23 сентября президент Медведев отправится в турне по востоку страны. Один из пунктов назначения — Анадырь. Что может там увидеть — если, конечно, захочет — глава государства, выяснял The New Times
Чукотский автономный округ восходящего солнца» — такая надпись на здании аэропорта встречает всех прилетающих в столицу Чукотки город Анадырь. Кто бы мог подумать, что у нас в стране есть «округ восходящего солнца», страна такая в мире есть, Страна восходящего солнца — так называется Япония, но чтобы округ… Такой появился только при Абрамовиче. И пусть он уже не губернатор, но дела его живут и, возможно, будут претворяться в жизнь. «Мы готовы даже Чукотку переименовать, назвав ее именем Романа Абрамовича», — говорит заместитель председателя Чукотской облдумы Валентина Рудченко.
Чукотка Абрамовича
Раньше на гравированных моржовых клыках рисовали фрагменты традиционной северной охоты, зарисовки из народных сказок и портреты Ленина, и председателя окружного исполкома Отке. Теперь первостепенный политический герой народного прикладного творчества — Роман Аркадьевич Абрамович. Моржовый клык с его изображением находится под стеклом в главном музейном центре округа — «Наследие Чукотки». Абрамович в спортивной куртке выходит из вертолета, встречающие эскимосы и чукчи протягивают к нему руки, словно прося милостыню.
«Абрамович нам помог, — говорит автор расписного моржового клыка заслуженный художник России Татьяна Печетегина, — это был порыв, знак благодарности Абрамовичу за спасение Чукотки от голода в начале нынешнего тысячелетия». Тогда кандидат в губернаторы, как утверждает местная легенда, на свои личные средства отправил голодающему народу Чукотки гуманитарную помощь. Народные сказания о той поддержке здесь до сих пор передаются из уст в уста. Местные чукчи и эскимосы уверены, что если их губернатор богатый человек, то и губернатором он будет честным, народные деньги воровать не будет, а, наоборот, будет бедному народу помогать. Действительно, при губернаторе Абрамовиче в столице округа Анадыре построили новые дома, а старые покрасили в яркие цвета. В районных центрах и некоторых национальных поселках в первые годы губернаторства тоже шло активное строительство, но в последнее время почему-то приостановилось. Еще бюджетникам стали регулярно выплачивать деньги. Но главный вопрос, который решил молодой губернатор, — это северный завоз. Речь в первую очередь идет о топливе и продуктах. В конце 90-х в течение нескольких лет на Чукотку фактически не завозились продукты питания, это был период выживания, люди ели только то, что могли выловить в море.
Теперь вроде Чукотка не голодает, по крайней мере, с августа по апрель. Правда, в начале мая заканчиваются все доставленные северным завозом продукты; мясные ямы с заготовленным мясом морского зверя — кита, моржа и нерпы — к этому времени пусты; в магазинах уже нет чая, кофе, соли, сахара, воды, лимонада, мыла, туалетной бумаги, стирального порошка, шампуня, одежды, обуви, белья, гигиенических товаров, мяса, колбасы, сыра, молока, водки, пива... Нет ничего, кроме круп: риса, гречки и гороха. Горох, как выяснили местные умельцы, замечательно подходит для производства дрожжей. Самогон на горохе — один из самых распространенных напитков на Чукотке (пол-литра у частного подпольного производителя — 200 руб.). В эту навигацию в августе в один из самых известных и легендарных поселков Чукотки — Уэлен завезли семь контейнеров водки (по 250 руб. за пол-литра) и только одну четверть контейнера чая. Водку-то выгоднее завозить, чем какой-то чай. Значит, чая к концу году в поселке опять не будет. В ближайшие два-три месяца единственный на весь поселок магазин будет закрыт, там оприходуют завезенный товар. Правда, сжалясь над мирным населением, в первый день поступления продуктов продавщица с черного хода решит продавать коробками американскую картошку, на следующий день — лотками яйца, потом — упаковками сметану. Дальше дело дойдет до овощей и фруктов (по 200–230 руб. за кг) — их можно покупать килограммами, если позволяют финансы (максимальная пенсия в Уэлене — 5 тыс. руб.), правда, к этому времени овощи и фрукты почти все сгниют, но местное население, у кого есть деньги, будет радо и этому: когда они еще увидят помидоры или апельсины, даже если и гнилые — только через год, в следующую навигацию. Почти все завезенные в Уэлен продукты на пределе срока годности или уже просрочены. Так, купленная в коммерческом магазине банка горбуши в собственном соку оказалась выпущенной в 2000 году, срок годности ее истек еще 6 лет назад.
