«Бархатная реприватизация». Как чиновники бюрются за свои бизнес-интересы на примере аэропорта Домодедово — исследовал The New Times
Из проекта доклада правительства РФ президенту РФ:
«Решением Арбитражного суда Московской области от 18.01.2008 г. по делу № А41-К1-10034/07 удовлетворены исковые требования Росимущества об истребовании у компании с ограниченной ответственностью Hacienda investments limited (Республика Кипр) в пользу Российской Федерации единого комплекса объектов недвижимого имущества аэропорта Домодедово. Вместе с тем данный судебный акт не может быть исполнен, поскольку практически все объекты реконструированы и исключены из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним».
Подпись: Виктор Зубков
Взлетная полоса
История эта начиналась так: 15 сентября 1997 года государственное предприятие «Домодедовское производственное объединение гражданской авиации» обменяло свое имущество, оцененное им в 21 млн рублей, на 42 192 акции частного ОАО «Домодедово-2», которое вскоре было преобразовано в ЗАО «Аэровокзальный комплекс «Домодедово» и стало частью группы «Ист лайн», принадлежавшей широко известному в определенных кругах Дмитрию Каменщику. Все были довольны и счастливы: чиновники избавились от убыточного предприятия, а бизнесмены приобрели актив, который обещал неплохие перспективы.
Дело в том, что состояние аэропорта в те годы иначе как бедой и назвать было нельзя: пассажиров, готовых летать через Домодедово, стало почти в три раза меньше1 и соответственно меньше — на 25,8% — взлетало самолетов. Оглядев эту беду, Дмитрий Каменщик, чья компания в 1998 году заключила договор аренды сроком на 75 лет, занялся реконструкцией аэродромного комплекса. Тем более что в авиационном бизнесе его знали. Хотя и с разных сторон. В 1992 году Каменщик, которому тогда было 24 года, основал турфирму «Малахит» — она одной из первых осваивала рынок поставок одежды из Китая, в том числе и, как настаивали правоохранительные органы, контрабандным путем. По разным данным, уже через год компания Каменщика контролировала до 80% российско-китайского товарооборота с доходом до $2 млрд в год. СМИ тех лет связывали Каменщика с «урал- машевской ОПГ», что было вполне в духе времени: отец молодого предпринимателя занимал пост первого заместителя ГУВД Свердловской области.
К концу 90-х годов контрабанда шла в Россию через три основных авиаузла: аэропорты Шереметьево, Домодедово и военный аэродром Чкаловский. «Всего было задействовано около 8 аэропортов, включая Внуково, тверской военный аэропорт, часть контрабанды шла через регионы — Самара, Нижний Новгород», — говорит глава Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов, а в те годы — сотрудник ФСБ, занимавшийся вопросами противодействия контрабанде на транспорте. Но в определенный момент ряд аэропортов стали из контрабандного бизнеса выходить — Внуково и Домодедово в том числе. Это вызывало вполне объяснимое недовольство других сторон контрабандного бизнеса, и прежде всего — крышевавших этот бизнес силовиков. Именно в 2000 году против Домодедово было возбуждено дело о контрабанде № 247. Из аналитической справки, предоставленной The New Times одним из сотрудников Генпрокуратуры: «В 2000 году начинается «атака» на Домодедово. По указанию замдиректора ФСБ Ю. Заостровцева проводятся проверки с целью возбуждения уголовных дел. В сентябре в компании «Ист лайн» проходят обыски, с санкции заместителя генпрокурора Ю. Бирюкова к операции привлекаются силы спецподразделений ФСБ и МВД, численностью до 170 человек. Работа компании заблокирована в течение нескольких недель».
Борт № 1
Вторая атака на Домодедово датирована серединой 2000-х годов. Теперь в бой вступило федеральное агентство Росимущество. У «Ист лайна» появились свои могущественные защитники: правительство Московской области и Министерство транспорта. «Минтранс считает, что группа компаний «Ист лайн» внесла значительный вклад в развитие аэропорта Домодедово и зарекомендовала себя как эффективный эксплуатант имущественного комплекса аэропорта», — говорилось в заявлении министерства.
