В праймериз демократической партии США ярко прослеживается исчерпанность политического истеблишмента, рожденного в 60-е. «Шестидесятникам» наступают на пятки по всем фронтам. Именно поэтому Барак Обама имеет шанс
Лючия Анунциата колумнист La Stampa — специально для The New Times
|
|
Песне Good Vibrations знаменитых Beach Boys уже больше 40 лет. Жаль, что все, что осталось от их фантастических вибраций, больше напоминает болезнь Паркинсона. Легендарная звезда рока Marianne Faithfull появляется в роли бабушки в только что вышедшем фильме Irina Palm: ее героиня чуть-чуть эротична, но это уже бабушка. Ровно тоже происходит и с политиками, поднявшимися на волне бурных шестидесятых годов.
Билл Клинтон, президент, который привел в Белый дом поколение «бэби-бума», имеет четыре шунта на сердце. Другой президент из того же поколения, но с правого фланга, Джордж Буш, вскоре уйдет на пенсию. Следом за Тони Блэром. Беназир Бхутто, женщина 1960-х, впервые в исламском мире пришедшая во власть, убита. А Боб Дилан превратился в собственную икону в фильме No direction home: Bob Dylan Мартина Скорсезе. Этот фильм — ужасная коммерческая операция с воспоминаниями и песнями бывшего героя. Тяжелее на двадцать килограммов и старше на сорок лет. Другие же упитанные конформисты, уверенные в себе, преисполнены абсолютного непонимания собственного ухода с этой сцены. Так этого не понимает и Хиллари Клинтон.
Прощание с шестидесятыми
Эбби Хоффман1 сказал про это поколение: «Мы были молоды, мы были безумцами, мы были наглыми, но мы были правы!»
Бог знает, были мы правы или нет, время покажет. Правда откроется, когда новое глобальное поколение, выросшее в этой же среде, на той же музыке, осознает свою смертность. Не физическую, а духовную. Наше время может превратить галерею славы в зал для похорон, и для шестидесятников этот вызов может оказаться самым сложным экзаменом. Прощайте 60-е, покойтесь с миром!..
Естественно, это совет, а не измена. Просто если поколение 60-х на самом деле обладает той креативностью и аналитическими способностями, которыми оно когда-то хвалилось и чем завоевало мир, теперь именно оно должно первым понять, что ему наступают на пятки, причем по всем фронтам. Это знак: пора уходить.
Перемены — это наиболее животрепещущая из всех проблем развития Запада. И в этом вопросе поколение «бэби-бума», к которому относится и Хиллари Клинтон, играет скорее роль пробки для поколения Обамы — пробки, не дающей проходу новым идеям в силу своего нынешнего консерватизма и принадлежности к элитам. Такая эволюция, возможно, была неизбежна: революционеры — в молодости, консерваторы — ближе к пенсии. Беда, что они не понимают, что время их прошло. Что надо просто уйти.
Есть, конечно, политические события, которые прежде всего отражают дух времени. Этой волне обязан своим везением, например, Саркози. Но не только он.
В Англии сегодня тори перехватывают знамя новизны, выпадающее из рук постаревших лейбористов, которых символизирует так и застывший в прошлом премьер-министр Браун.
В Германии признак новизны — это женщина во власти, даже если она принадлежит к старой политической школе. Тут новым является сочетание высокого поста и пола политика. И это, кстати, ярко демонстрирует окончание культуры холодной войны, когда мускулами играли исключительно «мачо» — мужчины.
Феномен Обамы
Этот же контрапункт еще ярче просматривается в стране, наиболее глубоко отмеченной духом 60-х, — в Соединенных Штатах. В праймериз демократической партии ярко прослеживается исчерпанность политического истеблишмента, рожденного в 60-е. Конкуренция Хиллари Клинтон и Барака Обамы — блестящий пример той борьбы ценностей, которая зародилась в 60-е. Борьба женщины и темнокожего — своеобразная междоусобная война во имя обновления демократической партии.
