Усеченный имперский сценарий. История с политикой Москвы на Кавказе повторяется. Но в ином формате: в отличие от событий двухсотлетней давности, теперь Южная Осетия пытается играть ту же роль в отношении России, которую два столетия назад исполняла Грузия
Апелляция к истории давно стала оружием в территориальных спорах между Тбилиси и непризнанными республиками. Излюбленный пропагандистский ход Цхинвали и Сухуми — доказывать, что исторически Абхазия и Южная Осетия никогда не входили в состав Грузии. В этом есть значительная доля истины, хотя грузинская сторона, разумеется, приводит свои контраргументы — ведь до революции 1917 года в районе Цхинвали была не Южная Осетия, а владение грузинских князей Самачабло, где наряду с другими народами жили и дигойцы — южные осетины. Некоторые утверждают, что именно из дигойцев происходил родившийся в Гори Йосик Джугаев, будущий хозяин огромной империи Иосиф Сталин-Джугашвили. Конечно, все эти ссылки на историю выглядят довольно странно, в мировой практике дела прошлого давно не служат аргументом в решении проблем настоящего.
Спасаясь от притеснений
На фоне «пятидневной войны» снова звучали «уроки истории». Эдуард Кокойты, например, заявил о намерении добиваться независимости на основании документа «о вхождении единой Осетии в состав Российской империи в 1774 году». Действительно, в тот год два десятка осетинских старшин обратились к астраханскому губернатору Кречетникову с просьбой об оказании покровительства и военной помощи со стороны России: «Всем нам Малой Кабарды бывшего владельца Расланбека уздени Муртазовы причиняют обиды и утеснения. Просим нас от тех нападков защитить».1 В приведенном документе есть свидетельство, что осетины к этому времени уже находились под покровительством российской короны. Хотя, конечно, ни о каком таком едином географическом и государственном понятии, как Осетия, применительно к этому историческому моменту речи быть не могло. И, между прочим, четырьмя годами раньше Святейший синод назначил главой православных осетин грузинского архимандрита Порфирия, поскольку местные священники «никакой прилежности не имеют» и «народ осетинский начал приходить в прежнюю дикость»,2 то есть возвращается от христианства к язычеству. Так что особо рьяное копание в исторических источниках вряд ли поможет грузиноосетинскому мирному урегулированию.
Между тем грузино-российские отношения в XVII–XVIII веках чем-то напоминают сегодняшние между Москвой и Цхинвали. На протяжении двух столетий закавказские княжества, находясь в зоне влияния Ирана и Турции, периодически подвергались карательным акциям — вплоть до угрозы геноцида со стороны своих сюзеренов. Они обращались к российским монархам с просьбой взять их под покровительство, а лучше включить в состав империи. «Раб твой, дидянский государь, имянем Лев в смиренном образе бьет челом и поклоняетца, — так задолго до Георгиевского трактата, в 1638 году писал царю Михаилу Федоровичу мегрельский князь Леон. — Чтобы он, великий государь, пожаловал … принял их под свою высокую царскую руку».3 В 1641 году кахетинский царь Теймураз «целовал крест» о переходе Иверии в подданство русского царя «навеки неотступно» и получил из казны жалованье в размере 20 тысяч рейхсталлеров (популярной в тогдашней Московии валюте) на восстановление разоренного в результате очередного конфликта хозяйства и военные нужды.4 Однако потребовалось еще как минимум полтора столетия русско-турецких и русско-иранских войн, чтобы власть России над грузинскими землями была признана, как сказали бы сейчас, на региональном и международном уровне.
Братская помощь
В том же ряду было и обращение в 1782 году царя Картли и Кахетии Ираклия II, формально находившегося под властью Надир-шаха, с просьбой о признании его наследственных прав на означенные территории и переходе под владычество России. Россия оказала помощь «братскому народу», в очередной раз оказавшемуся перед угрозой захвата и разорения бывшим сюзереном. В 1783 году был подписан знаменитый Георгиевский трактат. Однако, вопреки сложившемуся убеждению, даже его нельзя считать окончательным актом вхождения Грузии в состав Российской империи. Вмешательство северного соседа спровоцировало очередной военный конфликт, обернувшийся острым экономическим и политическим кризисом в регионе. «В 1796 году против сильнаго впадения к вам Аги-Мегемет-хана в бозе почивающая великая государыня императрица Екатерина Алексеевна послала часть войск своих. Столь успешное тогда не токмо покорение всех областей и народов от берегов Каспийского моря до рек Куры и Аракса ограждали вас от всяких опасностей», — говорилось в тогдашних официальных документах по грузинскому вопросу.5 Только Павел I после годичного раздумья, незадолго до собственной гибели, 22 декабря 1801 года окончательно решился на присоединение Картли и Кахетии. Потребовалось еще некоторое количество военных и дипломатических усилий, чтобы в первые десятилетия XIX века с этим фактом смирились соседние Иран и Турция.
Присоединение грузинских земель совпало с пиком могущества Российской империи в Европе. Тогдашняя петербургская элита развивала экономику, поставляя хлеб, лен и пеньку в «мастерскую мира» Англию, теснила «геополитического конкурента» Турцию, делила польские и украинские земли, то и дело обещая либеральную «оттепель» внутри страны, боролась с революциями и прочей «французской заразой», после сокрушения Наполеона даже пыталась предложить Западу модель сохранения «старого порядка» в рамках Священного союза европейских монархий. Вот и сегодня «головокружение от успехов» после взятия Цхинвали, Гори и Сенаки позволяет некоторым привластным идеологам говорить о возрождении «имперского проекта в России». Правда, в роли «больного человека Европы», с которым нужно срочно «решить вопрос», выступает уже не огромная Османская империя, а куда более скромная грузинская территория. Вместо же Картли и Кахетии к нам просится крошечная Южная Осетия. История повторяется? Увы, всем хорошо известно — как.
_______________
1 Русско-осетинские отношения в XVIII веке. Т.2. — с. 319–322.
2 Там же. — с. 184–193.
3 Полиевктов М. Материалы по истории грузино-русских взаимоотношений. Тбилиси, 1937. — с. 151–152.
4 Там же. — с. 17–19
5 Полное собрание законов Российской империи. Т.26. — с.782–783.