Аборигенный промысел
Главная еда прибрежных чукчей и азиатских эскимосов — морзверь: морж, нерпа и кит. Международная китобойная комиссия разрешает добывать китов лишь коренным народам Аляски, Гренландии и Чукотки. Среди всех регионов России только жители Чукотки могут охотиться на кита. На ближайшие несколько лет Чукотке разрешено ежегодно убивать 120 серых китов и 5 гренландских. Размер серого кита доходит до 14 м при весе 35 т, а гренландского при 20-метровой длине — до 150 т. Это так называемая «аборигенная квота». Власти Чукотки обосновывают китовый промысел культурными, традиционными и пищевыми потребностями коренного населения Чукотки.
Местные эскимосы и чукчи должны добывать морского зверя исключительно с помощью традиционных способов охоты, и средствами промысла должны быть поворотные гарпуны и дротиковые ружья. На самом деле никакого «аборигенного» способа охоты нет. Есть просто охота, даже скорее это называется проще — убийство китов. 15–20 охотников на 3–5 мощных скоростных лодках преследуют кита. Они бросают в него гарпун с множеством пластмассовых мячей, что замедляет скорость животного, оно уже не может нырнуть под воду, а дальше начинается стрельба. Нынешние охотники за китом не умеют на него охотиться, это раньше одним выстрелом в ухо могли сразить огромного млекопитающего наповал, нынешнее поколение стрелков выпускает в зверя не меньше 250–300 патронов из нарезного оружия, пытаясь перебить китовый позвоночник. Это убийство порой длится 4–5 часов. Долгая мучительная смерть…
Местное население теперь не совершает никаких ритуальных кормлений моря в благодарность за кита. Такие церемонии были обязательными еще лет десять назад. Считалось, что, если не отблагодарить море и кита, в следующую охоту жди беды. Теперь голодные люди, вооруженные специальными женскими эскимосскими ножами «пикуль» и пластмассовыми ведрами, как можно быстрее бегут к туше кита.
Старики друг друга отталкивают, собаки дерутся, женщины кричат: «Это мой кусок, не трогай!» — собаки рычат и кусают друг друга. Борьба за бесплатное мясо на берегу Чукотского моря уравняла людей и животных. Через пару часов на галечном берегу останутся лишь голова, скелет да жир морского исполина. В советское время из китового жира в промышленном масштабе делали смазочные вещества, глицерин, театральный грим, мыло, косметические средства и даже типографские краски. Теперь многокилограммовые куски жира гниют на морском берегу. При этом чукотские руководители уверены, что необходимо увеличивать аборигенную квоту на добычу кита, поскольку на все прибрежные поселки ее не хватает. Вместе с тем, например, в крупном поселке Лорино Чукотского района зверобои убивают кита почти каждую неделю. И это не для раздачи китового мяса местному населению, а для отправки его на местную звероферму, где выращивают песцов. Мясо морзверя не слишком подходит для кормежки хищников, и, чтобы питание зверей было сбалансированным, сюда с Большой земли завозят специальные витамины, но все равно мех полярных лисиц плохого качества, хотя и стоит дорого. Одна песцовая шкурка здесь же в Лорино продается по 2000 рублей. Покупателей почти нет. Но зато в парадных отчетах можно написать, что в районе есть звероферма, а это рабочие места — целых 15. Правда, чтобы существовала эта звероферма, нужно каждую неделю убивать по киту. Но в отчетах об этом не рапортуют.
В середине 90-х американская экологическая организация «Агентство по наблюдению за окружающей средой» (EIA) проводила собственное расследование. Вот основной вывод доклада: «Добыча китов в селе Лорино и других существует для снабжения мясом звероферм и лишь иногда — местного населения. Большая часть мяса направляется непосредственно на песцовые 
фермы, китовый жир не перерабатывается на топливо, а сгнивает; относительно небольшая часть китового мяса используется в национальных селах самостоятельно…» С момента опубликования того доклада прошло больше десяти лет, но суть «аборигенного» промысла на Чукотке не изменилась.
