#Горячее

Тележизнь и телесудьба

22.10.2012 | Галицкая Ольга | № 34 (261) от 22 октября 2012 года


Особое русское счастье. Телеверсия знаменитого романа Василия Гроссмана — многосерийный фильм «Жизнь и судьба», премьера которого состоялась на телеканале «Россия 1», вызвала шквал публикаций и бурное обсуждение в социальных сетях. Интернет бурлит откликами, картина лидирует в телевизионных рейтингах и вызывает яростные споры: в киноромане зрители не увидели многих ключевых эпизодов и сюжетных линий, которые в свое время взбудоражили позднесоветское общество и произвели переворот в умах. Что прочитали сегодня в романе, получившем мировую известность, авторы картины и о чем они сняли фильм? The New Times с пристрастием расспросил режиссера-постановщика Сергея Урсуляка
06-2.jpg
Сергей Урсуляк на съемках «Жизни и судьбы»

Сергей, кому принадлежит идея экранизации романа «Жизнь и судьба»?

Каналу «Россия». Они предложили мне, я сначала долго отказывался, думал, сомневался. Но потом, когда перечитал книгу, прочел сценарий Эдуарда Володарского, пообщался с продюсерами, — решил, что я за это возьмусь. Это было непростое решение, работа предстояла огромная.

Почему именно сейчас главный государственный телеканал решил взяться за эту сложную книгу и перенести ее на экран?

Поначалу я считал, что за этим предложением стоит попытка решить какие-то сиюминутные политические проблемы, долго подозревал канал в каких-то таких вещах, ждал, что мне их вот-вот сформулируют. Но потом, когда мы начали плотно общаться, обсуждать будущий фильм, я понял, что никаких подводных течений нет. Мы часто недооцениваем тех, кто стоит у руля больших телеканалов, у меня такое ощущение. Мне кажется, у них есть собственная нехватка чего-то важного, сущностного, в чем они чувствуют потребность и что увидели в этой книге и предполагали найти в ее экранизации.

О главном

А что для тебя самого значит «Жизнь и судьба»? Менялось ли твое отношение к этому роману?

Для меня эта работа была привлекательна тем, что она давала возможность на широком просторе, на многофигурной, многолинейной композиции рассказать о времени, которое мне интересно, о людях, которых я люблю. Это была возможность каким-то образом сопоставить судьбу каждого человека с судьбой страны в самый тяжелый и страшный момент нашей истории. Как антисталинская вещь в чистом виде, какой ее воспринимали, когда книга появилась, мне она менее интересна. Но в любом случае этот антисталинский, антитоталитарный посыл существует. Диктатура — это плохо. Это очевидная, неотменяемая вещь, и она сохраняется по прочтении книги и после просмотра фильма.

Нынешний зритель способен ощутить то, что фильм и роман несут какую-то особую правду, не сказанную раньше?

Я думаю, что больше всего идеологов того времени напугало внятное сопоставление Советского Союза и фашистской Германии. Тождество, родство систем. В первую очередь именно это. Сегодня это просто роман большого писателя. Там есть его любимые мысли, скажем, мысль о свободе как абсолютной ценности. Этот пафос свободы тоже страшил советских идеологов. Сегодня, как мне кажется, это менее актуально.

Менее актуально? Разговор о свободе — не главное сегодня?

Думаю, да. По-моему, Гроссман имел в виду несколько иное, чем то, что мы сегодня вкладываем в понятие «свобода». С точки зрения тех лет, сегодняшнее наше положение — это не просто свобода, а суперсвобода. И поэтому мы сегодня гораздо более разборчивы в понимании, что это такое. Даже период моей юности 70-х годов несопоставим с тем, что мы имеем сейчас. Это видно просто на бытовом уровне. Уже невозможно поверить, что раньше было совсем не так.

А почему все-таки важнейшего в романе эпизода в немецком концлагере, где эсэсовец Лисс говорит большевику Мостовскому о сходстве нацизма и большевизма, в фильме нет?

Во-первых, сама эта линия не вошла в сценарий, роман огромный, от чего-то надо было отказываться. Второе: если мы говорим о родовых чертах тоталитарных режимов, то да, сходство есть, но я этого и не отрицаю. Я же не доказываю в своей картине, что жить в условиях сталинской диктатуры замечательно. Но поставить знак равенства между социализмом и фашизмом не могу по многим причинам и обстоятельствам. Мне кажется, это просто неверно.

