Магнитский занавес

В начале ноября в редакции The New Times раздался звонок. Звонила Лариса Литвинова, врач СИЗО «Бутырка», обвиненная российской Фемидой в смерти Сергея Магнитского, но за истечением срока давности избежавшая наказания. Она была то ли слишком взволнованна, то ли не совсем трезва, жаловалась, что на новой работе получает меньше московской консьержки, говорила, что муж бросает ее из-за истории с Магнитским, а сын, который учится в Штатах, винит в том, что она помешает ему сделать карьеру, ведь санкции в рамках Закона Магнитского потенциально могут распространяться и на родственников.

Впрочем, если Лариса переживала за сына, то у других героев истории с Hermitage Capital проблем не меньше. Так, распространенный в интернете фильм «Неприкасаемые» сообщает, что после незаконного возврата налогов из бюджета на сумму 5,4 млрд рублей, на что правоохранителям и указал Сергей Магнитский, Ольга Степанова, руководитель московской ИФНС № 28 в 2001–2011 годах, и ее муж Владлен обзавелись виллами в Дубае и Черногории, а также $11 млн на счетах швейцарского Credit Suisse. При этом счета были открыты на две офшорные компании, зарегистрированные на Кипре и Британских Виргинских островах. Сам Степанов криминальное происхождение богатств отрицает, утверждая, что деньги заработал в бизнесе. Он даже выиграл иск о защите чести и достоинства у Алексея Навального, разместившего информацию о заграничном имуществе Степанова в своем блоге. В настоящее время цюрихские миллионы арестованы по запросу генпрокуратуры Швейцарии, которая проводит расследование в рамках уголовного дела об отмывании денег. Но даже если у четы Степановых остались не найденные пока юристами Hermitage Capital средства, им и многим другим российским чиновникам будет теперь непросто распоряжаться своими авуарами: с момента подписания Акта Магнитского (Sergei Magnitsky Rule of Law Accountability Act of 2012) у Обамы будет 120 дней для того, чтобы сформировать первый чeрный список.

Изначально ожидалось, что санкции будут касаться только чиновников, причастных к гибели Сергея Магнитского, в частности, фигурантов так называемого Списка сенатора Кардина, составленного по горячим следам в 2010 году и насчитывающего 60 человек. Но список успел устареть. К примеру, Ольга Степанова в нeм указана, а еe супруг Владлен — нет, что вовсе не значит, что американские санкции его минуют. К тому же американские законодатели решили смотреть на вещи шире. Уже сегодняшний текст закона упоминает второй суд над Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым, нераскрытые убийства Натальи Эстемировой, Анны Политковской, Макшарипа Аушева, Пола Хлебникова и других журналистов и правозащитников. А также — гибель в тюрьме Веры Трифоновой, избиение Олега Кашина и Михаила Бекетова и даже несправедливое осуждение предпринимателя Алексея Козлова. Пока в тексте закона нет фамилий ответственных: определены лишь критерии, по которым люди будут вноситься в список. Это, кстати, не только чиновники, непосредственно причастные к нарушениям прав человека или коррупции, но и те, кто мешал проведению расследований, то есть сотрудники прокуратуры и Cледственного комитета, а также судьи. Перечисляя примеры нарушения прав человека в России, Акт Магнитского прямо упоминает «незаконные действия правительства РФ, в том числе чеченского лидера Рамзана Кадырова». Последний стал, таким образом, 61-м известным фигурантом чeрного списка Конгресса*.

Для того чтобы попасть в список, вовсе не обязательно систематически нарушать права человека: он будет пополнен чиновниками, замешанными в ограничении прав на свободу слова, совести и даже на демократические выборы. То есть председатель ЦИК Владимир Чуров вполне может оказаться по соседству с четой Степановых и Рамзаном Кадыровым.

Супруги Степановы в 2010 году официально оформили развод, сообщив прессе, что не живут вместе ещe с начала 90-х. Однако Акт Магнитского предусмотрел такие случаи. Из его текста следует, что санкции автоматически распространяются на супругов и несовершеннолетних детей, но и остальные родственники и друзья могут подпадать под категорию «агентов», действующих от имени фигурантов или просто распоряжающихся коррупционными деньгами (§ 404, п. 3). Так, Лариса Литвинова может не беспокоиться по поводу своего сына, если он и правда получил грант университета или какого-либо фонда на обучение в американском университете. «Другое дело, если выяснится, что он сам оплачивает своe обучение, а доходы его родителей вряд ли это позволяют: в таком случае ему, скорее всего, придeтся вернуться домой», — пояснили The New Times в офисе сенатора-демократа Бенджамина Кардина, инициировавшего принятие закона.

