Неуловимый гастарбайтер

«По мне, так лучше азиаты, чем свои, — уверенно говорит Валентина Козионова, глава крестьянского хозяйства из Среднеахтубинского района Волгоградской области. — Свои кто напьется, кто с похмелья, а эти даже не курят». Работников Валентина Ивановна выписывает из Узбекистана. Каждую весну «на помидоры» приезжают человек пятьдесят — высаживать рассаду, полоть, поливать. За это фермерша платит им по 5 тыс. рублей в месяц, бесплатно кормит три раза в день, предоставляет жилье, регистрирует в миграционной службе, оплачивает дорогу в оба конца. Ударников награждает премией, а всем остальным дает возможность подкалымить на сборе своих же помидоров: за каждое ведро отдельно платит еще 2 рубля. В итоге за полгода они зарабатывают у Козионовой по 60–70 тыс. рублей. $2 тыс. — для узбекских крестьян деньги невиданные!

Сколько иностранных рабочих положено по квоте на Волгоградскую область, Валентина Козионова не знает и знать не хочет. «Все равно квоты для фермерских хозяйств не предусмотрены, — говорит она. — Поэтому делать заявку местным властям нет никакого смысла». Она знает: ей лично нужны 50 человек в год — и приглашает их прямо из Узбекистана. За 10 лет у Валентины образовались свои проверенные каналы, по которым она и получает рабсилу. «В России менталитет такой, что никто не пойдет работать на помидоры, — объясняет Козионова. — У меня старший сын на заводе в городе получает меньше моих гастарбайтеров, живет на съемной квартире — на свою не накопил. Но на ферму не заманишь».

В том, что российской экономике не обойтись без трудовых мигрантов, не сомневается практически никто. «Трудовые ресурсы стареют, средний возраст занятых повышается, растет число лиц с высшим образованием, — перечисляет Ирина Збарская, начальник Управления статистики социальной сферы и торговли статкомитета СНГ. — Это значит, что будет расти потребность в неквалифицированной рабочей силе». Такой вывод подтверждают и предварительные результаты Всероссийской переписи, которая прошла в октябре 2010 года**The New Times № 12 от 4 апреля 2011 г.. Оказалось, что с 2002 по 2010 год население страны сократилось на 2,6 млн человек. А в следующие 20 лет, по расчетам Росстата, страна может лишиться еще 14,1 млн. Кто будет работать и наращивать ВВП — непонятно. Демографы уверены: компенсировать убыль населения можно только притоком мигрантов.

20-летнего узбека Джамола поехать на заработки в Москву «подбили» старшие товарищи. В родном Самарканде у него остались три младшие сестры, которых надо обеспечивать. Джамол решил устроиться на стройку чернорабочим. Добирался четыре дня поездом до Уфы и еще два — до Москвы. Его путь в Россию типичен для любого нелегала. «Первые, кого я встретил на вашей земле, были полицейские, — рассказывает он. — Им я отдал почти все, что было с собой, — $200. Мне потом ребята сказали, что дешево отделался». Это действительно дешево: по рассказам нелегалов, на российской границе с мигранта за въезд могут требовать до 12 тыс. рублей.

Таким путем, как Джамол, ежегодно в Россию проникают миллионы. По идее именно для того, чтобы регулировать этот процесс, еще в 1994 году и ввели квоты на иностранную рабсилу. Однако прошло 17 лет, а механизм по-прежнему не работает. И в первую очередь потому, что никто точно не знает, сколько в стране мигрантов и, соответственно, сколько их нужно для рынка труда. По оценкам Федеральной миграционной службы, сегодня в России нелегально трудятся 4–5 млн человек**Официально работают в РФ, по данным ФМС, 1,8 млн иностранных граждан.. У независимых экспертов совсем другие данные: по информации фонда «Миграция XXI век», в России около 12 млн нелегальных трудовых мигрантов. «Как мы можем регулировать то, чего не знаем? — возмущается Владимир Гимпельсон, директор Центра трудовых исследований ВШЭ. — Давайте, прежде чем распределять квоты, сначала посчитаем, сколько мигрантов нам на самом деле нужно?»

