На заседании Европейского центрального банка 6 октября было объявлено о новых мерах по поддержке единой европейской валюты
«Да, у евро сейчас непростые времена, — говорит Эдуар Фруад, финансовый консультант из Парижа. — Но и для меня, и для моих клиентов единая европейская валюта — большое благо. Судите сами: Франции всегда приходилось занимать, чтобы финансировать свои социальные расходы. Но в прошлом веке мы работали в одиночку, и страна то и дело подвергалась атакам биржевых игроков, которым было выгодно время от времени ослаблять франк. А после вхождения в евро такие атаки стали более слабыми. Видимо, спекулянты не рискуют связываться с финансами всего Евросоюза. Мои клиенты, крупные французские промышленные предприятия, ощутили это на себе в первую очередь, ведь ситуация на финансовых рынках стала более стабильной».
У торговца недвижимостью из Ниццы 36-летнего Пьера Карнеля совсем другой взгляд на евровалюту: «Для меня переход на евро стал катастрофой. Имя у нее — инфляция. До перехода на евро этот багет стоил 2 франка, или 30 евроцентов, а теперь — €1, в три раза дороже. И так во всем! С франком мы наслаждались жизнью, ходили по ресторанам, путешествовали и при этом копили. Сегодня же люди зарабатывают меньше, а тратят больше, поэтому на большие покупки, типа недвижимости, денег не остается. Мои сегодняшние клиенты — в основном англичане, шведы, то есть те европейцы, кто сохранил свою валюту, или же русские».
Заочный спор двух французов вполне созвучен той жаркой дискуссии, которая в последние месяцы активно ведется в Старом Свете: евро — это благо или зло, стоит ли за него держаться на фоне нарастающего кризиса или пора возвращаться к суверенным маркам, франкам и драхмам?
Центробежные силы
Стоит признать: именно сейчас у еврозоны есть все предпосылки, чтобы развалиться. На европейских рынках царит тотальный пессимизм, а курс евро катится вниз.
Чем дальше, тем очевиднее: главная из проблем еврозоны состоит в том, что денежное объединение на этапе создания монетарного союза не было подкреплено бюджетным. В результате одни страны проводят ответственную долговую политику, а другие являются фактическими банкротами. При этом политики уверены, что объявление дефолта любым членом ЕС может спровоцировать цепную реакцию.
Такой подход заставляет их оказывать бесконечную поддержку Греции, которая ни по каким критериям не может считаться платежеспособной страной и не в состоянии сама обслуживать свой долг. «Никакой альтернативы помощи Греции нет, — говорит французский президент Николя Саркози. — падение Греции будет падением Европы». В еврозоне оказались страны со слишком разным уровнем производительности труда. Обычно эти различия сглаживаются за счет управляемого снижения валютного курса, позволяющего восстановить конкурентоспособность, но в рамках единой зоны евро это невозможно.
Еще один негативный фактор: ближайшие полгода еврозона проведет в рецессии — ее ВВП будет снижаться, прогнозирует Goldman Sachs. Даже продекларированное главой ЕЦБ Жан-Клодом Трише смягчение денежной политики* * Базовая ставка сохранится на уровне 1,5% и будет защищена долгосрочной программой выкупа облигаций на €40 млрд. не может подстегнуть спрос и заставить банки увеличить кредитование. Здесь нужны меры, восстанавливающие доверие бизнесменов к политике еврозоны. Но идти на такие меры страшно. «Если мы скажем одной стране, что готовы списать половину ее долга, к нам немедленно придет следующий желающий получить такое же прощение», — сказала на днях канцлер ФРГ Ангела Меркель.
Некоторые эксперты предполагают, что еврозона разделится на две части. Страны с устойчивым бюджетным дефицитом (Германия, Нидерланды, скандинавские страны, с некоторыми ограничениями Франция) могут сформировать зону «сильного евро». А Португалия, Испания, Италия, Греция, Ирландия получили бы возможность стимулировать вялый экономический рост за счет девальвации. Лучше всего отпустить Грецию и других «слабаков» из еврозоны, тогда есть шанс за 3–5 лет построить уменьшенный, но вызывающий у инвесторов больше доверия валютный союз, считает Нуриэль Рубини из Нью-Йоркского университета. О возможности построить меньшую по размеру, но гораздо более интегрированную и фискально сильную еврозону говорят глава крупнейшего мирового фонда облигаций PIMCO Мохаммед Эль-Эриан и руководитель крупнейшей в мире управляющей компании BlackRock Лоренс Финк. В этом случае сильнейшие члены зоны евро сформируют евро-2, оставив нынешнюю валюту слабым странам, предполагает Финк.