14 ноября 2005 года президент Владимир Путин поручил тогда министру экономразвития Герману Грефу и транспортному министру Игорю Левитину урегулировать имущественный конфликт. На фоне пылавшей тогда войны с ЮКОСом резолюция Путина по поводу «Ист лайна» поражала своей либеральностью: «Действия государства не должны приводить к разрушению успешно функционирующего бизнеса», — написал президент. Однако странное дело, глава Росимущества Валерий Назаров не обратил на это никакого внимания, а прямое указание Грефа отозвать иск и вовсе проигнорировал. Очевидно, силы, стоявшие за Назаровым, могли себе позволить высоких окриков не замечать: это было начало войны силовых кланов, которую тогда, на фоне скандала с ЮКОСом, наблюдатели проморгали.
Исчезнувший багаж
Сейчас в судах лежит в общей сложности 4 иска Росимущества к «Ист лайну» по пересмотру итогов приватизации аэропорта. По одному из них (о возвращении аэропорта в госсобственность) суд только что, в конце апреля, принял решение о возвращении аэропорта Домодедово в госсобственность. Чиновники, заинтересованные в национализации аэропорта, нашли новые инструменты для борьбы: они стряхнули пыль с дела о контрабанде, замороженного еще 7 лет назад (см. на полях).
Самое забавное, что все вещественные доказательства по делу о контрабанде давно… проданы. В мае и сентябре 2000 года следователи трижды изымали крупные партии контрабанды: в Домодедово и в аэропортах Когалыма и Нижнего Новгорода. Во всех трех случаях цена изъятого груза, как следует из материалов уголовного дела, которое находится в распоряжении редакции, по непонятным причинам занижалась в 8–10 раз. Например, изъятые в Домодедово вещдоки изначально, по мнению экспертов, стоили 26 409 326 рублей, а затем 1 016 367 рублей. По словам собеседников The New Times в Генпрокуратуре, смысл этой схемы очень прост: товар уценивают, после чего Российский фонд федерального имущества (РФФИ) через сотрудничающие с ним фирмы его реализует. Делается это так: контрабандный товар как бы уценивается и как бы продается по этой смехотворной цене. Проходящие по документам суммы заносятся на особый счет: в случае, если контрабандность товара владелец оспаривает в суде, то «уцененные» деньги ему возвращаются, если не сумел — эти же копейки переводятся в бюджет. Товар же тем временем реализуют по рыночной цене фирмами, избранными на то чиновниками РФФИ. А помощь и силовое сопровождение предоставляют люди в погонах, как утверждают в Генпрокуратуре, этому бизнесу не чужды в ФСБ, в состав которой входят все пограничные пункты, в аэропортах в том числе. «Существует постановление правительства, касающееся задержанных товаров. Первоначально оно было подготовлено с целью реализации скоропортящихся товаров. Есть мясо, продукты, которые не могут долго храниться на складе, — говорит бывший контрразведчик, капитан ФСБ Кирилл Кабанов. — Но на практике это стало лазейкой для межведомственного коррупционного бизнеса. Со временем стали продавать все ликвидные товары: электронику, товары народного потребления. У РФФИ есть список фирм, которые на самом деле контролируют силовики. Они вступают в сговор в том числе и с оценщиками. Оценка производится в 10–15 раз дешевле реальной цены. Предположим, майки оцениваются в 70 копеек и по такой цене продаются. Эти деньги идут государству. Фирмы же реализуют товар по реальной цене. Так что в результате деньги делятся: 30% — коммерсантам, 30% — чиновникам из РФФИ, 30% — силовикам, участвующим в реализации». 10% суммы — это те деньги, которые достаются государству плюс расходы на операцию. Поймать преступников за руку в таких операциях почти невозможно, потому что переоценку товара с занижением стоимости всегда можно списать на неподготовленность склада, крыс, попортивших товар, или погодные условия.
