Башар Асад: путь с горы

Башар Асад: путь с горы. Россия и Китай заблокировали вторую по счету резолюцию Совбеза ООН по Сирии. Голосование в ООН состоялось на следующий день после того как войска Башара Асада обстреляли из минометов город Хомс, где погибли более 300 человек. Между тем пригороды Дамаска все больше напоминют пригороды Триполи полугодовой давности: здесь практически каждый день идут боестолкновения повстанческих сил с армией режима. Поможет ли вето России и Китая выжить правящему сирийскому клану — выяснял The New Times

Накануне субботнего голосования в ООН из Нью-Йорка шли сообщения о том, что текст резолюции по Сирии, подготовленный Лигой арабских государств (ЛАГ), наконец, удалось согласовать. Это произошло после того как из него, по требованию России и Китая, исключили два пункта — об отставке Асада в 15-дневный срок и передаче им власти вице-президету Фаруку Шараа, а также об эмбарго на поставки оружия Дамаску. Но судя по тому, что глава МИД РФ Серегй Лавров в пятницу предостерег от постановки резолюции на голосование, согласовать удалось не все. О том, что сирийский вопрос поставят-таки на голосование, стало известно лишь в 7 утра в субботу — после пятничных бомбардировок Хомса, повлекших многочисленные жертвы, ЛАГ пришла к выводу, что откладывать вопрос больше нельзя. Вето России и Китая для многих на Ист-Ривер оказалось холодным душем.

Москва оценивает ситуацию по о-очень большому счету. В результате свержения Муамара Каддафи один только «Рособоронэкспорт» потерял $4 млрд из-за нереализованных оружейных контрактов. Сегодня Москва не питает надежд ни на выполнение прежних контрактов в Ливии, ни на подписание новых. Глава «Рособоронэкспорта» Анатолий Исайкин так и сказал 2 февраля «Интерфаксу»: «Особых иллюзий мы не строим»**Суммарные потери российских компаний в Ливии составили $10 млрд — см. The New Times № 9 от 14 марта 2011 г.. В ответ на замечание корреспондента The New Times, что Россия в ливийской истории во многом виновата сама — слишком долго колебалась в выборе между Каддафи и оппозицией, чиновник из «профильного» департамента нашего МИДа буквально взорвался: «Да что вы такое несете! Во-первых, вопреки негласной договоренности в ООН, французы и англичане не пролоббировали коммерческие интересы России перед новыми ливийскими властями, а пээнэсовцы (руководство Переходного национального совета (ПНС). — The New Times) не выполнили обещаний, данных лично Маргелову» (спецпредставитель президента РФ по Африке Михаил Маргелов. — The New Times). А во-вторых, продолжал дипломат, сама ситуация в посткаддафиевской Ливии остается настолько зыбкой из-за продолжающейся «войны всех против всех», что даже страны-доноры все еще воздерживаются от полной разблокировки прежних авуаров Каддафи и перечисления средств новым властям: на Западе «висят» почти 18 миллиардов каддафиевских долларов. Ливийский ПНС все еще неплатежеспособен.

Между тем асадовская Сирия платит исправно: один только контракт на поставку 36 учебно-боевых самолетов Як-130, подписанный в начале этого года, сулит российской казне $550 млн. Тот же собеседник-дипломат выразил уверенность, что до свержения Асада еще далеко и «все свои деньги мы отжать успеем»: «Когда сирийцы приезжали в конце декабря «по самолетам», наши в шутку у них спросили: «Сколько еще продержитесь?» А те тоже в шутку отвечают: «На весь ресурс ваших «яков» нас хватит».

Возможен ли в Сирии «ливийский сценарий»? «Нет, здесь разыгрывается куда более сложная и многоцветная партия», — замечает турецкий политолог Мустафа Кардун (фамилия по его просьбе изменена).

Во время ливийских событий резолюция ООН о введении бесполетной зоны сыграла переломную роль: авиация Каддафи потеряла возможность совершать рейды в восточные районы страны, зато повстанцы наладили каналы поставок оружия и боеприпасов и постепенно превратились в боеспособную армию. В Сирии против режима Асада уже действует повстанческая «Свободная армия Сирии» (САС), состоящая на две трети из бывших солдат-суннитов регулярной армии. Каждый день из асадовских войск дезертируют от 50 до 100 человек.