Резная визитка
Уэлен — не только самый восточный поселок страны, расположенный на стыке Берингова пролива и Северного Ледовитого океана, это еще и центр арктического косторезного искусства. В здешних древних могильниках находят костяные изделия двухтысячелетней давности. «Резная кость Уэлена — «визитная карточка» современной Чукотки» — гласят туристические буклеты. Правда, в них не пишут, что в косторезной мастерской осталось всего 15 мастеров. Несколько лет назад из косторезки уволили всех старых художников, поскольку им нужно было платить больше и заниматься потоком ширпотреба они тоже не желали. Вместо именитых мастеров набрали молодых, ничего не умеющих подмастерьев, требования у них скромнее, а для туристов их незатейливая костяная сувенирная продукция вполне сойдет. В итоге в Уэлене теперь несколько альтернативных подпольных косторезных мастерских. В них режут, гравируют и пытаются продать редким заезжим гостям и местным летчикам свои работы известные заслуженные мастера, члены Союза художников России.
При косторезной мастерской есть детская художественная школа. Лидия Ивановна Теютина, гравер, заслуженный художник России, член Союза художников РФ покупает на свои деньги карандаши и бумагу, чтобы обучать маленьких уэленцев азам рисунка. Ни карандашей, ни красок, ни бумаги школе не выделяется. Поэтому преподаватель очень радуется, если кто-то из иностранных туристов подарит школе карандаши, даже не цветные, а обычные. Вот недавно были канадцы, презентовали десять простых карандашей. Заслуженный художник Теютина теперь каждый день с благодарностью вспоминает щедрых гостей.
Для мастеров косторезного искусства несколько лет назад в Уэлене построили новое здание мастерской. С виду чистое, белое, отделанное сайдингом строение. А внутри почему-то ветхие, пятидесятилетней давности столы и разбитые настольные лампы. В старой косторезке была вытяжка, ведь производство-то пыльное. В новом здании строители вентиляцию сделать забыли, или просто эта «мелочь» не входила в проект. Собственно, как в план реконструкции поселка не входило обустройство центрального отопления и водоснабжения.
Чукотский комфорт
В построенных в 40-е годы кирпичных домах были и центральное отопление, и канализация, и горячая вода из крана. В новых фанерно-сайдинговых коттеджах, построенных несколько лет назад и разрекламированных как чукотское ноу-хау, этих удобств цивилизации уже нет. Притом что ежемесячная коммунальная плата составляет около 5 тыс. рублей. Новоселы теперь на собственные деньги закупают уголь и платят за доставку с речки бочек с водой. Но зато в каждом коттедже есть ванная комната с ванной. Депутат местного поселкового совета Надежда Позднякова, проживающая в одном из таких домов, называет свою ванну «выставочным экспонатом». Действительно, а как ее еще назвать, когда место помывки есть, а главного средства помыва — воды — нет?
Он еще вернется
Хотя выборы в «округе восходящего солнца» только в октябре, но уже все на Чукотке знают, что председателем их Думы будет Роман Аркадьевич Абрамович. О том они сами слезно его просили: «Свой выбор мы уже сделали. Мы уже однажды доверили вам, уважаемый Роман Аркадьевич, свою судьбу и не ошиблись. Вы и ваша команда на деле доказали, что реально способны решить наши общие проблемы. Поэтому мы и сейчас, с учетом мнения наших избирателей, просим вас дать согласие баллотироваться депутатом и после избрания — председателем Думы Чукотского автономного округа, — умоляют избиратели своего бывшего губернатора. — Мы понимаем, что вы не имеете возможности постоянно присутствовать в округе. Однако должность председателя Думы этого и не требует. Объективно оценивая ситуацию, мы считаем, что для жителей Чукотки в нынешней ситуации вы, в новом качестве депутата и председателя Думы, — гарантия реализации стратегии развития Чукотки, а значит, и благополучной жизни в регионе», — написал в своем письме прежний председатель Думы округа Василий Казаренко.
Абрамович согласился баллотироваться в депутаты местного собрания. Выборы в областную Думу назначены на 12 октября 2008 года. Народ думающий, правда, задается вопросом: и зачем Абрамовичу это надо? Ушел досрочно из губернаторов и вдруг вместе со своими заместителями, которые тоже подали в отставку, будет избираться в Думу?
Народ мыслящий нашел ответ: это теперь такая мода в России — кто был президентом России, становится ее премьером, кто был губернатором, станет председателем думы. Господа делают ставки на понижение. И действительно, в современной России ведь не знаешь, где найдешь, где потеряешь!