В Каннах стартовал 61-й международный фестиваль. Уже первые конкурсные показы — «Слепота» Фернанду Мейреллиша и «Вальс с Баширом» Ари Фольмана — стали заявлением о намерениях: кино должно исследовать реальные факты, но пропускать их сквозь высокохудожественные фильтры
В Каннах суевериям значения не придают — никто не считает, что «как фестиваль откроется, так дальше и пойдет». За последние годы здесь видели на открытии такие сомнительные шедевры, как новая версия «Фанфана-тюльпана» или заслуженно освистанный «Код да Винчи». Прошлогодние «Мои черничные ночи» тоже вызвали у фестивальных завсегдатаев смешанные чувства: слишком уж гламурно. В этом году выбор фильма открытия не менее спорный. И принимали «Слепоту» без оваций. Впрочем, и без свиста: из зала расходились молча. Кино оказалось отнюдь не жизнерадостным, но и не легкомысленным; не авангардным, но и далеким от стандартов Голливуда.
Бразильца Фернанду Мейреллиша не назовешь мэтром режиссуры. Он скорее из числа «подающих надежды», причем подающих давно: ему уже за пятьдесят. Однако Канны гордятся, что открыли Мейреллиша всему миру, показав энергичный «Город бога», за которым последовал более успешный «Преданный садовник» (причем оба фильма были замечены не только европейскими смотрами, но и академиками «Оскара»). В «Слепоте» уровень звездности еще выше, что, надо думать, повлияло на решение организаторов пригласить фильм на открытие 61-го фестиваля: и умница-красавица Джулианна Мур, и мудрый пожилой негр Дэнни Гловер, и жгучий мексиканец Гаэль Гарсиа Берналь поднялись по знаменитым красным ступеням каннского дворца. Главная звезда — автор одноименного романа-первоисточника, португальский лауреат Нобелевской премии, великий старец Жозе Сарамаго в Канны не пожаловал: он давно уже живет затворником на острове Лансароте. Продал права на экранизацию — и на том спасибо.
С глаз долой
«Слепота» балансирует на грани между триллером, «фильмом катастроф» и социальной притчей-антиутопией. Однажды люди начинают один за другим терять зрение — до тех пор, пока не слепнет последний из них. Исключение из общего правила составляет лишь жена врача-офтальмолога, образцовая домохозяйка (Мур), вынужденная взять на себя роль спасительницы человечества. Разумеется, на божий свет (благо свет этот померк) выползают до тех пор скрытые животные инстинкты. Самым ярким воплощением оных становится бывший бармен, провозгласивший себя королем (Берналь). Демократические институты больше не работают, и ослепшим остается только вспоминать о десяти заповедях. Идея элементарна и неоспорима: чтобы прозреть, необходимо сначала ослепнуть.
Для Канн, впрочем, важен еще один аспект, не столько этический, сколько эстетический. С глаз художников должна упасть пелена стереотипов, и тогда они смогут открыть нам нечто принципиально новое. Трогательная и человечная картина Мейреллиша вряд ли откроет кому-то глаза, но техническое мастерство съемочной группы и отчетливый гуманистический посыл, бесспорно, ласкают зрение.
Важная составляющая фильма — его интернациональный статус: бразильский режиссер, португальский писатель, продюсеры японцы и американцы, артисты из США, Японии и Мексики. Все они говорят на общем, вполне условном английском языке, а действие фильма, хотя и снимался он в Сан-Паулу, происходит, как в любой притче, «везде и нигде, всегда и никогда». Хотя вообще-то Канны любят географическую конкретику: поставив «Слепоту» на открытие, они обратили общее внимание на латиноамериканский акцент смотра этого года. В конкурсе — еще один бразилец, Уолтер Саллеш, и сразу два представителя Аргентины: Лукреция Мартель и Пабло Траперо. Кроме того, самая громкая голливудская премьера конкурсной программы — «Че» Стивена Содерберга с еще одним мексиканцем, Бенисио дель Торо, в главной роли.
Память, говори
Хотя в России все еще мало знакомы с кинематографом Мексики, Аргентины или Бразилии, для Европы эти территории давно перестали быть экзотическими. Тем не менее на карте мира кино пока хватает белых пятен, которые обычно и стремятся заполнить фестивали. Например, Израиль в Каннах до сих пор, как правило, был представлен лишь одним (далеко не блистательным) режиссером Амосом Гитаем; в этом году его место занял значительно менее авторитетный и куда более одаренный Ари Фольман. Его фильм «Вальс с Баширом» удовлетворит тех, кто устал слушать общие слова и умиляться (или ужасаться) вымышленным историям. Картина посвящена едва ли не самым драматическим событиям, пережитым Израилем в 1980-х, в годы юности самого постановщика: Ливанской войне и массовым убийствам палестинцев христианами в Сабре и Шатиле, после которых тогдашний министр обороны Ариэль Шарон ушел в отставку. Политическое документальное кино всегда нравилось фестивальным отборщикам, и «Золотая пальмовая ветвь», присужденная когда-то «Фаренгейту 9/11» Майкла Мура, доказывает их прозорливость. Фольману удалось кое в чем обойти самого Мура: он создал прецедент первого в истории анимационного неигрового фильма. Совмещение мультипликации и документального свидетельства кажется не такой уж дикой идеей после прошлогоднего «Персеполиса», автобиографического анимационного кинокомикса иранки Марджан Сатрапи, ныне заседающей в каннском жюри. Но Фольман пошел еще дальше, сделав канонический по сути документальный фильм — с «говорящими головами» свидетелей событий и хроникой, но переместив его в субъективное пространство собственных воспоминаний, снов, страхов и галлюцинаций, поданных зрителю в форме стильного мультфильма. Эксперимент Фольмана напоминает и по форме, и по сути анимационные сцены «Стены» Алана Паркера, только здесь основой для пацифистских мемуаров стали реальные факты, а не фантазия сценариста. Самый неожиданный эффект «Вальса с Баширом» — то, что фильм, построенный на давних событиях, известных далеко не всем, благодаря применению техники превращается в увлекательный и внятный разговор на универсальные темы: о замещенных воспоминаниях и природе амнезии, о взрослении юноши, а вместе с ним — целой нации.
Фестиваль только стартовал, но уже в первый день было ясно, что кинематограф в очередной раз принялся выяснять отношения с реальностью. Чем это разбирательство закончится, покажет церемония закрытия и награждения лауреатов, назначенная на 25 мая.