Пауза по-белорусски. Александр Лукашенко неожиданно проявил милость к оппонентам. На свободу из тюрьмы выпущены экс-кандидат в президенты Белоруссии, лидер гражданской кампании «Европейская Беларусь» Андрей Санников и координатор этого движения Дмитрий Бондаренко. Эксперты уверены: официальный Минск начал с Западом новую игру в либерализацию
Для журналистки российской «Новой газеты» Ирины Халип суббота 14 апреля была обычным днем. Накануне она общалась по телефону со своим мужем, Андреем Санниковым, который находился в колонии «Витьба 3» в Витебской области. Андрей просил собрать и привезти летние вещи и, как всегда, сигареты. «Вечером снова звонок с витебским кодом! Я крайне удивилась: что, внеплановый звонок дали? С чего вдруг? И тут Андрей говорит: «Я на вокзале Витебска». Я спрашиваю: «А что ты там делаешь?» — «Меня выпустили». Тут-то я и завизжала», — рассказывает Ирина.
Ирина Халип ждала мужа почти полтора года
Путь домой
Встретить на вокзале мужа, который добрался до Минска в два часа ночи, Ирина не смогла. Она тоже была осуждена за участие в событиях 19 декабря* * 19 декабря 2010 г. президентская кампания в Белоруссии завершилась попыткой штурма здания Совета министров и жестоким разгоном многотысячного митинга на площади Независимости в Минске. Было арестовано и осуждено около 700 человек. , и весной прошлого года ее приговорили к двум годам лишения свободы с отсрочкой наказания на два года. Теперь журналистка не имеет права находиться вне своей квартиры после 22 часов. Вместо нее Андрея Санникова встречали сотни его товарищей, устроивших освобожденному настоящий бенефис в центре Минска.
Дмитрия Бондаренко выпустили из тюрьмы полсуток спустя. О том, что муж освобожден и едет из Могилева в Минск, супруга Дмитрия Ольга узнала утром 15-го. С Дмитрием были сложности: сразу после ареста у него обострились хронические заболевания, а в июле 2011-го ему сделали операцию на позвоночнике. Изменить ему условия заключения власти отказывались вплоть до освобождения. Более того, после операции его вновь стали привлекать к работам в колонии и даже запретили пользоваться костылем. Его вернули только после того, как в феврале этого года Бондаренко вслед за Санниковым написал ходатайство о помиловании. Из могилевской колонии до белорусской столицы оппозиционер добирался в маршрутке лежа.
„
Политолог Виктор Мартинович: «В Минске поняли: пора сдаваться. Тем более что вопреки ожиданиям Москва не стала лезть в драку с Западом на стороне Белоруссии»
”
Пора сдаваться
Почему же Лукашенко пошел на помилование? Глава администрации президента Белоруссии Владимир Макей в интервью представителям государственных СМИ дал самую незамысловатую трактовку происшедшего: мол, президент в свое время говорил о том, что, если люди раскаются и напишут соответствующие прошения о помиловании, они будут рассмотрены в установленном законом порядке. Напомнив об этом, г-н Макей почему-то тут же пошел в наступление на ЕС: оказывается, Европа лукавит, заявляя о готовности вернуть своих послов в Минск (те были отозваны в конце февраля в знак солидарности с высланными по прихоти Лукашенко послами Польши и Евросоюза. — The New Times) только после освобождения всех политзаключенных. По данным г-на Макея, сейчас не Минск, а сами европейцы просят вернуть послов. Да только у Белоруссии собственная гордость. «Послы должны вернуться тогда, когда для этого созреют соответствующие условия. А именно: когда в Евросоюзе осознают ошибочность политики шантажа, диктата, санкций в отношении Белоруссии и придут к пониманию необходимости диалога с Минском об отмене санкций», — сказал глава администрации. И предупредил: «Никакого освобождения заключенных под давлением не будет. Никакой реабилитации по евросоюзовскому велению — тоже не будет. Это все должны прекрасно понимать».
Однако независимые наблюдатели полагают иначе. И освобождение двух именитых политзэков, и заявления Макея — попытка Минска сделать хорошую мину при проигранной игре. «В окружении Лукашенко поняли: европейцы на этот раз шутить не намерены, дальше речь будет идти только о жестких санкциях, в том числе дипломатических, — поясняет The New Times белорусский политолог Виктор Мартинович. — Это и заставило белорусскую власть отступить».
Санникова и Бондаренко освободили за девять дней до крайне неприятного для Лукашенко события: 23 апреля Совет министров иностранных дел Евросоюза почти гарантированно расширит список как «невъездных» в Европу белорусских чиновников (сейчас в списке 150 фамилий), так и местных компаний, против которых будут введены экономические санкции. Наверняка дошло до ушей Лукашенко и другое известие из-за бугра: в мае Международная хоккейная федерация собиралась рассмотреть вопрос о переносе чемпионата мира по хоккею-2014 из Белоруссии в другую страну. «В Минске поняли: пора сдаваться, — говорит Виктор Мартинович. — Тем более вопреки ожиданиям Москва не стала лезть в драку с Западом на стороне Белоруссии».