С другой стороны, за Каддафи было готово стоять до последнего в основном его родовое племя аль-каддафа варфалла — около 150 тыс. человек, из которых только 10 тыс. — отборные бойцы. Тогда как тылы Асада — это 1,5 млн алавитов, составляющих 8% населения Сирии, включая правящий клан, который уже успел вооружить многие алавитские деревни. Решения проблемы алавитов у ООН пока нет. Предложение же Израиля переселить их на оккупированные Голанские высоты турецкий эксперт считает утопичным: «50–60 тыс. там можно расселить, миллион — вряд ли».

Кроме того, в Ливии, что бы ни говорили, не было реальной угрозы раздела страны. В Сирии, где курдский сепаратизм столь же силен, как в Ираке и Турции, такая угроза есть — от чего Запад тоже не в восторге.

«Если Асад уступит-таки до выборов президентский пост вице-президенту Шараа, как предлагала ЛАГ, а тот объявит мораторий на военные действия — такой сценарий вполне устроит всех», — убежден турецкий собеседник The New Times.

В Ливии все взорвалось уже после Туниса и Египта, где пали дружественные Каддафи режимы. Теневых игроков там не было. В Сирии Башар Асад продолжает пользоваться поддержкой Ирана, и не только политической — к нему на помощь отправлены военные инструкторы и подразделения спецназа Корпуса стражей иранской революции: повстанцы из САС уже пленили десятерых. Тегеран в данном случае не только выполняет договоренности о взаимопомощи в случае кризисных ситуаций. Аятоллы не хотят регионального усиления Турции, чей премьер Эрдоган ведет свою игру на сирийском театре: это по его личному распоряжению Турция предоставила территорию для штабов и тыловых баз САС. Более того, по слухам, Эрдоган находится на постоянной связи с командующим частями САС полковником Рийядом Аль-Асадом. Разъясняет Мустафа Кардун: «Конечная цель Анкары — создать буферную зону между Турцией и Сирией на случай падения режима Башара Асада и активизации в регионе курдских сепаратистов».

Ливийская оппозиция оформилась на территории Ливии и во время войны с Каддафи действовала сплоченно. Пользующийся поддержкой Запада и Турции сирийский Национальный совет, претендующий на лидерство в оппозиции, состоит в основном из эмигрантов. Глава Совета — 66-летний Бурхан Гальюн, профессор Сорбонны, — почти все свои заявления делает из Стамбула и Анкары, что нравится далеко не всем противникам Асада. Москва почувствовала это, сделав ставку на другое крыло сирийской оппозиции — «Народный фронт за перемены и освобождение» во главе с Кадри Джамилем. В отличие от Гальюна Джамиль согласен на посредническую роль России. Проблема, однако, в том, что Джамиль, как и большинство его соратников, — бывший коммунист, с которым не готовы вести дела в западных столицах и Анкаре. Да и сирийские «Братья-мусульмане» не видят в нем лидера оппозиционного движения.

Каддафи был чересчур самоуверен и вовремя не позаботился о путях отступления. Асад заботится. Американцы и европейцы уже предложили ему на выбор варианты добровольного изгнания, включая Арабские Эмираты и Великобританию, где он когда-то жил. Сирийский президент не торопится с ответом. Основные свои надежды он связывает с «планом Латакия» — созданием алавитского государства на территории одноименной приморской провинции. «В последние три-четыре месяца 90% военных и гражданских грузов, прибывающих в Банияс, Тартус и Латакию (морские порты в Сирии. — The New Times), не вывозятся в места назначения, а складируются на месте, — рассказывает Мустафа Кардун. — С какой целью?»

Свои соображения на этот счет высказал на днях в интервью французской Le Figaro Абдель Халим Хаддам, бывший вице-премьер Сирии, перешедший в оппозицию: «Клан Асада месяц назад начал транспортировку тяжелых вооружений к средиземноморскому побережью, пряча их за холмами и высотами».

Понимает ли Асад, что обречен? «Возможно. Но он не хочет ни бежать, ни сдаваться, ни умирать, как Каддафи. Он хочет в крайнем случае отделиться», — убежден Кардун.

А что же Россия с ее сирийскими контрактами? «Она станет первой страной, которая поддержит «план Латакия». Если уже не поддержала — под столом».