В XIX в. балы были средоточием светской жизни
Вы поедете на бал? Точнее спросить — на какой бал вы поедете? Ибо в канун Нового года предложений более чем достаточно. Какие они, современные балы, и какими были в имперской России — выяснял The New Times
В ту зиму не было конца вечерам и балам, танцевали у графини Лаваль, у Сухозанет, у графини Разумовской и в Аничковом дважды в неделю. На Масленой танцевали с утра
в декольте и в коротких рукавах.
Из записок Александры Осиповны Смирновой-Россет.
Зима 1831—1832 гг.
 |
 |
 |
 |
| На костюмированном балу 1903 г.
в Зимнем дворце царская чета и вся знать были одеты в наряды допетровской эпохи |
Впрочем, какие бы дворцы ни арендовали, какие бы фраки и кринолины ни надевали танцующие, нынешние балы — скорее разовые увеселения, то есть не совсем то, о чем мы знаем из русской классики, считает научный сотрудник музея истории Санкт-Петербурга Евгения Еремина-Соленикова: «Балы были частью жизни элиты государства, где танцевали определенные танцы по определенному чину». В XX веке во всей Европе на смену аристократическим балам постепенно пришли общественные танцы, танцевальные вечера. В России этот процесс ускорила революция 1917 года.
Веселися, храбрый Росс!
К нам балы пришли из Европы, как и многое в эпоху Петра I. Коли уж велено было носить европейское платье, так и развлечения должны быть соответствующими. Начиналась бальная история торжественно. Высочайшим указом царь в 1718 году повелел знаменовать все важные события ассамблеей — большим сбором знати. Проводить их предписано было при дворе и у всех знатных вельмож по очереди. Государь лично утверждал список приглашенных и присутствовал на всех балах вместе с семьей.
Под ассамблею отводили четыре комнаты: в одной беседовали старики, в другой танцевала и веселилась молодежь, в третьей курили табак и пили вино, в четвертой играли в шахматы и шашки (вскоре их заменили карты).
Ассамблеи были делом должностным, оттого тягостным и скучным. Даже танцы. Дамы в европейских платьях, выученные танцевать, сохраняли застенчивость. Девушка не смела вступать в разговор с кавалером, танцевать два раза с одним партнером. Тот во время танца едва касался пальцев партнерши, лишь после танца — целовал руку.
От души веселился только император. Отличный танцор, он ввел особенный танец на манер немецкого гросфатера, в котором все собрание под звуки медленного, почти похоронного марша начинало вышагивать парами. Вдруг по высочайшему знаку музыка переходила в веселую, дамы оставляли своих кавалеров и искали других. Толкотня, беготня, шум. По новому сигналу все опять приходило в прежний порядок. Те, кто оказывался без дам, подвергался наказанию — осушал кубок большого или малого орла. Избежать этого, по преданию, удалось лишь четверым придворным: Ягужинскому, Трубецкому, Долгорукому и Головкину, они танцевали лучше других и никогда не оставались без пары. Среди дам пример «правильного и нежного танцевания» подавали Елизавета Петровна и княжна Мария Кантемир.
Елизавета Петровна, став императрицей, ввела в обыкновение еще и костюмированные балы, которые вызывали общее оживление. Императрица любила маскарады-метаморфозы, когда мужчины переодевались женщинами, женщины — мужчинами. Государыня была очень эффектна в мужском наряде, блистала не только в придворных, но и в «природных русских танцах», которые продолжали танцевать только на маскарадах.
Наука сближения
В царствование Екатерины II балы стали неотъемлемой частью жизни двора. Денег в казне было много, и балы русской знати блистали великолепием и роскошью. Екатерина укоренила ритуал увеселений, последовательность танцев соблюдалась столь же тщательно, как и последовательность фигур в полонезе или кадрили. Императрица запретила появляться на балах «в темноцветных платьях». Пропуск в Оперный дом офицерских жен обсуждал Сенат.
В то время, когда в Европе все громче звучала критика танцев — провокаторов эротических переживаний, Россия с удовольствием постигала науку сближения. Бал становится клубом, где общение часто важнее танцев. Здесь завязывались знакомства, устраивались браки, формировалось общественное мнение. Но умение танцевать расценивалось как важная добродетель.
Самый официальный танец — полонез. На свадьбе Петра III и Екатерины танцевали только его, правда, в самых разных интерпретациях. Все официальные балы начинались с полонеза. «Гром победы, раздавайся! Веселися, храбрый Росс!» — под звуки этого полонеза 28 апреля 1791 года в только что построенном Таврическом дворце Григорий Потемкин и Екатерина открыли бал по случаю празднования взятия Измаила. Это был самый блистательный бал в истории России. В свете тысяч свечей счастливая императрица, усыпанный бриллиантами хозяин, три тысячи гостей, ужин на золотой посуде. Балет на 24 пары танцоров, поставленный Ле Пиком, специально написанные к празднику Гавриилом Державиным оды и полонез Осипа Козловского, который четверть века оставался неофициальным гимном России.
Андрей был одним из лучших танцоров своего времени. Наташа танцевала превосходно. Ножки ее в бальных атласных башмачках быстро, легко и независимо от нее делали свое дело, а лицо ее сияло восторгом счастия… Едва он обнял этот тонкий, подвижный стан и она зашевелилась так близко от него и улыбнулась так близко ему, вино ее прелести ударило ему в голову… Один из веселых котильонов, перед ужином, князь Андрей опять танцевал с Наташей.
Лев Толстой. «Война и мир»
Паркетная эпоха
К началу XIX века танцевали уже без передышки. При дворе, в собраниях, клубах, семейно. Эпоха получила название танцующей и паркетной. Ее главной фигурой был учитель танцев.