Таможня дает добро
История с национализацией ЮКОСа преподала бизнесменам один очень важный урок: открытость компании может быть использована государством для ее отъема. В «Ист лайне» этот урок усвоили и контрольный пакет акций Домодедово через несколько перепродаж оказался в итоге в руках кипрской фирмы Hacienda investments limited, которая, пользуясь тем, что до Кипра просто так не доплыть, избрала свою тактику защиты, всячески затягивая судебные процессы и не предоставляя судам документы. Тактика эта оказалась настолько эффективна, что стала предметом переписки между главой Минэкономразвития Эльвирой Набиуллиной (проект ее доклада в правительство есть в распоряжении The New Times) и тогда еще председателем правительства Виктором Зубковым, который, в свою очередь, о том же докладывал и Владимиру Путину. Есть и другие проблемы — от Домодедово образца 1998 года осталось уже немногое. Было 48 тыс. кв. м — стало 250 тыс. кв. м. Но Росимущество этих изменений не замечает и требует у суда вернуть в госсобственность целый ряд объектов, среди которых, например, «здание мастерских общей площадью 455,8 кв. м», «здание проходной общей площадью 9,5 кв. м», «сооружение «канализация» (условный номер объекта 50:2814:00007:11)». Можно было бы поверить, что чиновники действительно спят и видят, как бы вернуть в госсобственность объект «канализация», но есть основания полагать, что у чиновничьего интереса характер скорее материальный, нежели альтруистический.
Дело в том, что успех Домодедово, который в результате реконструкции превратился в весьма прибыльный бизнес, стал костью в горле у его конкурентов. И прежде всего — у аэропорта Шереметьево и базирующейся там компании «Аэрофлот»: напомним, что совет директоров Аэрофлота возглавляет ныне и.о. советника президента Виктор Иванов. Утверждают, что именно интерес и защита высокопоставленного чиновника Кремля и позволила главе Росимущества Валерию Назарову вести войну за Домодедово. Любопытно, что в 2007 году Росимущество пополнилось целым рядом новых кадров, так или иначе заинтересованных в процветании аэропорта Шереметьево. «Все эти назначения не могли случиться без одобрения Виктора Иванова, курирующего в Кремле кадровую политику», — говорит руководитель сектора изучения элиты Института социологии РАН Ольга Крыштановская. Так, например, заместитель руководителя Росимущества Глеб Никитин заседает в совете директоров Аэрофлота, а исполняющий обязанности начальника управления Росимущества Алексей Уваров — в совете директоров Шереметьево2 .
Чтобы понять, какие потери несут близкие к Шереметьево чиновники, достаточно посмотреть на следующие цифры: в 1998 году пассажиропоток через Домодедово составлял 3,79 млн человек, а в 2007 году — 18,75 млн. В 2008 году этот показатель должен вырасти до 20 млн. Не в последнюю очередь этот рост обусловлен оттоком клиентов из Шереметьево в Домодедово, среди которых немецкая Lufthansa, английская British Airways и испанская Iberia (по данным Международной ассоциации воздушного транспорта, 6-е, 14-е и 15-е места в рейтинге самых крупных мировых авиаперевозчиков) и целый ряд отечественных авиакомпаний.
Принудительная посадка
Специалист в сфере арбитражного права Максим Пашков считает: «Пользуясь правовой неразберихой 90-х годов, государство пытается пересмотреть итоги приватизации ». Позиция «Ист лайна» более категорична: «Будучи использованны в качестве прецедента, эти решения (о возвращении Домодедово в госсобственность) открывают простор для коррупции и передела собственности ». Несмотря на многочисленные обращения, узнать позицию Росимущества The New Times не удалось: чиновники категорически отказываются комментировать свою тяжбу с Домодедово.
Тем временем война за аэропорт Домодедово близится к развязке. Ее итог будет иметь значение для всего российского бизнеса и, в случае победы чиновников, создаст прецедент. История с национализацией ЮКОСа показала, что грубый силовой отъем успешного бизнеса несет за собой массу имиджевых, финансовых и прочих иных рисков. На Домодедово обкатывается новая схема ставшей знаменитой после известного интервью Олега Шварцмана «бархатной реприватизации ». Если с Домодедово получится, то это откроет дорогу для отъема многих бизнесов, истоки которых — в стремительных и далеко не всегда юридически чистых приватизационных сделках 90-х годов. Тогда государство сбрасывало убыточные для него активы, надеясь, что частный бизнес сумеет эти активы сделать прибыльными. Бизнес сумел. Теперь чиновники требуют эти активы обратно.