А дочь Василия Гроссмана видела фильм? Ты с ней советовался во время работы над картиной?

С ней в процессе работы были в контакте мои продюсеры. У нас с Екатериной Васильевной встреча состоялась уже после съемок, она фильм посмотрела, была довольна и сказала об этом абсолютно внятно. Обычно бывает тяжело общаться с теми, кто имеет непосредственное отношение к автору великого произведения. Родственники всегда очень остро воспринимают любые изменения, сокращения и тому подобное. А тут все-таки Эдуард Яковлевич Володарский решительно вмешался в линии романа, что-то объединил, другое отсек и так далее, но тем не менее никакого отторжения у дочери Василия Гроссмана, которая профессионально занимается творчеством отца, не возникло.

Как работалось с Володарским?

Когда я появился в этой истории, у Эдуарда Яковлевича уже два варианта сценария были написаны и сданы каналу. Последний на тот момент вариант я прочел и не могу сказать, что был в восторге, хотя там уже было многое из того, что в результате вошло в картину. У Володарского был нелегкий характер (сценарист скончался 8 октября. — The New Times), но он был человеком определенным, в нем не было половинчатости, часто свойственной интеллигентам. Если ему что-то нравилось, он так и говорил: мне нравится. Когда не нравилось, он этого не скрывал. Мне ближе именно такие люди. Общаться с ними гораздо приятнее, чем с бессловесными нечто. Но я его побаивался иногда. Потому что понимал: если Володарскому что-то в моей работе не покажется, могу огрести по полной программе, он за вежливыми фразами прятаться не будет. Я знаю, что он очень ждал этой картины.

Так получилось, что последним газетным интервью Володарского оказалась беседа с ним в газете «Культура», где шла речь о романе Гроссмана, и он сказал, соглашаясь с Ямпольской, что это «гнилая» книга, написанная писателем, который не любил родину. Что ты думаешь по поводу подобных высказываний?


Гроссман — это, конечно же, повод сказать о том, что волнует именно меня. Он автор романа, я сделал фильм. Естественно, то время я рассматриваю со своей точки зрения


У меня нет, конечно же, права интерпретировать его слова, странно было бы с моей стороны. Могу только сказать, что, как я понимаю, он очень устал от этой книги, крайне непростой для переноса на экран. Слишком долго и трудно шла работа. Видимо, у него уже никаких сил не было относиться к этому роману адекватно, он его замучил. Мне он никогда не говорил, что роман «гнилой», в свой сценарий Володарский вложил все силы и многого ждал от премьеры.

О достоверности

К числу персонажей, отринутых кинодраматургом и как режиссером, относится и фигура Сталина. Самого генералиссимуса в фильме нет, есть только его голос за кадром. Чем вызвано такое решение?

Во-первых, потому что невозможно все вместить. Во-вторых, я ни разу не видел в кино убедительного Сталина. Обычно все заканчивается приглашением грузина или еврея, на которых наклеивают нос и усы. Получается какое-то ряженое чмо. И поскольку мое нежелание выводить на экран Сталина совпадало с общим течением сценария, мы от него отказались. Фильму это не повредило, я уверен.

Однако ж Сергею Маковецкому наклеили еврейский нос…

Маковецкому приделали еврейский нос, потому что так нужно для его героя и потому что нет традиции в российском кино исполнения роли Штрума. А традиция кинематографического Сталина уже давно появилась. И она чудовищна. Чем тратить усилия на адекватное воплощение образа, лучше просто от него избавиться. Как персонаж он мне ничего не давал.

Сейчас артисты все сплошь ухоженные, у них довольный, холеный вид, хорошие зубы, но это не годится для фильма о войне. Приходилось менять их внешность?

Белозубых людей, какие бывают в рекламе и сериалах, в картине не увидишь. Да и все остальное тоже — грим, костюмы делались тщательно, без подделок. Мы честно работали с этой историей, избегали вранья. Чтобы найти убедительные лица даже на крошечные роли, мои помощники исколесили всю Центральную Россию. Исполнителей привозили бог знает откуда, у меня был артист, который приезжал на один только эпизод из Иркутска.
06-1.jpg
Кадр из фильма

Какой город сыграл роль Сталинграда?

