Диссергейт — о массовых фальсификациях в научных работах госчиновников

«Диссергейт» вышел на высший политический уровень: в прекращении расследования заинтересованы очень влиятельные люди. Пока же можно подвести промежуточные итоги.

Главный: к проблеме псевдодиссертаций привлечено внимание общества. Первые решения специальной комиссии Министерства образования — по тем работам, которые успели проверить за отведенные два месяца — продемонстрировали, куда направлены основные усилия министерства.

Борьба ведется с текстами, которые только на первый, поверхностный взгляд являются диссертациями. Как правило, значительная их часть изготовлена с помощью копипейста из других работ. Комиссия перестраховывалась, каждый раз документируя значительные заимствования. Хотя по большому счету одного заимствованного абзаца достаточно, чтобы дисквалифицировать научную работу, не рассматривая ее по существу. Другим распространенным способом изготовления фальшивых диссертаций оказалась практика, при которой объемные части текста сопровождаются ссылками на журналы, в которых они якобы опубликованы, как того требует положение о защите диссертаций. В некоторых случаях ссылки были просто ложными, в других фальшивыми оказались экземпляры журналов, которые предъявили «диссертанты».

Да, конечно, Министерство образования могло пойти по другому и более сложному пути: предложить экспертам оценивать качество диссертаций.

Борьба с липой — задача менее амбициозная, но зато зримая: кража чужого — это понятно и неспециалистам.

Судя по всему, большинство фальшивок сконцентрировано в тех областях, в которых наука понесла самый большой урон в советское время, — в общественных науках и в отдельных разделах гуманитарных наук. Взять, например, экономическую науку в России. В первой четверти ХХ века российские экономисты составляли серьезную конкуренцию своим зарубежным коллегам. Пришедшие к власти коммунисты убили одних (например, Кондратьев и Литошенко), затравили других (Кулишер), вытолкнули в эмиграцию третьих (будущий нобелевский лауреат Василий Леонтьев). А Евгений Слуцкий, чье имя носит формула в любом учебнике микроэкономики, был вынужден заняться математикой и умер в безвестности. На место настоящих ученых воцарились идеологизированные, а часто и просто безграмотные начетчики. Именно так в середине века сформировалась почва — расплывчатые, а часто и просто лженаучные стандарты, — на которой в наше время выросли фальшивые диссертации.

Другие области, в которых пока обнаружились массовые фальсификации, — политология — такой науки в советское время просто не было, современная история, управление и педагогика, тоже практически не существовавшие в СССР на хоть сколько-нибудь серьезном уровне.

Если судить по первым разоблачениям, большинство авторов фальшивок защищало диссертации в диссертационных советах вузов, а не в институтах РАН. Возможно, именно архаичность и консервативность, за которую справедливо критикуют академию, не позволили создать там фабрики диссертаций. Что ж, это положительная сторона консерватизма. Среди вузов самые скандальные истории до сих пор связаны не только с Московским педагогическим университетом (МПГУ), в котором в течение многих лет действовала фабрика фальшивок, но и с МГУ им. Ломоносова — там работают и по сей день и авторы, и научные руководители фальшивых диссертаций.

Третий вывод, наверное, самый оптимистичный. Настоящие ученые, которые долгие годы пытались обратить внимание на творящееся безобразие, неожиданно обнаружили, что государственные органы, такие неповоротливые в борьбе с коррупцией и круговой порукой, могут действовать четко и решительно. Даже если речь идет о политически влиятельных персонажах. И даже если Госдума открыто объявляет им войну.