотному делу». Заседание долго не начинали, ждали, когда привезут из СИЗО Владимира Акименкова. Люди из группы поддержки ругались с приставами, потом обсуждали несправедливость в общем и смерть в частности. 

С задержкой в зал пустили всех желавших посетить заседание (в последнее время пускали только журналистов, но сегодня корреспондентов было всего двое). Зал оказался необычным — совещательная комната находилась не за спинами судей, а в противоположном конце зала. Можно сказать, что судьям не повезло: пока будут идти в свою комнату после оглашения решения, придется выслушать все, что про них думают слушатели процесса. Обычно ничего хорошего не думают и в выражениях не стесняются. Как правило, после оглашения решения судьи мгновенно убегают в эту комнату, чтобы не слушать проклятий.

Председательствующая судья Наталья Олихвер начала заседание в 12 часов, хотя оно было назначено на пол-одиннадцатого. Все по протоколу: где родился, как зовут. Адвокаты представили на обозрение (для ознакомления суда) личные поручительства, которые зачитывают на каждом процессе Владимира Акименкова: обязательства правозащитников Людмилы Алексеевой и Льва Пономарева, депутатов Бориса Кашина и Ильи Пономарева, писательницы Людмилы Улицкой.

 

Также адвокаты хотели зачитать материал в The New Times, в котором адвокат Акименкова Дмитрий Аграновский разбирает интервью представителя СК Владимира Маркина, чтобы доказать — на суд оказывается давление Следственным комитетом. Однако судья Олихвер отказалась слушать статью, а кроме того, строго пресекла любые упоминания дела Сергея Магнитского, к которому защита Акименкова обращалась в связи со здоровьем подсудимого. Как и у Магнитского, болезнь Акименкова не входит в перечень заболеваний, с которыми освобождают из-под стражи, хотя, как показывает практика, и наличие таких заболеваний не гарантирует благоприятного исхода дела.

Не в первый раз адвокаты говорили про ухудшающееся здоровье Акименкова, слепнущего в СИЗО. Следователь Добарин возражал: здоровье ухудшается, но сидеть в СИЗО ему это не мешает, и этот факт не должен влиять на решение суда.

 

«Кроме «Болотного дела» есть и другие, например, дело «Оборонсервиса...», — начал говорить сам Акименков, когда ему дали слово, видимо, желая сказать, что обвиняемые по другим делам находятся под домашним арестом. Но не успел — судья Олихвер прервала его, сообщив, что это к жалобе не относится. Акименков попробовал обосновать, почему считает свой арест незаконным, но тут же получил ответ от судьи, что ее сейчас это не интересует: «Вину не рассматриваем».

По большей же части во время заседания судья скучала, не столько слушая прения, сколько наблюдая за залом. Одна из слушательниц оперлась кончиком ботинка на впереди стоящую скамейку и убрала ногу, получив замечание от пристава. Когда женщина случайно опять коснулась ногой скамейки, судья тут же доложила приставу: «Она опять поставила!» Ни у кого из присутствующих, казалось, не было сомнения, какое решение вынесет Наталья Олихвер.

 

Перед тем, как удалиться в совещательную комнату, она дала слово Владимиру Акименкову, несколько раз прерывая его, потому что он, по ее мнению, отклонялся от темы заседания. Акименков говорил о давящем политическом режиме, о своей невиновности, завершив свое выступление фразой: «Я надеюсь, что вы судьи! Не верю, но надеюсь».

После последнего слова Акименкова судья удалилась в совещательную комнату. «Частично удовлетворить жалобу адвоката Аграновского», — через 15 минут зачитала свое решение Олихвер. В зале воцарилась гробовая тишина. Судья обвела всех взглядом и спросила, понятно ли присутствующим решение. Адвокат Аграновский растерянно переспросил судью: «В какой части удовлетворена жалоба?» Ответ был предельно ясным — продление ареста до 10 июня остается в силе, а второе продление (до 6 июля) считается необоснованным. После этого под аплодисменты и крики «Молодец!» она медленно двинулась в свою комнату через зал, планировка которого как нельзя больше подходила для такого решения: убегать через все помещение под неодобрительные возгласы было бы неудобно и неприятно, а пройтись мимо ликующих зрителей — в самый раз. 

 

Теперь у Владимира Акименкова появилась возможность после 10 июня, дня его рождения, выйти из СИЗО №5. «Шансы есть, потому что судья может продлить Владимиру срок содержания в том случае, если все большое дело до 10 июня успеют передать в суд, — объяснил The New Times Дмитрий Аграновский. — Но пока дело находится в Генеральной прокуратуре, и если больше ничего не придумают, то в июне Владимир просто соберет свои вещи и выйдет из СИЗО под ту меру пресечения (уже не арест — The New Times), которую ему изберет следствие».