Основная часть сталинградских эпизодов снята под Ярославлем. На территории заброшенного завода была построена огромная декорация. Частично какие-то кусочки мы снимали под Питером, а больше, пожалуй, у нас Сталинграда и не было.

Шоу после премьеры

После показа первых серий на «России» прошло ток-шоу Владимира Соловьева. Удивительно, но разговор почти не коснулся фильма. Обсуждали, как водится, Сталина. От этого всего возникло ощущение, что показ фильма все-таки преследует какую-то цель. В 2013 году будет отмечаться 70-летие Сталинградской битвы. А вдруг существует идея возвратить Волгограду название Сталинград?

Я думаю, это преувеличение. Возвратить Волгограду другое имя можно было бы и без таких затрат. В нашей стране это можно при желании сделать одним прекрасным утром. Вообще наше представление о том, что без конца разыгрываются многоходовки с разными сложными интригами и комбинациями, сильно преувеличено. Люди, о которых мы так «хорошо» думаем, я уверен, на самом деле гораздо проще. Я многократно сталкивался с тем, что все время что-то как-то интерпретируется. Поставил «Ликвидацию», стали долго обсуждать: а что бы это значило? Потом был «Исаев», и тоже по этому поводу было много разговоров, почему именно сейчас, зачем именно это, кому понравится, чей заказ и так далее. Уверяю тебя, никто не разыгрывает на ходу хитроумные комбинации. Никто не думает на пять шагов вперед.

О времени и о себе

Первый отзыв известной телеобозревательницы мгновенно появился в фейсбуке: «Посмотрела 10 серий и просто отключила от себя, что это Гроссман. Мне стало очевидно, что это некое кино про время от Сергея Урсуляка».

Ну что ж, это самая правильная оценка, если говорить честно. На самом деле Гроссман — это, конечно же, повод сказать о том, что волнует именно меня. Он автор романа, я сделал фильм. Естественно, то время я рассматриваю со своей точки зрения, конечно, при участии Эдуарда Володарского и всех, кто работал со мной вместе. Я делал это кино не для литературоведов. И сравнивать скрупулезно роман с книгой не нужно. Мне кажется, что в главном книга и фильм схожи — по духу, по направлению. Но, конечно же, это мое кино, а не роман Василия Гроссмана.

Зрители, которые не знакомы с романом, не знают трагической истории книги и ее автора, вообще смутно представляют себе то время и мало о нем думают, поймут ли они все, что сюда вложено?

В фильме нет ничего такого, что было бы непонятно обычному человеку, это, в сущности, совсем простая картина с очень ясным посылом. Она только несколько сложнее построена, чем текущее телевизионное кино, линейное и незатейливое. Нужно смотреть фильм, а потом, если захочется, почитать книгу.

Политическая злободневность не важна?

Остроты в том виде, в котором она ощущалась в 85-м году, когда книга пришла к читателям, уже нет. Мы уже столько за эти годы узнали, передумали, переспорили, все давно говорено-переговорено. Единственное, что я попытался сохранить, на чем, как я понимал, мы можем сыграть, — это человеческие взаимоотношения, настоящая пронзительность. Когда происходящее задевает эмоционально, когда судьбы героев становятся небезразличны, тогда, я считаю, все получилось. Только живое чувство имеет значение. Вот если оно рождается в каких-то эпизодах, тогда все в порядке. Поэтому с такой тщательностью выбирались артисты на каждую роль, чтобы не было никого и ничего случайного. Мозаика разных лиц, жизней, она и складывается в судьбу страны. Мы все оттуда. Мы — это они, а они — это мы. Тут связь времен. Необходимо понимание того, что нет правых, виноватых, есть только общая беда, общее горе и, как говорит герой Евгения Дятлова, особое русское счастье. Вот если это ощущение есть — общности без разделения на правых и виноватых, тогда моя задача выполнена.





×
Мы используем cookie-файлы, для сбора статистики.
Продолжая пользоваться сайтом, вы даете согласие на использование cookie-файлов.