В результате квоты устанавливаются по довольно абсурдному принципу. «Известно, что ежегодно Федеральная служба по труду и занятости запрашивает регионы, каковы их потребности в трудовых ресурсах, — говорит Евгений Гонтмахер, член правления Института современного развития. — А местные власти, как правило, никаких опросов не проводят и действуют на глазок: например, в прошлом году им дали квоту 200 тыс. человек — значит, и в следующем году можно просить столько же». Из-за такого подхода квоты странным образом уменьшаются обратно пропорционально потребностям рынка труда: чем больше ему нужно, тем меньше ФМС устанавливает квоту. На 2009 год — 2,2 млн человек, на 2010-й — 1,6 млн и только на 2011 год квота чуть выросла — 1,7 млн. «Таким образом власти якобы пытаются защитить россиян, для которых вопрос занятости также стоит остро, — говорит Татьяна Малева, директор Независимого института социальной политики. — Но на деле мигранты занимают те рабочие места, на которые россияне никогда не пойдут, те, где используется тяжелый ручной труд».

Тем временем наибольшую потребность в труде гастарбайтеров испытывает малый и средний бизнес: как показал опрос, проведенный АНО «Опора-Дружба» совместно с ВЦИОМ, 25% предпринимателей не могут обойтись без участия мигрантов. Из них 70% назвали процедуру оформления заявки на квоту слишком сложной. «Оформление работника по квоте занимает 1,5–2 месяца, — жалуется Григорий Томчин, президент Всероссийской ассоциации приватизируемых и частных предприятий. — Я пытался легально нанять работника из Молдавии — его оформление заняло 2,5 месяца. В итоге он обошелся мне дороже российского сотрудника».

«Механизм квотирования в нашей стране очень громоздкий, негибкий, непрозрачный и трудоемкий, — подтверждает Вячеслав Поставнин, экс-замглавы ФМС, президент фонда «Миграция XXI век». — В результате создаются условия для коррупции и нелегального найма рабочей силы». По оценке Поставнина, из-за нелегальной миграции Россия ежегодно теряет 400 млрд рублей налогов. Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации, считает, что бизнес и вовсе не заинтересован в существовании квот: «Работодателю нужны бесплатные рабочие руки. И выбирая между таджикским и российским рабочим, бизнесмен всегда выберет первого, причем нелегала, так как это дешевле: можно избегать налогов, платить маленькую зарплату, не думать об охране труда».

В Минздравсоцразвития понимают, что действующий механизм квотирования не работает. Там предлагают заменить квоты на перечень рабочих мест для привлечения иностранных работников. В пресс-службе ведомства The New Times пояснили: работодатель подает заявку в местную службу занятости на будущий год, где указывает нужную ему профессию иностранца, страну происхождения и квалификацию. Госкадровики советуются с местными органами власти, где эти заявки еще раз анализируют и направляют в Минздравсоцразвития. Далее заявки регионов обобщаются в федеральном министерстве, откуда попадают на стол специалистов ФМС России, Минэкономразвития и Минрегиона.

Фактически речь идет о сохранении той же неповоротливой квотной системы, только под другой вывеской, считают независимые эксперты. Вячеслав Поставнин уверен: механизм квотирования нужно срочно менять в сторону упрощения и уточнения потребностей рынка труда. Он предлагает вместо долгой процедуры ввести обязательные опросы работодателей и, главное, вывести из-под квоты работников дефицитных специальностей: массовых рабочих профессий, сезонных работников сельского хозяйства. Похожая схема, утверждает эксперт, принята в Испании и Италии.

В противном случае Россия может окончательно наводниться нелегалами, а законопослушные мигранты сами свернут на западный рынок просто потому, что там легализоваться проще и спокойнее. По словам Ирины Збарской, уже сейчас рабочие с Украины, из Молдавии, Белоруссии постепенно перемещаются с российского рынка труда на западноевропейский.