В феврале 2008 года был арестован белорусский пилот Сергей Плиска, который, по версии ФСБ, в 2000 году на арендованном «Ист лайном» самолете перевозил контрабанду из Китая в Москву. Самолет, который в качестве второго пилота вел Плиска, был задержан в аэропорту Нижнего Новгорода, и на нем было обнаружено на 12 тонн больше товара, чем следовало по документам. Плиска, по версии ФСБ, к моменту задержания самолета успел скрыться. Все эти годы пилот спокойно жил в Белоруссии, а узнав о возбужденном против него уголовном деле, несколько раз обращался в ФСБ, интересуясь причинами, по которым его объявили в розыск. В распоряжении The New Times есть переписка белорусского пилота со старшим следователем по особо важным делам Следственного управления ФСБ Николаем Сойниковым, который ведет дело о контрабанде. В своем последнем письме Плиске, направленном в январе 2008 года, Сойников сообщает, что дело приостановлено и «в настоящее время основания для возобновления предварительного следствия по указанному уголовному делу отсутствуют ». Однако когда Плиска добровольно явился в ФСБ для дачи показаний, его арестовали, продержали несколько месяцев в «Лефортово» и отпустили, когда он, наконец, дал признательные показания. Кстати, в рамках расследования того же дела еще два фигуранта уже успели отсидеть: один — 3, а другой — 2 года. Доказать их вину следствию до сих пор не удалось, зато оба выиграли дела против России в Европейском суде по правам человека, определившем, что нарушено право человека на справедливое судебное разбирательство.
Дмитрий Каменщик «…Мы выросли в России, мы понимаем, как здесь делаются дела, понимаем, что государство еще достаточно молодое. Я могу позвонить в любую приемную, представиться своим именем, попроситься на встречу — поскольку решать вопросы по телефону в России не принято, прийти на встречу и сказать: «Здравствуйте, хотелось бы представиться. Вы крупный государственный руководитель, очень ответственный уважаемый человек, я хочу вам рассказать о себе. Давайте договоримся, что, если вы считаете, что мы что-то делаем неправильно, вы вызовите меня, мы всегда найдем какое-то взаимоприемлемое решение». Ведомости, 14.09.2005
В 2006 году сотрудники МВД изъяли партию телефонов Motorola — 167,5 тыс., объ явив, что они вредны для здоровья потребителей. Стоимость партии оценива лась в $19 млн. В результа те скандала силовики часть телефонов (117,5 тыс.) все же вернули законным вла дельцам, но еще 50 тысяч на сумму около 2,4 млн возвра щать отказались по причи не их «вредности». Телефоны якобы были уничтожены, во что все почти поверили, пока товар не начал всплы вать на территории соседней Белоруссии.
21 марта 2007 года следователю Сойникову пришлось отвечать за проданные вещдоки на допросе в Главной военной прокуратуре (фотокопия допроса есть в редакции The New Times). Объясняя, почему товар был так сильно уценен при повторной экспертизе, Сойников объясняет: «Уменьшение стоимости товаров было обусловлено их порчей ввиду длительного хранения на складе ФСБ РФ». И все бы ничего, но настырный следователь ГВП интересуется: «К договору о хранении и реализации вещественных доказательств от 6 августа 2003 года, заключенному между СУ ФСБ и РФФИ, прилагается акт приемапередачи вещественных доказательств. В указанном акте также ювелирные изделия в виде колец мужских серебряных в количестве 66 штук стоимостью 2 рубля каждое, и колец-зажимов из серебра в количестве 50 штук стоимостью 2 рубля каждое. Поясните, чем была обусловлена необходимость реализации вещественных доказательств в виде изделий из серебра?» И приходится следователю Сойникову отрицать наличие среди конфискованных товаров серебряных изделий, так как пойди объясни даже своему коллеге следователю, что, полежав 2 года на складе, серебряные кольца испортились и уценились до 2 рублей за штуку.
Иностранные авиакомпании, перешедшие из Шереметьево в Домодедово
2008 год
Malev
Lufthansa
2007 год
JAL
Austrian Airlines
2006 год
Royal Jordanian Airline
2001–2005 годы
Air Malta
Swiss
EL AL Israel Airlines
British Airways
Vietnam Airlines
Qatar Airways
EgiptAir
Iberia
Brussels Airlines
_____________
1 С 1992 по 1998 год пассажиропоток упал с 8,82 до 3,79 млн человек.
2 Вместе с целым рядом своих коллег по ведомству Назарова эти граждане фигурируют в рейтинге чиновников, вошедших в советы директоров крупнейших государственных компаний. Исследование Ольги Крыштановской на эту тему было опубликовано в № 16 The New Times от 21 апреля 2008 г.