Накануне «длинных» выходных у премьер-министра Путина состоялось совещание, где обсуждалось, какие активы получит создаваемая Сергеем Чемезовым корпорация «Ростехнологии». Аппетиты Чемезова впечатляют. Если изначально он претендовал на доли (в том числе и 100-процентные) в 250 предприятиях, то со временем список разросся до 600. Правда, в процессе согласований с заинтересованными ведомствами 142 компании удалось вычеркнуть — в окончательном варианте осталось 458 ОАО и ФГУПов. Причем более четверти — 118 предприятий — никакого отношения к оборонке не имеют, и почему их непременно нужно отдать под управление оборонного холдинга, не совсем понятно. Впрочем, не совсем понятно это не только автору, но и главе Минфина вице-премьеру Алексею Кудрину, который возражает против передачи Чемезову гражданских предприятий, а по компаниям, где доля гражданской продукции больше половины, он предлагает принимать решения в каждом конкретном случае отдельно.
Еще одно, более принципиальное разногласие между Минфином и госкорпорацией «Ростехнологии» заключается в протестах ведомства Алексея Кудрина против права по собственному почину продавать получаемые активы, справедливо называя это скрытой приватизацией. Действительно, если сейчас деньги от продажи принадлежащих государ- ству предприятий или пакетов акций поступают в бюджет, то в случае реализации их через «Ростехнологии» оседать они будут на счетах госкорпорации.
Впрочем, если уж говорить о скрытой приватизации, то надо понимать, что уже само создание госкорпораций именно ею и является. Вся оборонная промышленность фактически сливается в компанию с самостоятельными счетами, хозяйственной деятельностью, никак не связанной с государственным бюджетом. Причем в отличие от акционерных обществ — того же «Газпрома», например, где государство имеет возможность хоть как-то влиять на то, что происходит внутри компании, используя своих представителей в советах директоров, в случае с госкорпорациями этот механизм не работает. Там все отдано на откуп менеджменту. Можно, конечно, подразумевать, что Сергей Чемезов или руководители других подобных структур — все как на подбор люди с государственным мышлением, кристально чистые бессребреники. Конечно, формально «Ростехнологии» принадлежат государству. Однако на практике все мало-мальски стоящие активы, способные генерировать если не прибыль, то хотя бы наличность, — будут в собственности даже не «дочек», а «внучек» и «правнучек» госкорпорации. Так, если к «Ростехнологии» отойдет контрольный пакет ОАО ОПК «Оборонпром» — холдинг, который, в свою очередь, будет владеть контрольным пакетом ОАО «УК «Объединенная двигателестроительная корпорация» — то реальные предприятия по производству двигателей назвать государственными вряд ли повернется язык. Контролировать, что будет происходить в этой многоступенчатой «матрешке», сможет, в лучшем случае, команда Сергея Чемезова. Говорить об эффективности системы, в которой над реальным предприятием возвышаются три управляющие компании, последовательно владеющие одна другой, — нелепо. Управляемость с точки зрения собственника последней инстанции — государства — будет нулевая.
Проще было бы все продать, установив жесткий надзор и лимитировав деятельность оборонки. Можно было бы даже стимулировать инвестиции в модернизацию производства. Предоставить налоговые льготы, если власти так уж пекутся об отрасли. К сожалению, у Чемезова нет денег, чтобы все это купить, да и зачем покупать то, что можно взять так. Желание Чемезова возглавить крупную корпорацию, в которую будет входить полтысячи предприятий, и ощутить себя — пусть не навсегда — олигархом, понятно. Непонятно только, при чем тут интересы государства.
