Умер режиссер Петр Фоменко

В 1993 году режиссер основал московский театр «Мастерская П. Фоменко», которым руководил до конца своих дней.

Петр Фоменко поставил более 60 спектаклей. Помимо театра, режиссер работал в кино и на телевидении.

«Мы часто бросаемся словом «гений», в дружеском общении мы щедрые люди, но в случае с Фоменко это действительно так, — сказал The New Times писатель-сатирик Виктор Шендерович. — Есть хорошие режиссеры, есть замечательные, крупные — и был Фоменко». «Мне повезло: я был молодым преподавателем сценического движения в ГИТИСе, в ту пору, когда появился первый курс «фоменок» — это те, кто потом стали основой этого театра, — продолжает Виктор Шендерович. — Я очень хорошо помню, как этот курс вначале вызывал некоторое недоумение. Это были совершенно непривычные для актерской среды лица — Тюнина, Степанов… А уже на втором курсе стало ясно, что мы имеем дело с совершенно удивительным явлением — он (Фоменко) занимался учениками, он их растил, жил этим, и воспитал удивительных актеров, создал новый театральный язык. В его спектаклях все дышало. Сегодня ученики Петра Наумовича — гордость русского театра. Он воспитал еще и режиссерскую школу: Женовач, Женя Каменькович — это все его ученики… В такие печальные дни в очередной раз вспоминаются слова Ахматовой, написанные в 1940 году после смерти Михаила Булгакова: «Когда человек умирает, меняются его портреты». Вот сегодня изменился портрет Фоменко, и чем дальше он будет уходить во времени, тем очевиднее будет, кого мы сегодня потеряли».

Опечалена скоропостижной кончиной Петра Фоменко и писательница Людмила Улицкая: «Это был замечательный человек, замечательный режиссер, замечательный артист. Не так много остается людей старой школы, и он, конечно, из последних».

Артур Соломонов

Смерть выдающегося человека принуждает говорящего о нем к пафосу. Но Петр Фоменко был пафосу чужд. Вспоминается, как на одном из заседаний режиссеров, где всерьез и глубоко говорили о судьбах русского театра, о его величии, Фоменко призвал собравшихся к «легкому дыханию». Чтобы среди возгласов о величии не пропало само величие.

А величие русского театра (теперь это уже можно сказать) в наше время держалось на Петре Наумовиче Фоменко.

В 1993 году мы, студенты театроведческого факультета, начали учебу в ГИТИСе одновременно с новым курсом Петра Фоменко. Полина Агуреева, Инга Оболдина, Елена Невежина, Михаил Крылов, Владимир Епифанцев, Гарольд Стрелков, Илья Любимов тогда, как и мы, были первокурсниками. Наш педагог Наталья Крымова советовала нам пристально следить за тем, как развиваются ученики Фоменко — это был элитный курс академии, все поступающие в театральные вузы мечтали там учиться. А те, кого выбрал Фоменко, на совершенно законных основаниях считали себя счастливчиками.

Петром Фоменко был построен театр-дом, в котором создавались шедевры, на который обрушивались премии и награды, но он не переставал быть домом. Как в МХТ при Станиславском ходили на «Три сестры» и говорили: «идем в гости к Прозоровым», так и посещение его театра становилось таким «походом в гости».

Его спектакли становились частью личного опыта. «Великолепный рогоносец» в «Сатириконе» с Константином Райкиным в главной роли — наверное, самый исповедальный спектакль Петра Фоменко. Это был спектакль о высокой болезни, которой болен каждый большой художник — о власти воображения над реальностью. Главный герой, деревенский поэт Брюно, говорил: «Вдохновение выводит меня за пределы здравого смысла».

Люди, находящиеся «за пределами здравого смысла», создают настоящее искусство.

Альбер Камю говорил: «Искусство мало чего стоит без реальности, но и без него реальность не много стоит».

Спектакли Петра Фоменко подтверждали эти слова.

Без пафоса сказать все-таки не получилось.

Фото РИА "Новости"