«Удивительно перерождаются понятия: когда к ужасам привыкают, они становятся основаниями хорошего тона», — написал когда-то очень давно Пастернак. Эти слова стали эпиграфом к тому кошмару, что творился на просторах одной шестой части света в прошлом веке. Которые — и век, и кошмар — казалось, навсегда ушли в прошлое. Ошибались: не тонет. Достаточно включить телевизор или открыть ура-патриотические издания — нет, не тонет
Российский журнал «Профиль» на обложке опубликовал плакат военной поры: русский солдат сбивает немецкий указатель «Nach Osten — на Восток». Картинка — нарочно? случайно? — залезла на логотип журнала, где второй строчкой — название немецкого партнера «Профиля»: DER SPIEGEL.
Низом — крупно, красным — слоган номера: «На Запад?» Знак вопроса явно лишний — все остальные тексты (за исключением тех, что перепечатаны из «Шпигеля») не оставляют сомнения: всей силой русского оружия — именно туда, на Запад. «В августе 2008 года Россия вышла из этого химерического консенсуса, из гипнотического сообщества людей, которые разделяют универсальные западные ценности. Это событие, значение которого невозможно переоценить, так как оно чревато масштабными последствиями. Для России отныне не существует единой мировой ценностной системы /…/ Наше общество вновь открывает сокровище нашей национальной традиции, как в ее монархическом, так и в советском издании», — пишет в программной статье журнала «евразиец» Александр Дугин, сообщивший тут недавно газете Financial Times, что люди его взглядов становятся мейнстримом российского общества, что наконец и российская власть приняла их представление о мире и России в нем.
Что касается власти, то — да, нынешняя риторика что Путина, что Медведева, что Лаврова вполне органично смотрелась бы на страницах этого журнала. В схожих терминах рассуждают и все государственные каналы. При этом неизменно подчеркивают: «весь российский народ как один...» и — циферки социологических служб: 75% считают США «недружественным, враждебным» государством. В университетах которого, впрочем, как и в университетах вражеской Великобритании, учатся дети российской элиты. Учатся в том числе тем самым «западным ценностям». Сообщений, что детки в массовом порядке покидают вузы вражеских стран, не поступало. Да и не видно, чтобы российские чиновники, самые высокие в том числе, дружно бросились поднимать престиж российского автопрома — как ездили на мерседесах, майбахах и бентли, так и продолжают. А костюмчики? Ведь ни одной нитки отечественной — все, до трусов, вражеского производства. Советские в этом смысле были последовательнее: объявляя США «главным противником» (официальная концепция СССР), они и на экранах появлялись исключительно в суконно-ондатрово-посконном.
Но бог с ними, с начальниками. Дружественные власти политтехнологи, малость шокированные выражениями премьера «утереть кровавые сопли» и «что вы хотели, чтобы мы перочинным ножичком там размахивали? из рогатки должны были стрелять?» (это из последнего, со встречи с западными политологами в рамках клуба «Валдай»), объясняют: наши лидеры лишь отвечают на настроения в обществе. Дескать, хотели бы быть поинтеллигентнее, да народ не поймет.
Этот тезис: мы — белые и пушистые и все понимающие, а народ российский темен, и элита лишь отвечает на народный запрос на антиамериканизм и ура-патриотизм, не первый год гуляет по политологическим и иже с ними умам. Что темен — правда. Только еще более темным, если не сказать — мракобесным делает его власть и транслирующий ее телеящик. Социология — не последних месяцев, а последних, как минимум, десяти лет — показывает, что никакого «общественного мнения», как это принято понимать в цивилизованном мире, в России нет. Есть — лишенное критичности потребление того, что декларируют люди власти. Говорят: «Любить Америку» — любят! Говорят: «Ненавидеть Америку, Запад, маленькую Эстонию или большую Великобританию» — и ненавидят! Причем ровно в такой последовательности: говорят — клиент, даже не запивая и не переваривая, потребляет.
О том — цифры.
1999 год. Знаменитый разворот над Атлантикой премьера Примакова и последовавшая за тем антизападная риторика в связи с действиями НАТО в Югославии. «До» — 57% сказали социологам Фонда общественного мнения (ФОМ), что относятся к США «в целом хорошо». «После» — 72% — «относятся плохо».
2001 год. Теракты в Америке. Президент Путин первым среди мировых лидеров звонит президенту США Джорджу Бушу и выражает свои соболезнования. 61% опрошенных (данные «Левада-Центра») «относятся к США положительно». До звонка Путина — за «положительно» было лишь 32%, больше половины — 52% — «недружественное государство».
2007 год. История с переносом памятника российскому солдату в Таллине. Антиэстонская истерия на госканалах. Эстония — точка на карте — занимает первую строчку в рейтинге самых враждебных России государств, о чем социологам сказали 60%. Ровно за год до этого, когда в Прибалтике, включая Эстонию, проходили марши ветеранов СС, лишь 28% рассматривали это маленькое прибалтийское государство как главного врага. Латвию в том же качестве — 46%, Грузию — 44%, Литву — 42%, США — 37%.
2008 год. Война с Грузией. До нее — 51% сообщает: «Отношения России с США нормальные, хорошие, дружественные». После — 75% — враг (данные «Левада-Центра»).
Так работает пропаганда. Классно работает — ничего не скажешь. А еще удивляемся, как это люди в сталинские времена верили, что вчерашние партийные лидеры, портреты которых вывешивали, как иконы в красном углу, вдруг становились «врагами народа», намеревавшимися прорыть канал под Ла-Маншем в Кремль? Так и верили. Как верят и сейчас. Да цена вот известна: что ни город, ни деревня, ни дорога в России — сплошной погост…