Юридический реквием

Возьмем для сравнения Великие реформы 1861 года: после оправдания народницы-террористки Веры Засулич (в 1878 году) политические дела были изъяты из ведения судов присяжных, что привело не к умиротворению, а к ожесточению общества. Но кое-что все-таки осталось: были и великий адвокат Плевако, и защитник Веры Засулич присяжный поверенный Александров, и такой бескомпромиссный судья, как Кони. Столыпин вводил военные суды, но Керенский, Маклаков и другие демократические адвокаты выигрывали процессы, и даже мракобесное дело Бейлиса с помощью Владимира Короленко удалось развалить в суде.

Октябрьский переворот упразднил правосудие по политическим делам и надругался над правом, карая сначала вообще по классовому признаку, а после, вплоть до августа 1991-го, за обмен валюты и частную инициативу. Поэтому Ельцину пришлось начинать юридические реформы сызнова. По старому Александрову пути, по хорошей Конституции, по международным пактам. Со скрипом, с мукой, но удалось вытащить из тюрьмы Виктора Орехова, Григория Пасько, добиться оправдания Александра Никитина и Вила Мирзаянова.

„

Как можно называть «Ваша честь» судей, отправивших на смерть Магнитского и санкционировавших истязание Алексаняна?

”

Но с началом «лихих нулевых» и Конституция, и юстиция пошли Путину под хвост, на рога и копыта. Все наши достижения — освобожденная по УДО Светлана Бахмина и отпущенный умирать на волю замученный Василий Алексанян. Оправдания невиновных вообще прекратились. Зара Муртазалиева, жертва чеченофобии, досиживает срок, юкосовцы сидят, Ходорковского с Лебедевым спасти не удается, Сутягина заставили признать себя шпионом и спровадили в Англию. Активиста Мохнаткина за митинг «Стратегии 31» посадили. Обглоданный чекистами бизнес сидит по лагерям. Всех за решетку. Принялись теперь за «манежников».

Почему козлами отпущения и зачинщиками скверной истории на Манежке оказались юные другороссы? На них пал выбор, видимо, потому, что они читали Конституцию хотя бы до 31-й статьи включительно, а скины и не слышали про такой документ. И вот другороссов судят и осуждают отнюдь не на 15 суток, и их юный товарищ, не зная и не умея по молодости лет иначе выразить свое чувство, что суда и прав в стране больше нет, умывает прокурора из бутылки чистой водой**«Дело прокурора», The New Times № 38 от 14 ноября 2011 г. — и за это, конечно, пойдет по Владимирке, нынешнему шоссе Энтузиастов. А судья и прокурор, надругавшиеся над правом, пошли домой. Наверное, нет нужды разъяснять, насколько мне претят взгляды Дмитрия Путенихина и его товарищей, но справедливо ли, чтобы этот молодой человек стал ответчиком за весь демократический мир?

Не застряли ли мы психологически в ельцинской эпохе, как трубочист в печной трубе, продолжая думать, что государство изменилось? Как можно называть «Ваша честь» судей, отправивших на смерть Магнитского и санкционировавших истязание Алексаняна? Прокуратура и суд уже давно осуществляют палаческие функции, и вместо черной мантии судьям впору носить красный балахон и маску с дырками для глаз.

Конечно, мы люди взрослые и цивилизованные и обливать прокуроров из бутылок не пойдем. Но не пора ли брезгливо отстраниться от государства, как это сделал Алексей Девотченко, не желающий считаться заслуженным артистом и брать у власти премии? Когда-то кадеты, протестуя против роспуска 1-й Госдумы, подписали Выборгское воззвание, призвав народ не платить податей и не давать рекрутов до восстановления парламентаризма. А у нас для этого кишка тонка. Мы сидим на развалинах наших реформ, без правосудия, без выборов, без федерализма, без парламента, без неприкосновенности частной собственности — и делаем вид, что живем в правовом государстве, жалуясь на свои злоключения равнодушному Западу.


Tweet