После «Катыни». Фильм Анджея Вайды «Катынь» в широкий прокат не выйдет, хотя на него вроде бы поступило несколько десятков заявок. Аргумент — не будет зрительского спроса. The New Times попытался понять, насколько справедливо это утверждение
На премьере картины 18 марта в Московском доме кино яблоку негде было упасть — люди сидели и лежали в проходах, даже омбудсмен Владимир Лукин вынужден был притулиться на какой-то боковой лестнице.. На уличных лотках уже можно купить нелицензионные версии ленты. Все это говорит о том, что интерес к фильму одного из последних великих режиссеров XX века непременно обнаружился бы — и интерес именно коммерческий! Значит, дело в страхе не всех, но части прокатчиков: а вдруг власть не одобрит, и будут из-за этого проблемы? Тогда следующий вопрос, что именно может не одобрить советск.. то есть российская власть в «Катыни»?
Если нынешняя власть не отождествляет себя с властью сталинской, если она не готова брать на себя ее грехи — тогда ей незачем бояться этого фильма, рассказывающего общеизвестную и общепризнанную правду о Катыни: польские офицеры были расстреляны не в 1941 году немцами, а в 1940 году — войсками НКВД. Однако прохладный прием эмоционального и в то же время документально достоверного фильма польского мастера говорит о прямо противоположном: яркое напоминание об одном из многих преступлений сталинского режима крайне неприятно режиму нынешнему. Потому что этот режим, в последние годы выказал свое желание гордиться в том числе историей сталинизма.
И если раньше, добрые два десятилетия тому назад, советская власть и КГБ в том числе, признав вину сталинского руководства за катынскую трагедию, открещивались от преступлений Сталина, Берия, Меркулова и прочих, то теперь позиция власти стала нечеткой. Вернее, она никак не артикулируется.
Настоящая же проблема состоит в нашей готовности возвращать в общественное сознание старые мифы. Вайда опровергает мифы с последней прямотой — убедительно и безжалостно, так, что с первой и до последней минуты просмотра ком стоит в горле..