„  

Сегодня российские чиновники массово выводят отмываемые деньги из Швейцарии в Гонконг  

Впрочем, сегодняшним текстом дело не ограничится: сенаторы, члены Палаты представителей или комитеты и комиссии Конгресса смогут поднимать вопрос о внесении в список новых фигурантов, базируясь на публикациях в СМИ или докладах НКО. «Кому-то может показаться, что американский Конгресс начинает дублировать Европейский суд по правам человека, но это — иллюзия, США не создают новый судебный орган, — пояснил на условиях анонимности собеседник журнала в офисе сенатора Кардина. — В американском посольстве в Москве не будет какого-то специального кабинета, куда можно будет написать о том, что ваши права нарушены. Нужно просто кричать об этом как можно громче, обращаться в российские и международные правозащитные организации, чтобы ваше дело получило максимальную огласку». А что если кто-то с помощью СМИ будет сводить таким образом счeты? В законе сказано: для внесения в список нужны неопровержимые доказательства, которые будут браться из самых разных источников.

Российские коррупционеры тешат себя иллюзиями, в том числе и публично: мол, мы всe равно в Эмиратах отдыхаем, вполне обойдемся без американских виз… Но они лукавят: закон наглухо закрывает для них финансовую систему США, а вместе с ней возможность размещать свои деньги в большинстве международных банков, где бы ни находились их офисы, да и вообще пользоваться долларом как платежным средством.

Все транзакции в иностранной валюте проводятся через клиринговые центры страны-эмитента. «Если у вас есть долларовый счeт, скажем, в Альфа-Банке, физически эти доллары находятся не в Москве, — объясняет Иван Черкасов, партнер компании Hermitage Capital, — Альфа-Банк держит их на своем корреспондентском счете в американском банке, к примеру, в Bank of New York, у которого, в свою очередь, есть счет в Федеральной резервной системе США, являющейся аналогом ЦБ». При проведении платежа в пользу третьего лица или простой оплате кредитной картой, привязанной к долларовому счету, эти средства пройдут через территорию США, так что ФРС увидит имя плательщика и в случае наличия соответствующего распоряжения американского Минфина деньги будут заблокированы до выяснения обстоятельств. То же самое касается и компаний, принадлежащих фигурантам Списка Магнитского. Не важно, зарегистрированы ли они в офшоре или же ведут реальную деятельность в России — о долларовых транзакциях, а с возможным принятием аналогичных законов в Европе, о евро и фунтах стерлингов придется забыть.

„  

Во избежание незамедлительного ареста денег фигурантам закона придется размещать их в рискованных с точки зрения финансовой стабильности банках, валютах и странах  

Казалось бы, переведи свои деньги Владлен Степанов, обладатель арестованных $11 млн, в швейцарские франки или японские иены — и все, выход найден. Не тут-то было! «Дело в том, что Список Магнитского — открытый документ. Любой банк при приеме нового клиента проверяет его как в закрытых международных системах, к примеру, World Check, так и в открытых источниках, — объясняет Иван Черкасов. — На фамилиях фигурантов списка уже стоит соответствующая пометка, так что любой уважающий себя банк просто откажет им в открытии счетов или вежливо попросит закрыть уже имеющиеся».

По словам Черкасова, раньше большинство отмываемых денег из России шло по стандартному пути: Россия — бывшие союзные республики, такие как Молдова, Латвия, Литва и Эстония, — Швейцария. Сегодня же российские чиновники массово выводят свои сбережения в Гонконг: он не подпадает под юрисдикцию США или ЕС, но при этом является достаточно стабильным финансовым центром. Однако и это эльдорадо не сможет быть верным пристанищем для фигурантов Закона Магнитского: международные банки в Гонконге, скорее всего, откажут им в открытии счетов, так что придется обращаться в китайские учреждения. Но и они в последнее время тоже весьма пристрастно изучают клиентов: долго держать деньги в одном месте не получится…

«Стены сжимаются. Во избежание незамедлительного ареста денег фигурантам закона придется размещать их в рискованных с точки зрения финансовой стабильности банках, валютах и странах, у них практически не остается возможности для инвестирования и приобретения активов», — говорит Иван Черкасов.

Симметричный ответ российских парламентариев на Закон Магнитского не заставил себя ждать. 11 декабря депутаты Сергей Нарышкин, Геннадий Зюганов, Владимир Жириновский, Сергей Миронов и Владимир Васильев внесли в Думу законопроект «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушению прав граждан РФ», Владимир Путин поддержал инициативу. При этом, правда, оговорился, что ответ должен быть «адекватным, но не запредельным». Изначально речь шла о сотрудниках спецслужб, причастных к похищениям и незаконным лишениям свободы, так что ответный закон тут же окрестили Списком Бута**. 

