Этот вопрос — предмет постоянных дискуссий в странах, которые еще стоят на коленях и которые с них только встают. Понаблюдав за встречей лидеров G-8 на Хоккайдо, The New Times обратился к экспертам
Можно ли назвать «Большую восьмерку» мировым правительством?
Егор Гайдар, директор Института экономики переходного периода: «Восьмерка» всегда была мягким и неформальным институтом, не имеющим собственного аппарата и не принимающим решения, хотя и безусловно важным. То, что сейчас многие вопросы обсуждаются без участия стран, не входящих в «восьмерку» (например, курс юаня без участия Китая), — это как-то странновато. Но здесь важно соблюсти баланс. Ведь если этот неформальный клуб сделать слишком широким, он перестанет быть эффективным институтом. Но если клуб не будет постепенно расширяться, то он оторвется от реальности.
Дмитрий Рогозин, полномочный представитель России в НАТО: Они (G-8) сами себя не считают мировым правительством. И они собираются вовсе не для того, чтобы изображать из себя мировое правительство, а чтобы обсуждать проблемы стран, которые имеют глобальное влияние.
Роуз Геттемюллер, директор Московского центра Карнеги, в прошлом — заместитель министра энергетики США: Ни в коем случае. Это, конечно, очень влиятельная группа, но все-таки у них свои дела, свои правительства и разные формы общения. Скажу больше: порой встречи двух лидеров важнее, чем такие многосторонние саммиты, как «Большая восьмерка».
Леонид Млечин, обозреватель телеканала ТВЦ: Нет. Это старые мифы. Раньше в Советском Союзе думали, что американцы являют собой мировое правительство. Американцы думали, что наши. Но никаких мировых правительств нет и быть не может. Олег Нечипоренко, полковник внешней разведки КГБ СССР в отставке: Нет, потому что слишком много есть игровых вариантов. Саммиты — это декор, подиум, интерактивное шоу в мировом масштабе.
Евгений Гавриленков, главный экономист ИК «Тройка Диалог»: Нет. Правительство принимает некие решения и законы, которые обязательны для исполнения обществом. Формат «Большой восьмерки» — это просто обсуждение лидерами стран текущих проблем. Этот саммит напоминает скорее клуб, чем-то похожий на Давосский форум, хотя в Давосе представлен гораздо более широкий круг стран. «Восьмерка» — это, конечно, хорошо, но в мире свыше 200 стран, и понятно, что представители G-8 никак не могут учитывать интересы остальных игроков.
Александр Дугин, лидер Евразийского союза: С функциональной точки зрения «восьмерка» — это, конечно, некий прообраз мирового правительства. С точки зрения юридической — это клуб крупнейших держав, произвольно выбранный, не избираемый и (поэтому) нелигитимный, не имеющий никакого правового статуса, в отличие от других организаций. То, что Россия входит в G-8, — это подачка, брошенная в свое время Ельцину. Здесь нельзя ничего осудить, правила в каждом клубе определяют хозяева. Однако это и доказательство того, что Россия возвращает себе свой статус.