Игра по-местному
17 апреля Лукашенко озвучил решение отложить ежегодное обращение к народу и парламенту, обосновав это необходимостью «доработки концепции внешней политики». Чуть ранее, в начале апреля, Батька выступил с весьма миролюбивой речью в адрес Евросоюза, говорил о необходимости «налаживания отношений». А через несколько дней, принимая посла Суверенного военного Мальтийского ордена Пауля Фридриха фон Фурхерра, он весьма оригинально посетовал на недостаток сотрудничества с Ватиканом: «У вас там в Мальтийском ордене приличное влияние в Святом Престоле, у вас там много влиятельных людей, которые должны посмотреть, что происходит в отношениях со страной (Белоруссией), что здесь тоже живут добрые люди, которые хотят жить в дружбе». И бодро резюмировал: «Я смотрю за средствами массовой информации как внутри Белоруссии, так и за ее пределами. Кое-кому хочется вбить клин и в наши отношения с Папой Римским. Должен сказать, что не получится».
По мнению политолога Александра Класковского, белорусская власть хитро играет в хорошего и плохого полицейского — роль хорошего и доброго исполняет сам президент, плохого и злого — глава его администрации.
«Сейчас Лукашенко явно взял паузу, ожидая 23 апреля, — поясняет эксперт в разговоре с The New Times. — Если ЕС в этот день откажется от расширения санкций, агитпроп объяснит белорусскому населению: Европа осознала свою ошибку и отказалась от политики санкций. А официозные СМИ сделают все, чтобы в глазах электората это выглядело как очередная элегантная победа белорусской дипломатии».
Последний шанс?
Пока Евросоюз демонстрирует твердость позиции и нежелание идти на уступки Минску. Верховный представитель ЕС по внешней политике и политике безопасности Кэтрин Эштон уже заявила, что освобождение двух белорусских политзаключенных показывает силу ЕС, и призвала Европу «сохранить твердость и единство в этом вопросе». Виктор Мартинович полагает, что, если ЕС все же пойдет навстречу Минску и возобновит диалог, не дожидаясь освобождения всех политзаключенных, «это похоронит последний шанс на либерализацию в Белоруссии». А вот Александр Класковский уверен, что Брюссель все же вынужден ориентироваться на ситуацию в самой Белоруссии: «Пока сами белорусы не готовы бороться за перемены, пока на митинги протеста выходит ничтожное количество народа, никто в Европе додавливать режим Александра Лукашенко не будет».
«Нужно добиваться освобождения всех политзаключенных»
Андрей Санников — The New Times
Экс-кандидат в президенты Белоруссии Андрей Санников за «организацию массовых беспорядков» был осужден на пять лет колонии усиленного режима. The New Times расспросил оппозиционера о подробностях его освобождения
Вечером 14 апреля ко мне подошел сотрудник колонии и сказал, что надо собирать вещи. Это могло означать все что угодно — и этапирование, и перевод на другой отряд. Я спросил: что это значит? Он ответил, что ничего не знает. Меня отвели на КПП, где проверили с раздеванием. Только там начальник колонии сообщил, что я освобожден указом Александра Лукашенко о помиловании. Показать указ они почему-то отказались и выдали мне только справку. Потом отвезли в Витебск, где я заехал к своему товарищу Сергею Парсюкевичу.
Почему вы подписали прошение о помиловании? На вас оказывалось физическое или какое-то иное давление?
Я написал не прошение, а ходатайство о помиловании. Вины я не признавал, хотя было огромное давление. Администрация колонии полностью изолировала меня от внешнего мира. Мне запрещали встречу с адвокатом и близкими, в ноябре перевели в камеру-одиночку. Мои письма до близких не доходили, хотя, согласно законодательству, в случае их уничтожения должен быть составлен протокол. Изолировали от общения с другими заключенными — им даже здороваться со мной было опасно, а если кто-то здоровался, ему угрожали лишить условно-досрочного освобождения. Я написал ходатайство, чтобы остановить давление и провокации.
После того как появилась информация о том, что вы подписали ходатайство, и в оппозиционных, и в проправительственных кругах стали говорить о закате вашей политической карьеры…
В последние полтора года я и моя семья прошли через ад. Сейчас я прохожу период моральной реабилитации, как-то пробую вернуть жизнь. А потом будем вместе с женой и сыном решать по поводу дальнейших политических планов. Пока я не готов рассуждать на эту тему.
Нужно ли Западу сейчас усиливать давление на Минск, требуя освобождения всех политзаключенных?
У ЕС в отношении Белоруссии четко обозначенная политика появилась лишь в течение последних полутора лет. Сейчас главное — не останавливаться на достигнутом и сделать все для освобождения всех политзаключенных.
Лидер движения «За Свободу» Александр Милинкевич и некоторые другие оппозиционеры полагают, что если Запад будет продолжать давить на Лукашенко, тот бросится искать защиты у Москвы, а это угроза белорусскому суверенитету…
Этот аргумент мне знаком, он высказывался частью белорусской правящей команды… Почему часть оппозиции фактически озвучивает аргументацию власти, я не понимаю. Зато уверен: именно стиль поведения нынешней власти в первую очередь и создает угрозу для существования белорусского государства.
Андрей Санников
Родился в 1954 г. в Минске. Окончил Минский государственный педагогический институт иностранных языков (1977), Дипломатическую академию МИД СССР в Москве (1989). Имеет дипломатический ранг посла. Работал в Белорусском обществе дружбы и культурной связи с зарубежными странами, в секретариате ООН в Нью-Йорке. С 1991 г. — в МИД Белоруссии. В ноябре 1996-го ушел в отставку в знак протеста против политики Александра Лукашенко.
