Революционеры поневоле

Дима пришел в мой офис по рекомендации: говорили, что, несмотря на возраст, он был талантливым программистом. Целый месяц я наблюдал за этим вечно невыспавшимся, помятым, зевающим и вечно опаздывающим на планерки типом. Через месяц у меня окончательно созрело решение гнать его в шею. И вот ровно в тот момент, когда я уже был готов дать команду в кадры, он постучал ко мне в кабинет и флегматично, даже не поздоровавшись, произнес: «Я тут вам программку написал. Думаю, пригодится».

«Программка» не просто пригодилась — автоматизированная система управления экономическими деловыми играми буквально выбросила компанию на новый качественный уровень.

Присмотревшись пристальнее к поколению таких вот «невыспавшихся дим», я открыл для себя феномен, который Ричард Флорида назвал «креативным классом» и единственной социальной группой, способной обеспечить конкурентоспособность нации в эпоху экономики знаний и инновационного развития мира.

Описывая специфику современного соперничества, ученые всего мира сошлись во мнении, что в XXI веке будет лидировать та страна, которая воплотит инновационное изобретение, позволяющее производить коммерчески состоятельные идеи для частного сектора. На практике это значит, что для конкурентного выживания Россия должна превратиться в комфортный «инкубатор» для таких вот непривычных и пугающих «дим».

И вот тут — внимание: нарождающаяся вместе с новым поколением культура творческого индивидуализма глубоко враждебна культуре вертикали власти. «Они что там, идиоты все? Собрали талантливую молодежь, хотят, чтобы мы решали инновационные задачи, и при этом орут: «Сидеть на жопе ровно!» — так оценил один из моих собеседников то, что происходило летом на Селигере, где на так называемую «инновационную смену» собрали талантливых ребят.

«Сидеть на жопе ровно» современная молодежь точно не собирается. У них в мозгах зашиты уже совсем другие ментальные модели! Их моральный и поведенческий кодекс можно суммировать примерно так: индивидуальность (как самоутверждение через собственное оригинальное дело), меритократия (когда в людях ценятся таланты, неординарность, а не «папы» и связи), личный успех. Деньги для них, естественно, тоже важны, но не как показатель статуса, а оценка их способностей. Должности — вторичны, вот собственная уникальность (что внешне проявляется, например, в прическах, серьге в ухе или в одежде) — абсолютно важна.

Я не знаю ни одну страну мира, где бы новая креативная культура вызывала восторг у власти и бизнес-сообщества. «Пасти белок» намного сложнее, чем построить конвейер Форда при всей его инновационности 100 лет тому назад. Сегодня власть пытается купить молодежь. Отчасти это работает: Селигер, обещание карьерного роста, мелкий подкуп недорогими гаджетами и прочими штучками пока позволяют загонять их тысячами в автобусы и устраивать шоу всероссийской лояльности молодых людей власти.

Но когда та же самая молодежь поймет, что сама власть и созданная ею система являются непреодолимым препятствием на пути ее самореализации, она взорвет эту систему изнутри. При этом я очень сомневаюсь, что нашей власти хватит ума пойти на уступки новой креативной культуре, еще более радикальной в своем стремлении к свободе, чем традиционные демократии. Боюсь, для начала наша «суверенная демократия» довыдавливает из страны самую талантливую молодежь, а потом займется «усмирением» оставшихся. Но от взрыва это не спасет.