Помилуют ли Ходорковского?
На одной из пресс-конференций немецкий журналист спросил Путина, может ли быть выпущен на свободу Ходорковский. Путин ответил в своей манере, уклончиво: «Теперь что касается лиц, осужденных в прежние годы за совершенные преступления: за коррупцию, за преступления против личности. Одного из этих фигурантов вы упомянули. Вопрос о помиловании находится в компетенции главы государства — президента Российской Федерации». Словом, речь шла только о помиловании. Мол, подаст зэк Ходорковский челобитную, тогда новый президент и поглядит что к чему. И тут же в СМИ появилось множество статей о том, что Михаил Борисович никогда не унизится и такую челобитную не подаст. И это, безусловно, правда, не из того теста сделан человек. Однако возникает вопрос: а непременно ли сам Ходорковский должен просить о своем помиловании? Вопрос этот далеко не прост и не очевиден.
Просить нельзя помиловать
В Конституции РФ сказано, что каждый осужденный за преступление имеет право «просить о помиловании или смягчении наказания». Все так, но обусловлен ли акт помилования личным заявлением осужденного? Значит ли это, что никто другой просить за осужденного не может? Да и президент, который по Конституции «осуществляет помилование», связан ли непременно с какимлибо ходатайством: не будет такого ходатайства — и глава государства бессилен? 5 апреля 2000 года был арестован и обвинен в шпионаже американец Эдмонд Поуп. 6 декабря Мосгорсуд приговорил его к двадцати годам лишения свободы в колонии строгого режима. А уже 14 декабря Поуп был помилован. Никакого ходатайства о помиловании он не подавал, к президенту обратились члены существовавшей тогда Комиссии по вопросам помилования, и президент пошел им навстречу. Политически случай этот, конечно, особый: американец, международные отношения, просьбы зарубежных лидеров и все такое. Но юридически-то ситуация с Поупом ничем не отличается от ситуации с тем же Ходорковским, да и вообще с любым российским гражданином. Статья 62 Конституции РФ устанавливает: «Иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами… наравне с гражданами Российской Федерации». Есть, правда, особые случаи, установленные федеральным законом или международным договором, но к судьбе Поупа, осужденного в России за уголовное преступление, случаи эти никакого отношения не имеют. А стало быть, если для помилования Поупа не требовалось его личного ходатайства, то, возможно, оно и вообще не каждый раз требуется?
Впрочем, хотя закон прямо не оговаривает случаи, когда личного ходатайства осужденного не нужно, в комментарии к статье 176 Уголовно-исполнительного кодекса сказано, что «исправительное учреждение вправе по своей инициативе представить осужденного к помилованию». Да, тут учитываются особые заслуги осужденного: предупредил, например, опасное преступление, спас жизнь сотрудника колонии, проявил самоотверженность во время стихийного бедствия. Но важна ведь правовая конструкция: без личного ходатайства о помиловании человека помиловать нельзя или все-таки можно. Выходит, можно?
Без вины виноватый
Существует и другое устоявшееся убеждение: чтобы осужденный был помилован, он должен сначала признать свою вину. Не признает — из-за решетки не выйдет. Но опятьтаки, так ли уж бесспорно это утверждение? 28 декабря 2001 года президент Путин подписал указ «О комиссиях по вопросам помилования…» Одновременно было издано положение о порядке рассмотрения ходатайств о помиловании. В нем перечисляется, что должно приниматься во внимание при рассмотрении ходатайств (см. справку на полях). А вот о признании осужденным своей вины там ничего не говорится, не ставится такое признание непременным условием для помилования. Быть может, не согласен человек с судебным приговором, но примерное его поведение, другие его достоинства позволяют отпустить бедолагу на волю.
Кстати сказать, в свое время в ликвидированную сейчас Комиссию по вопросам помилования поступало немало ходатайств, где человек писал: невиновен, меня оговорили, суд не разобрался, прошу помиловать. И президент России миловал, не требовал обязательно каяться и бить себя в грудь. Да и тот же американец Поуп не только не подавал ходатайства о помиловании, он и вины своей не признал. Вернувшись в США, сказал: «Тяжелее всего было добиться правды, сделать так, чтобы меня поняли». А правда, с точки зрения Поупа, как раз и состояла в том, что он невиновен. Суд был неправ, а прав он.
Конечно, чистая маниловщина говорить о том, что, учитывая все это, кто-нибудь решит сегодня испытать судьбу и подаст ходатайство о помиловании Ходорковского. Результат, увы, известен. Но это — сегодня. А что будет завтра, кто знает? Иллюзий у нас нет, знаем где живем, но можем ли мы раз и навсегда исключить любые перемены? И тогда так ли уж невозможен вариант, при котором кто-то — политик ли, общественный ли деятель — без всякого личного ходатайства Ходорковского, без признания им своей вины обратится к новому президенту: осуществите свое конституционное право, помилуйте человека?
Так надо ли сегодня уже заранее связывать себе руки, повторять на все лады: нет, оставьте, ничего не получится, на колени он никогда не встанет? Да, не встанет — и слава богу! Но такое ли уж это непременное условие?