 |
| Марио Драги |
Пообещав в конце июля представить пакет чуть ли не революционных мер по выведению еврозоны из кризиса и озадачив мировую общественность загадочным «и поверьте мне, они (меры) будут достаточными», в итоге Марио Драги вышел к публике с пустыми руками. Базовая ставка ЦБ ЕС осталась на уровне 0,75% (ожидалось ее снижение). Кроме того, так и не была обнародована программа выкупа долгов стран еврозоны, оказавшихся в наиболее сложном положении — было лишь объявлено, что она находится в стадии разработки.
Домашнее задание
Между тем, согласно источникам The New Times во Франкфурте-на-Майне, где находится штаб-квартира Центробанка, программа на самом деле готова. Но до последней минуты руководство учреждения вело торг с Берлином, отказывавшимся принимать ее в том виде, в котором ее хочет видеть сам Драги. «Германия давно уже заявляет о своей готовности рассмотреть возможность приобретения долгов проблемных стран, — пояснил в интервью The New Times французский экономист, директор Центра исследований проблем индустриализации французской Высшей школы социальных наук (EHESS) Жак Сапир. — Но в обмен она требует, чтобы Италия и Испания согласились на ту же схему, по которой ЕС уже работает с Грецией, Ирландией и Португалией».
Речь о том, что нуждающиеся страны в обмен на помощь со стороны недавно созданного Европейского фонда финансовой стабильности (ЕФФС) обязаны будут представить на утверждение европейской тройки (ЦБ ЕС, МВФ и Еврокомиссия) программы мер еще более жесткой экономии. «Поскольку и Испания, и Италия от такой помощи отказываются, немцы заблокировали предложения Драги и будут блокировать их и дальше, — выразил уверенность в разговоре с The New Times директор по макроэкономическим исследованиям немецкого Института экономических исследований (DIW) Ансгар Бельке. — В Берлине исходят из того, что прямой выкуп долгов — это банальное финансирование бюджетного дефицита, что прямо запрещено уставом ЦБ ЕС. А самое главное, немцы не хотят безвозмездно помогать своим южным соседям, не заставив их сделать домашнее задание в виде экономических реформ».
Цена вопроса — €500-600 млрд. Именно столько могут стоить суверенные долги Испании и Италии, которые должны быть профинансированы европейскими институтами в первую очередь. «Проблема в том, что большая часть этих долгов ничего не стоит, — поясняет Жак Сапир, — это выброшенные деньги». Однако среди европейских руководителей преобладает мнение, что, как бы ни развивалась ситуация, долги эти должны быть выкуплены либо Центробанком, либо ЕФФС». «Поразительно, как никто до сих пор не понял, что это никого не вылечит от кризиса, а лишь продлит агонию проблемных стран», — недоумевает французский эксперт.
„
До сих пор Германия спасала своих соседей. Но кто в случае чего будет спасать саму Германию?
”
В поисках консенсуса
Как уверяет Драги, окончательная версия программы спасения Европы должна быть представлена в течение ближайшей недели. Однако, по мнению экономистов, это время будет потрачено вовсе не на разработку самих механизмов, а на переговоры. «ЦБ просто взял тайм-аут для поиска политического консенсуса», — уверен Ансгар Бельке. Задача не из простых: ведь договариваться придется не только с Берлином, который должен дать свое согласие хотя бы на частичный выкуп долгов, но и с Мадридом — испанцев нужно убедить пойти на уступки и попросить-таки помощи у ЕФФС, пусть и ценой частичной потери бюджетного суверенитета. «Тут идет борьба всех против всех, — убежден Ансгар Бельке, — пока идут оживленные переговоры на общеевропейском уровне, в самой Германии по этим вопросам также нет единства». Ангела Меркель, поясняет эксперт, теряет поддержку электората, ей все труднее договариваться с парламентом: «Она, может быть, и была бы сговорчивее, да знает, что на родине ее не поймут».
Центробанк и Германия в итоге, скорее всего, придут к компромиссу и примут-таки пакет спасительных мер. Однако они, как убежден Жак Сапир, помогут проблемным странам продержаться от силы 4-5 недель, а в сентябре все вернется к ситуации сегодняшнего дня, и нужна будет новая программа. Курс на меры драконовской экономии, которых требует ЦБ от проблемных стран, контрпродуктивен. Государство, с одной стороны, экономит деньги, а с другой — падает экономическая активность, покупательская способность, а значит, и налоговые поступления. «Что выходит: сберегаем в одном месте, теряем в другом, а в целом не просто стоим на месте, а катимся вниз», — пытается обрисовать ситуацию Сапир.
Тянут. Потянут?
Впрочем, по мнению ряда специалистов, не для всех стран еврозоны кризис обернулся финансовыми потерями. Согласно отчету немецкого банка Bremer Landesbank, за последние 30 месяцев кризиса Германия сэкономила порядка €60 млрд. Произошло это по банальной причине: страны Южной Европы потеряли доверие в глазах инвесторов, ставки, по которым они могут занимать деньги, подскочили до небывалых высот, в то время как Германия представляется островом финансовой стабильности — инвестиции переориентировались туда.
Если до кризиса немецкие компании и банки занимали деньги на внешних рынках по ставке в среднем 4%, то теперь она упала до 2%, что и позволяет экономить на обслуживании долга. Чистой прибыли тут немного, ведь только Афинам Берлин выделил €46,1 млрд, но эти расчеты могут стать хорошим аргументом в споре с теми, кто считает, что Германия одна тянет всю Европу.
«Очевидно, что это так, — соглашается Жак Сапир, — но не надо забывать: если Берлин будет настаивать на сохранении зоны евро в ее нынешнем виде, ему придется раскошелиться еще на €150-300 млрд, что составляет 6-12% немецкого ВВП. Так что эти 60 сэкономленных миллиардов не сильно помогут Германии».
Ансгар Бельке соглашается с подобными расчетами и видит в этом опасность для страны: «Мы все знаем, что бывает, когда становится слишком просто брать в долг: потом очень сложно отдавать».
Сейчас в Германии наблюдается некоторый инвестиционный бум. С другой стороны, немцы будут все больше увязать в греческих, испанских и итальянских долгах, так что кредитное доверие к ним рано или поздно упадет, а стоимость долгов резко возрастет. «До сих пор Германия спасала своих соседей, — замечает Бельке. — Но кто в случае чего будет спасать саму Германию?»
Tweet