Феномен Обамы в том, что он вернул первоначальный смысл слову «активность». Она у него многогранна: молодежная, феминистская, «белая» и «черная». Такого сочетания мы не видели многие годы. Мы наблюдаем отличие от привычного, от того, что двигало американскими демократами долгие годы. Образ Обамы привлекателен многим: возрастом, постидеологической линией, образом вашингтонского аутсайдера без больших денег. Тем, что он не хочет спекулировать на разнице между «белыми» и «черными». Тем, что никогда не менял своего отношения к войне в Ираке в угоду политической целесообразности.
Раскол произошел и среди афроамериканской элиты: с одной стороны — могущественная телезвезда Опра Уинфри2 , с другой — Хиллари Клинтон. Но за Хиллари выступают темнокожие Анджела Дэвис и Эндрю Янг3 , тяжелый калибр демократической партии.
Уходя — уходи
В конце концов, что означало выдвижение Хиллари Клинтон, супруги бывшего президента? Казалось бы, оно должно было активно продвинуть феминистскую идею, но на самом деле просто показало, насколько демократы стали похожи на республиканцев.
Для Хиллари Клинтон политика — профессия и бизнес, которые базируются на механизме власти и больших деньгах. Хиллари, по сути, предлагает трансформацию института президентства самой демократической страны мира в модель преемничества и семейственности, совсем как у семейства Бушей. Только если у Бушей власть передается от отца к сыну, а от сына, возможно, к брату, то у Клинтонов — от мужа к жене.
Парадоксально, но случай Клинтонов — пример трансформации реформаторов в мало поворотливый и стремящийся прежде всего к сохранению статус-кво истеблишмент. Не случайно именно в их адрес все громче звучат обвинения в излишних компромиссах, в жажде привилегий, в неэффективности. И эти обвинения, повторю, обращены именно к тому поколению — к поколению 60-х, от которого, казалось бы, в силу их судьбы и той волны, что вынесла их на вершину политики, можно было ждать перемен, мобильности, серьезных реформ. Но страсть осталась в прошлом. Туда же канули и ценности, которые они когда-то отстаивали. Они заняли первые места в рядах привилегированного класса. И законсервировались там, охраняя эти места.
Во что превратились сегодня западные политики, журналисты, профессионалы, пришедшие из 60-х? На них жалко смотреть. Позволив новому поколению просочиться внутрь системы, они тем не менее яростно охраняют проход наверх, они господствуют в этой системе, всячески подчеркивая: первую скрипку могут и должны играть только они. Хотя держат эту скрипку все хуже, а играют на ней все с большей фальшью, то тут, то там забывая ноты или вовсе переписывая музыкальный текст. Нежелание поколения 60-х отдать власть проявляется и в том, как они подбирают себе смену: только себе подобных, «своих», ими отобранных, одобренных и введенных в свой привилегированный круг. Удастся ли Бараку Обаме прорвать этот круг?
Лючия Анунциата — одна из самых известных журналистов Италии, в 70–80-х годах — военный корреспондент в странах Латинской Америки и Ближнего Востока. Многие годы вела самое популярное ток-шоу на итальянском телевидении, в середине 90-х возглавляла службу информации государственного телеканала RAI. Покинула пост в знак протеста против действий правительства. Автор ряда книг и множества статей.
_______________
1 Эдди Хоффман — создатель движения Yippies, один из идеологов «Революции цветов», называвший себя «анархокоммунистом». Он был одним из лидеров левого социального и политического протеста США в шестидесятых и семидесятых, выступал против политической машины США, основал знаменитый «партизанский театр», снимал противоречивые фильмы и писал книги, среди которых одна из самых известных — «Укради эту книгу». Многократно арестовывался. Умер в 1989 году.
2 Опра Уинфри активно участвует в нынешней президентской гонке в США, агитируя демократов выдвинуть Барака Обаму в качестве своего кандидата на выборах-2008.
3 Левые радикалы 70-х годов. Анджела Дэвис возглавляла знаменитую радикальную организацию афроамериканцев «Черные пантеры».