Цена спасения
Многие инвесторы еще несколько месяцев назад сделали ставку на распад еврозоны. Но они могут просчитаться — слишком многое поставлено на карту для «евроинтеграторов», особенно Ангелы Меркель и Николя Саркози. Политическая воля вполне может не дать еврозоне распасться. Основные евродоноры готовы к издержкам, которые нужны для помощи суверенным банкротам. «Евро — политический проект, — цитирует Bloomberg Эрика Нильсена, главного экономиста UniCredit Group. — Рынок может в него не верить, но политики беспрестанно повторяют, что готовы сделать все необходимое, только бы удержать еврозону от распада». Затраты на предотвращение распада еврозоны могут оказаться ниже затрат в случае самого распада, убеждают политиков экономисты HSBC Стивен Кинг и Джанет Хенри: отказ от евро приведет к мощной депрессии. Издержки в случае распада будут катастрофическими, сопоставимыми с депрессией 1930-х годов, солидарны с ними Барри Эйчгрин из Калифорнийского университета. Но почти неизбежный выход 11-миллионной Греции из зоны евро — это не распад зоны, говорит профессор Чарльз Каломирис из Колумбийской бизнес-школы. Просто этой стране нужны списание долгов и девальвация, которая восстановит конкурентоспособность.
Европейцы, однако, продолжают бороться за спасение всех, кому требуется помощь. Они уже накачали Стабфонд, который теперь с учетом средств МВФ может оперировать примерно €780 млрд. Правда, на помощь банкам может потребоваться в 2–2,5 раза больше (более €1,5 трлн — оценка Лоренса Финка). Теперь политики обсуждают, каким образом, пользуясь внесенными в фонд деньгами, увеличить его мощность — например, заняв деньги у стран БРИК. Чиновники предлагали преобразовать этот фонд в банк и открыть ему доступ к средствам Европейского центробанка. Но ЕЦБ категорически отказывается: ему и так приходится брать на баланс множество плохих долгов, выкупленных у коммерческих банков. До сих пор страны по отдельности думали о том, как лучше помочь банкам, но в начале октября президент Еврокомиссии Хосе Мануэль Баррозу предложил сделать эту помощь скоординированной на уровне всей еврозоны. Если какая-то из стран не может помочь своим банкам самостоятельно, она получит деньги из Стабфонда, подтвердила Меркель.
Кто кого
Европейского Стабфонда с учетом его увеличения вполне хватит на помощь маленьким странам, но, конечно, не достаточно для спасения Италии, если ей не удастся самой решить свои долговые проблемы, говорит Чарльз Выплош, профессор женевского Graduate Institute. Один из способов занять еще — выпуск евробондов: облигаций, обязательства по которым солидарно несут все страны еврозоны. Но пока против такого сценария категорически выступает Германия, для которой это станет лишь еще одним способом оплачивать образ жизни соседних стран.
«Они не позволят еврозоне развалиться, — буквально заклинал на прошлой неделе зрителей телешоу CNN министр финансов США Тимоти Гайтнер. — Они будут отстаивать свою финансовую систему и готовиться к шагам, которые приблизят Европу к фискальному союзу с его бюджетной дисциплиной: она необходима, чтобы сделать монетарный союз работающим. Но им нужно двигаться быстрее».
События последних недель показали: европейские политики наконец-то осознали масштаб проблем и обсуждают введение строгих бюджетных правил в зоне евро. До сих пор в Европе толком никогда не наказывали за отступление от ответственной бюджетной политики. Но 4 октября министры финансов ЕС подписали соглашение, предусматривающее с 2012 года возможность санкций по отношению к странам, которые не пытаются снизить уровень долга ниже 60% ВВП и не держат бюджетный дефицит на уровне 3% ВВП (как того требует Маастрихтский договор).
Такие меры выглядели бы гораздо внушительнее, если бы не сопровождались все более масштабными попытками европейских политиков «залить» все проблемы деньгами. Но скорее удовлетворить аппетиты Греции и других стран-должников, а также убыточных банков не удастся, и тогда Европе все-таки придется признать, что в еврозоне возможен дефолт, а сам денежный союз имеет смысл уменьшить, сделав более однородным и сильным.
В подготовке материала принимали участие Сергей Хазов (Париж), Андрей Филатов
Tweet