Профессионалы-танцмейстеры появились еще при Петре I, когда танец становится обязательным предметом во всех учебных и военных заведениях. Вскоре неумение танцевать уже почиталось недостатком воспитания. В обращение входят грация, ловкость, выразительные улыбки. Учителя танцев преподавали прежде всего благородство манер: как ходить, поднимать и опускать руки, приветствовать партнера. Все пособия по танцам XVIII–XIX веков — не столько о фигурах танцев, сколько о том, как вести себя соответственно статусу.
Французский танцовщик и балетмейстер Жан Батист Ланде приехал в Россию в 1734 году. Через три года по его прошению открылась Собственная Ее Величества танцевальная школа (ныне Академия балета им. Вагановой), куда принимали детей «подлого звания». Ланде учил танцевать Петра III и его будущую жену. Прикрепленный к шляхетскому корпусу, сделал «русские ноги благовоспитанными», будущие офицеры стали первыми артистами балета.
По собственной методике учила великих княжон танцовщица Роза Колинетт, в замужестве Дидло — любимица публики. У мадам Дидло была своя методика, обязательным был менуэт a la reine, который вырабатывал царственную осанку.
Благодаря Льву Толстому доныне знают Петра Андреевича Иогеля. Он не был танцовщиком, но был замечательным педагогом, учившим не только детей Ростовых. На его веселые детские балы съезжалась вся Москва. Пушкины возили к Иогелю Сашу и Ольгу. На одном из таких балов Александр впервые увидел Наташу Гончарову. Танцмейстеры не только учили, но и сочиняли танцы. Помните, Наташа Ростова танцует с Иогелем одну мазурку, а с Денисом Давыдовым — совсем другую.
Особенно тщательно продумывались фигуры и па для маскарадов, учитывая костюмы и тему праздника. Фантастические маскарады устраивал профессор Мунаретти, порой не уступающие веселым балам Иогеля. А на маскарадах в доме Энгельгардта, вопреки расхожему мнению, танцевали не всегда, а иногда было далеко не весело. Один из участников празднования Нового, 1820 года жаловался, что его утомляли похоронные шествия монахов и пилигримов, маркизов и пьеро, несмотря на веселые мотивы, наигрываемые оркестром. «Около 3 часов ночи маскарад увенчивался однообразным пьянством в буфете, иногда и драками».
Бал стал частью жизни общества, а потому — местом действия не только выдуманных историй. 6 марта 1834 года Пушкин записывает в дневнике: «Слава Богу! Масленица кончилась, а с нею и балы… Избранные званы были во дворец на бал утренний, к половине первого. Другие на вечерний, к половине девятого. Я приехал к 9. Танцевали мазурку, коей оканчивался утренний бал. Дамы съезжались, а те, которые были с утра во дворце, переменяли свой наряд. Была пропасть недовольных: те, которые званы были на вечер, завидовали утренним счастливцам… Все это кончилось тем, что жена моя выкинула. Вот до чего доплясалась».
Бывали и трагические случаи. Профессор Медико-хирургической академии, больше известный как композитор Александр Бородин, любил танцевать на студенческих балах, участвовал в костюмированных домашних вечеринках. На одной из них внезапно потерял сознание и скоропостижно скончался.
Венский бал в Москве. По традиции он начинается парадным выходом
Танцуют все
В 1840–1850-е годы страсть к танцам охватывает все слои общества. В Старой Руссе зажигает в мазурке Достоевский. С женой, жеманницей Ольгой Сократовной, полькирует, хоть и неловко, Чернышевский. Его соратник Добролюбов рядится на маскараде Купидоном.
Увеличивается количество танцклассов, где уже не учат манерам, лишь фигурам танца. Танцмейстеры уходят в тень, их место занимают композиторы, пишущие модную танцевальную музыку. У Шопена только мазурок больше шестидесяти. Верди критики упрекают за то, что большинство его арий написаны в стиле вальса. Мазурки, польки пишут Глинка, Чайковский, Скрябин. Памяти рано ушедшей актрисы Асенковой посвящает кадриль Константин Лядов. Музыка пользовалась невиданной популярностью.
К концу XIX века уже отплясывают под арии из опер, отрывки из симфоний. Возникают синтетические танцы: вальсы-мазурки, польки-мазурки. Появился так называемый общественный танец, упрощенный, аналогичный дивертисменту. Балы уступают место танцевальным вечерам. XX век с его революциями и войнами и вовсе сделал балы экзотикой.
Король венского бала — вальс
Ампир vs барокко
Сегодня, чтобы танцевать, совершенно необязательно знать фигуры и правила движения под музыку. Котильон никто на дискотеке не танцует. Но поскольку танец — это отдельное удовольствие, в наше время мы наблюдаем возвращение интереса к классическому танцу — будь это мазурка или аргентинское танго. Танцевальные клубы появляются повсеместно. Например, Евгения Еремина-Соленикова — одна из создательниц петербургского клуба старинного танца, где занимаются изучением и реконструкцией придворных и народных европейских танцев XIII–XX веков. По каждой эпохе свой специалист, мастер-классы, сценические постановки. Раз в году — бал, публичная демонстрация успехов и достижений. В середине декабря клуб провел предновогодний бал по мотивам «Щелкунчика». Строгий дресс-код, все мыши в костюмах в стиле Средних веков, ампир с добавлением усов, хвостов и ушей. Куклы — в колоколообразных юбках в стиле барокко, в кудряшках, бантиках и прочих кукольных фенечках. Но нужно не только создать образ, но и хорошо танцевать. Поэтому в клуб старинного танца люди ходят годами — ведь, по мнению специалистов, даже три минуты мазурки сегодня выдержат немногие…
Tweet
