Где деньги, Зин?

Сегодня Басманный суд должен был рассмотреть мое исковое заявление к Следственному комитету.

Еще в июне прошлого года, когда по Москве прокатилась первая волна обысков по «Болотному делу», следователи и вооруженные омоновцы выломали дверь в моей квартире и забрали все ценные вещи. Изъяли и обнаруженные в квартире деньги — примерно 450 тыс. рублей (мои накопления за несколько лет).

Нельзя сказать, что обнаруженная наличность вызвала у следователей большой ажиотаж. Это же по их меркам копейки. Меня вызвали на допрос, я ответил на интересующие силовиков вопросы. И уже в начале октября ходатайство о возврате денег было удовлетворено.

Однако в течение четырех месяцев отобранные деньги так и не были перечислены на мой счет. Каждый раз следователи просили перезвонить «завтра-послезавтра», пока наконец 7 февраля не отменили свое же постановление о возврате денег. В прессу была вброшена версия, что ведется проверка, не передал ли мне эти деньги Гиви Таргамадзе для организации государственного переворота. Волей-неволей возникла мысль, что деньги в СК банально разворовали, а теперь придумывают нелепые отговорки, чтобы их не возвращать.

Поскольку вся эта история приобрела характер фарса, другого выхода, кроме как обратиться в суд, уже не было.

И вот сегодня в назначенное время мой адвокат Вадим Прохоров и я зашли в зал заседаний. Судья Мушникова, на прошлой неделе отправившая за решетку очередного фигуранта «Болотного дела», заняла кресло председательствующего. Одна проблема: следователь и прокурор на рассмотрение не явились. Соответственно, и материалов дела у судьи не оказалось, что сделало невозможным начало рассмотрения моего искового заявления. Заседание перенесли на 4 марта.

Не успел я выйти из здания суда — звонок на мобильный телефон.

«Здравствуйте, Илья Валерьевич! Следователь по особо важным делам Никитин беспокоит, — бодрым голосом представился звонивший. — Я должен допросить вас по уголовному делу Леонида Развозжаева. Жду в Следственном комитете 5 марта».

«Слушайте, — говорю. — А чего вы в суд-то не пришли?»

«Ну это не я должен был, — замялся следователь. — Некогда, наверное».

Ну конечно — им некогда.

Бесконечные обыски, допросы, аресты людей и фабрикация политических дел отнимает кучу времени! Отвечать за свои действия в суде никак не успевают.