Дали по кепке

Начиная с 2004 года в исполинской кепке, некогда герметично накрывавшей всю столицу вместе с МКАД, протачиваются многочисленные дыры, куда немедленно ринулись федеральные игроки. Это был объективный процесс, запущенный самим градоначальником и его ближайшим окружением. Строительный комплекс столицы — самая абсурдная машина спекулятивных инвестиций, какие знает новейшая история. В стране провисающих проводов, стертых до земли дорог, взрывающихся ГЭС и выжженных дотла мартенов ведущие компании (в том числе и государственные) стали наперегонки вкладываться в стремительно дорожавшие сак­ральные бетонные коробочки. Лужков, по сути, выстроил альтернативу рахитичному фондовому рынку — единую гипермонополизированную строительно-инвестиционную и торговую площадку с простой линейкой деривативов и еще более простым регулированием. Он сам стал гарантом, главным дирижером и одновременно главным бенефициаром поступательного роста цен на недвижимость. Мобилизовал для этого весь доступный ему административный ресурс. И в конце концов оказался главной политической жертвой сконструированной им бизнес-схемы, бетонные обломки которой расплющили его репутацию, власть и влияние.

Распад команды

Год назад под штормовыми ударами кризиса лопнул огромный cтоличный инвестиционный пузырь. Однако еще пятью годами раньше экспансия опекаемых правительством Москвы девелоперов уперлась в жесткие политико-электоральные ограничения. Как утверждают знакомые с ситуацией застройщики, генерируемый Лужковым и его супругой — владелицей группы компаний «Интеко» Еленой Батуриной — план массового сноса в центре столицы сталинских домов с деревянными перекрытиями решительно не понравился Кремлю. За Стеной резонно посчитали, что политическая дестабилизация в Москве обойдется дороже любых денег. И заставили энтузиаста и его неутомимую подругу попридержать бульдозеры.
Тогда в «размен» пошел префект ЦАО Геннадий Дегтев, на которого списали утекший в СМИ одиозный план. Отставку Дегтева старожилы Тверской, 13 до сих пор считают величайшей ошибкой Лужкова: это предопределило распад его некогда довольно монолитной команды. В декабре 2003 года префектуру Центрального округа возглавил Сергей Байдаков — первый выращенный самолично Лужковым кадр. Но уже через год деловые издания стали ассоциировать нового префекта с директором ФСО Евгением Муровым и его многообразными бизнес-интересами. А то, что Центральный округ уплыл из рук мэра, стало ясно, когда в октябре прошлого года Байдакова сменил прямой ставленник одного из «питерских» силовых кланов — Алексей Александров. «Казус Дегтева» придал импульс постепенному приручению и реконструкции столичного руководства. Некогда всемогущий хозяин городских земель и имуществ Олег Толкачев стал сенатором. Вице-мэр Валерий Шанцев отправился губернатором в Нижегородскую область, два других близких соратника мэра — Георгий Боос и Михаил Мень — соответственно в Калининградскую и Ивановскую области. В октябре 2006-го в структуре правительства Москвы был создан так называемый Мосинвестконтроль (ныне просто Москонтроль) — мощное ведомство, без согласия которого ни главный строитель — первый вице-премьер Владимир Ресин и контролируемые им системо­образующие компании, ни крупнейшие частные застройщики вроде «Интеко», Су-155, ПИК-Холдинга и пр. не имели права ничего строить. Председатель Мосинвестконтроля Александр Рябинин (топ-чиновник, возникший в коридорах столичной власти буквально из ниоткуда) и близкий ему председатель Комитета по культурному наследию Москвы Валерий Шевчук быстро оттеснили «старую команду» от лакомых процессов реконструкции центра Москвы. Параллельно с начала 2006-го «федеральные» олигархи — Олег Дерипаска, Михаил Фридман, Сулейман Керимов — и госбанки шаг за шагом заняли ведущие позиции в столичном девелоперском секторе, ритейле и сфере услуг. Новые люди проникли даже в святая святых — столичное дорожное строительство.

Цена ошибки

Между тем из-за провала «плана Батуриной» у столичных властей возникли затруднения с исполнением конфиденциальных обязательств перед ведущими нефтегазовыми компаниями по формированию новых инвестиционных площадок. В 2004 году основные игроки панельного домостроения вынужденно переместились в Подмосковье. Однако гораздо более тяжелые последствия для семейного бизнеса повлек за собой отказ Кремля осенью 2007 года поддержать еще один реформаторский проект Лужкова — ликвидацию мелкооптовых и мелкорозничных уличных форматов. Дело в том, что массированное строительство бесчисленных торгово-развлекательных комплексов, моллов и бизнес-центров велось на средства внешних инвесторов и под личные гарантии Лужкова, обещавшего наполнить новые площадки арендаторами и покупателями. В столичную коммерческую недвижимость вкладывались не только свободные деньги сырьевых компаний, но и заемные средства. Однако малый бизнес, как и следовало ожидать, не принял нечеловечески высоких арендных ставок. Проекты могли бы «отбиться», только если бы московским властям удалось одним ударом ликвидировать «оптовки» и «азербайджанские ларьки», где традиционно отовариваются бедные люди. Но Путин счел, что этот замысел ничуть не лучше плана изгнания москвичей из центра столицы. Привкус южно-бутовской истории оказался слишком горек. Все это ожидаемо ускорило также и эрозию бизнес-окружения Лужкова. К началу кризисного 2009-го Тверская, 13 оказалась один на один с инвесторами, заморозившими в строительстве и девелопменте гигантские деньги, и стала стремительно терять поддержку среди элиты.

Вынужденное одиночество

Потому знающие люди не удивились, когда в этом году Лужков вынужден был «сдать» своих ближайших деловых партнеров — владельца «Черкизона» Тельмана Исмаилова и Шалву Чигиринского, к которому МВД России имеет не менее обширный перечень претензий. Последний, как известно, спешно покинул страну и пролил свет на характер взаимоотношений столичного руководства с крупным бизнесом. 20 июля 2009 года, выступая в Высоком суде Лондона, Чигиринский заявил, что согласился передать президенту «Интеко» Елене Батуриной половину активов компании Sibir Energy в обмен на «преодоление бюрократических трудностей». Супруга мэра отрицала обвинения довольно вяло. Наконец, в июле–августе Федеральная служба госрегистрации, кадастра и картографии торпедировала заключенные городом инвестконтракты на строительство около 5 млн кв. м жилья, отказавшись оформить девелоперам права на участки. Публичной реакции правительства Москвы на этот зубодробительный удар вообще не последовало.

Похоже, человек, в свое время едва не лишивший Ельцина порфиры, больше никому не страшен. Путин и его окружение взяли непокорную Москву тихой сапой, без единого выстрела. «Старику Батурину», как прозвали мэра политизированные блогеры, не удалось сберечь столицу для «мадам Лужковой».