Возможно, нам не выхлебать болота, непролазного болота российской истории, глубиной 600 лет отставания от европейских чистых рек, слившихся таки в конце концов в океан европейских ценностей. Но над этим болотом стоят вешки, их не берет ни ряска, ни гниль, над ними не властно время и стоять им вечно.
Алесь, то есть Александр Михайлович Адамович, поставил такую вешку, и в этом сентябре мы отмечаем его 85-летие, до которого он не дожил. Родившись в Белоруссии в 1927 году, он успел повоевать в партизанах, как много других белорусских хлопчиков, взявших в руки оружие задолго до призывного возраста. Что такое фашизм — в Белоруссии узнали не из газет.
Страшный жизненный опыт очевидца не одной Хатыни, но десятков уничтоженных дотла белорусских деревень в 1977 году излился на страницы документального цикла «Я из огненной деревни». Это самое страшное, что было написано на эту тему. Вот каратели выгоняют жителей из домов, вот мать, которая уже знает, зачем им приказывают собраться в церкви, одевает своего малыша. Мальчик хочет надеть резиновые сапожки, а мать говорит: «Не надо. Они резиновые, в них твои ножки долго гореть будут».
В 1985-м Алесь Адамович вместе с Элемом Климовым становится соавтором сценария столь же жуткого фильма «Иди и смотри». Мог ли какой-нибудь взбесившийся садист предложить матерям спасаться, оставив в огне детей? Мог. Есть свидетельства, есть протоколы Нюрнберга, есть роман Уильяма Стайрона «Выбор Софи», где в Освенциме, на селекции, комендант лагеря предлагает матери самой решать, какого из двоих ее детей она предпочитает отправить в газовую камеру — или, если она откажется выбирать, туда заберут обоих.
„
В «Блокадной книге» удалось протащить информацию об особом питании в столовых при Смольном и даже о том, что в умирающем городе НКВД продолжал аресты
”
Но неприятности у белорусского литератора, критика, даже в конце концов академика начались задолго до этого, в 1966 году, когда он преподавал в МГУ, о чем в то время мечтали все. Адамович отказался подписать письмо с осуждением Даниэля и Синявского. Это стоило ему кафедры и работы в Москве. Выгнали мгновенно, но он никогда об этом не пожалел.
Вместе с Даниилом Граниным Алесь Адамович составил «Блокадную книгу». Она выходила в «Новом мире» частями, несколько лет, с 1977-го по 1981-й. В Ленинграде, где в то время партийным вождем был Григорий Романов, журналам и издательствам публиковать книгу не разрешили. Ленинградцы выхватывали друг у друга «Новый мир», ведь в подцензурный журнал удалось протащить и информацию об особом питании в блокаду в столовых при Смольном для среднего и высшего партийного звена и даже о том, что в умирающем городе НКВД продолжал аресты.
В 1987 году Адамович пишет «Последнюю пастораль» — кошмарную антиутопию о том, как умирали последние двое влюбленных на сожженной термоядерными ракетами планете.
Перестройка была историческим шансом, и шестидесятник Алесь Адамович хватает этот шанс за хвост, используя самую крошечную возможность вытащить страну из ее колеи. Он принимает правильные решения и вступает в правильные организации. У него «чистые» документы: «Московская трибуна», ранняя организация либеральных интеллигентов, «Мемориал», депутатство от Союза кинематографистов, Межрегиональная депутатская группа, с которой пошли потом демократические партии, как нам казалось, новой страны. В 1993-м он подписал опубликованное 5 октября решительное «письмо 42-х» в поддержку Ельцина, люстрации, ликвидации советской власти и декоммунизации страны.
Умер Алесь Адамович 26 января 1994 года прямо в зале Верховного суда, от инфаркта, пытаясь отстоять дачи писателей от покушений чиновников Литфонда.
Потомки могли бы начертать на могиле писателя слова с его обращением к стране: «…Наливайся, кормись моей честью, умывайся моей чистотой».
Tweet
