В то время как 20 стран выделяют $2,8 трлн на энергосбережение, снижение выбросов парниковых газов, производство экологичных автомобилей и управление отходами,* * Данные доклада «Климат для выздоровления» британского банка HSBC, 2009 г. Россия проедает свои углеводородные запасы. Мы входим в десятку стран с самым энергоемким ВВП (в 3–4 раза затратнее европейского), а доля энергии из возобновляемых источников в отечественной экономике ничтожна — менее 1%. Но и этот процент сегодня обеспечивают лишь энтузиасты.
Наедине с ветряками
С 36-го километра Ленинградского шоссе открывается футуристический пейзаж: в зеленом поле машут крыльями десять стройных ветряков, рядом — несколько светлых коттеджей с красными крышами. Отопление и канализация, десяток компьютеров и оргтехника, бытовые приборы и 30 энергосберегающих лампочек — вся «начинка» зданий работает от энергии ветра. «Наш офис полностью автономен, никаких проводов не найдете, — улыбается Валерий Васильев, генеральный директор ЗАО «Сапсан-энергия ветра». — Даже если будет работать одна ветроустановка, при сильном ветре она полностью закроет наши потребности».
Ветряками в «Сапсан-энергии» занялись поневоле. Головной холдинг компании строил загородные дома и постоянно сталкивался с проблемой электроснабжения. Идея ветрогенераторов оказалась кстати. Но отечественные машиностроительные заводы отказали: «Заказ — от 50 штук». И тогда инженер-авиационщик Васильев собрал коллег, и они сами взялись за дело: за полгода сделали 1-киловаттный ветряк, а через два года — пятикиловаттник.
Сегодня компания продает в среднем 25 ветрогенераторов в год. Основные клиенты Васильева — состоятельные владельцы загородных коттеджей. «Как раз перед вами приезжал частный заказчик из Подмосковья, — рассказывает он. — Установил себе ветряк, сейчас будет ставить солнечные батареи. У Москвы дефицит электроэнергии, и те, кто строит за городом, часто ее получить не могут. Причем сначала человек строит дом, а потом задумывается, где брать электричество». Выходов два: пользоваться дизель-агрегатом, что очень накладно (5-киловаттный дизель обходится в 700 тыс. рублей в год), или ставить ветряк. Он стоит примерно столько же, но служит до 20 лет.
Экономить невыгодно
Государство проявило интерес к ветрякам лишь однажды, и то несколько лет назад, — в лице властей Чукотки, которые закупили у компании пять ветряков. Васильев обивал пороги пограничной службы, был у метеорологов и железнодорожников — у всех, чья работа проходит в условиях огромных неэлектрифицированных территорий, — и пытался разъяснить, что автономное электроснабжение и экономия им на руку. Напрасно.
«Если организация сидит на бюджетных деньгах, она не задумывается об экономии: чем больше потратит, тем меньше ей «срежут» на следующий год, — объясняет он. — По сути, чиновникам экономить невыгодно. Кроме того, есть сильное энергетическое лобби, заинтересованное в том, чтобы топлива продавалось больше и двигатели менялись чаще». Устанавливая ветряки, Васильев объездил всю страну и свидетельствует: за Уралом немало мест, где электросетей нет и не будет никогда. Люди там живут на дизелях, и когда переходят на ветрогенераторы, получают экономию в 3–5 раз. «Видимо, чтобы понять важность альтернативной энергетики, надо чтобы какой-нибудь поселок вымерз из-за того, что разрушился кабель», — констатирует он.
«Зеленая» неизбежность
Однако финансовый кризис может внести коррективы: «Хочется верить, что сейчас произойдет переосмысление энергетической политики на всех уровнях — бизнеса, государства, территорий, — говорит Николай Иванов, ведущий сотрудник Института энергетики и финансов. — Бизнес начнет считать издержки, а не прибыль: он будет более экономно и разумно подходить к любым ресурсам». Иванов приводит пример США, где нет единой энергосистемы: «Когда дом отапливается дизельным топливом или мазутом, его владелец в какой-то момент понимает, что может установить более экономичную систему отопления».
В декабре 2009-го в Копенгагене пройдет конференция ООН, на которой решится будущее Киотского протокола.* * Киотский протокол принят 181 страной в 1997 году, обязывает страны-участницы сократить либо стабилизировать выбросы парниковых газов в 2008–2012 годах по сравнению с уровнем 1990-го. По прогнозам экспертов, велика вероятность, что два крупных «уклониста» — США и Китай — из-за кризиса будут вынуждены присоединиться к протоколу и вступить в процесс международной торговли квотами на выбросы парниковых газов. И тогда у России не останется другого пути: «Нам придется начать действовать, — уверен Николай Иванов. — И наши металлургические предприятия, ТЭЦ окажутся перед необходимостью снижать выбросы углекислого газа. Вот тогда Россия и вспомнит про экономию и альтернативные источники энергии».
Тем более что условия для их развития есть. Для солнечной энергетики идеальны Краснодарский и Ставропольский края с их 300 солнечными днями в году. Для ветровой — Кольский полуостров и Калмыкия. Для геотермальной и приливной — Бурятия и Дальний Восток. К тому же сектор возобновляемых источников энергии обещает стать прибыльным: по словам Алексея Белякова, начальника аналитического департамента фонда I2BF Venture Capital, через 1–2 года альтернативная энергетика станет экономически более выгодной, чем традиционная. Не случайно в последние годы рынок альтернативной энергетики в мире рос на 40% ежегодно. Кроме того, в последние 3 года солнечные батареи подешевели в 2 раза из-за запуска новых мощностей по производству поликремния — основного сырья для солнечных батарей.
Именно поэтому в России инвесторы начинают присматриваться к «зеленому» сектору. К примеру, венчурный фонд I2BF Venture Capital собирается вложить $10–20 млн в строительство ветровой станции мощностью до 100 МВт. Сегодня эксперты фонда изучают ветровой потенциал Ленинградской, Мурманской и Калининградской областей. По словам Алексея Белякова, проект должен окупиться за 6–7 лет. На помощь государства «альтернативщики» не рассчитывают. Видимо, именно так — не сверху, а снизу — в России и будет происходить «зеленая» революция.
В 2008 году Евросоюз принял программу «20–20–20», согласно которой к 2020 году страны ЕС обязуются производить 20% энергии за счет альтернативных источников, экономить 20% энергии за счет энергоэффективности и на 20% снизить выбросы углекислых газов.
Президент США Барак Обама выделил более $78 млрд на развитие «зеленой» экономики. Из них $32,8 млрд должны пойти на финансирование проектов, связанных с альтернативной энергетикой, $26,9 млрд — на повышение энергоэффективности, $19 млрд — на развитие экологически чистого транспорта. По словам Обамы, в ближайшие два года эти меры помогут создать в стране 3,5 млн рабочих мест. По прогнозу американского рекрутингового портала Simply Hired, в «зеленом» секторе экономики США к 2010 году будет создано 5,8 млн рабочих мест, а к 2020 году — 6,9 млн.
Президент РФ Дмитрий Медведев признал, что в России не делается ничего для повышения энергоэффективности экономики: «Одна болтовня на эту тему идет, и ничего не происходит. Причем даже кризис, на который все уповали, абсолютно не помог. Никто энергоэффективностью не занимается, себестоимость не падает, несмотря на то что зачастую и производства останавливаются, и конкурентоспособность резко снизилась» (из выступления на первом заседании Комиссии по модернизации и техническому развитию экономики России 18 июня 2009 г.).