Но одного Бута нашим депутатам, видимо, показалось недостаточно, и они решили переименовать российский аналог Списка Магнитского в Список Димы Яковлева***, запретив въезд в Россию американцам, причастным к гибели усыновленных российских детей, а также чиновникам, которые «помогли им уйти от ответственности». Выступивший с инициативой такого названия закона депутат от «Единой России» и декан факультета Государственного управления МГУ Вячеслав Никонов от авторства открещивается. «Это продукт коллективного творчества, который варился в течение нескольких месяцев», — ответил он на вопрос The New Times.

Не поддержавший инициативу депутат и член Координационного совета оппозиции Дмитрий Гудков уверен, что законодатели действуют в ущерб себе по принципу «назло мамаше отморожу уши». Так или иначе, ответный закон, по словам Сергея Нарышкина, будет принят до 21 декабря. Как и в американской версии закона, Россия будет отказывать нарушителям во въездных визах, а также арестует на своей территории их имущество. Впрочем, эксперты говорят о том, что реального эффекта от нововведения не будет, а инициатива скорее имеет целью вызвать политическую шумиху. На условиях анонимности это косвенно подтвердил источник The New Times в МИДе: «Мы с удивлением узнали из прессы, что [Алексею] Пушкову (глава Комитета Госдумы РФ по международным делам. — The Nеw Times) известно о некоем «черном списке» МИДа, составленном по Закону Димы Яковлева. Никакого списка у нас нет». Однако, по данным источников журнала в МИД РФ, в черный список все же могут попасть высокопоставленные американские чиновники, причастные к нарушениям прав человека в Гуантанамо, в частности, упомянутые в отчете Human Rights Watch бывший вице-президент США Дик Чейни, экс-министр обороны Дональд Рамсфельд, бывший директор ЦРУ Джордж Тенет, бывшие госсекретари США Кондолиза Райс и Колин Пауэлл, а также бывший генеральный прокурор Джон Эшкрофт. Во всяком случае, их имена присутствуют в докладе МИД РФ о ситуации с правами человека в США, который появился 22 октября.

Председатель партии «Справедливая Россия», депутат Николай Левичев сказал The Nеw Times, что Список Яковлева будет закрытым, как и Список Магнитского. Депутат ошибся: весь смысл Списка Магнитского — в его публичности, в том, чтобы мир знал имена тех, кто виновен в гибели людей и незаконных тюремных сроках. И лишь некоторые фамилии, как пояснили журналу в офисе сенатора Кардина, могут быть засекречены — в том случае, если их обнародование может открыть источники информации или поставить под угрозу деятельность американских спецслужб.

Отдельный вопрос — как Закон Димы Яковлева может повлиять на деловые связи между Россией и США. Ведь многие американские чиновники по завершении службы уходят в бизнес, а тут вдруг окажется, что на госслужбе они, по российской версии, были причастны к нарушению прав человека. Пока Москва спешит заверить американское бизнес-сообщество, что беспокоиться не о чем — все останется, как прежде. «На прошлой неделе в Нью-Йорке я встречался с Игорем Шуваловым (первый вице-премьер правительства РФ. — The Nеw Times), — рассказал журналу президент и генеральный директор Американо-российского делового совета Эдвард Верона. — Он сообщил, что Россия непременно ответит на Акт Магнитского. Но он уверял меня, что это никоим образом не затронет бизнес».

Последний параграф Закона Магнитского (§407 Report to Congress) наделяет исполнительную власть США (в данном случае Государственный департамент) обязанностью лоббирования похожих актов в других странах. Впрочем, эту работу Америка давно уже ведет. В ближайшее время Закон Магнитского должен быть принят в Канаде и странах ЕС. По словам источника The New Times в одном из европейских посольств в Москве, Список Кардина уже негласно принят к сведению: ни один из его фигурантов уже не может получить шенгенскую или британскую визу. Официальный же запрет, в том числе на транзакции в евро, не заставит себя ждать. «Уже есть резолюция Европарламента, призывающая страны ЕС принять соответствующие законы, — напомнила The New Times член комитета по иностранным делам Европарламента Кристина Оюланд. — В следующем году министры иностранных дел должны провести встречу и прийти к единому решению по поводу акта Магнитского. Мы считаем, что европейский акт должен повторять принятый в США документ, то есть предусматривать и визовые, и финансовые санкции»****. 

Одним словом, с каждым годом у госпожи и господина Степановых, равно как и прочих фигурантов всевозможных списков, будет все меньше мест для путешествий и хранения «сбережений». Стены и впрямь сжимаются.